У нас в Тридесятом!

У нас в Тридесятом!
Эрик Раст

Путешествие мальчика по сказочному миру. Помощь жителям Тридесятого царства. Дружба с котом Учёным. (Да, да, с тем самым, который и днём и ночью ходил возле дуба в Лукоморье.) Встречи со Змеем Горынычем, Лешим, Кащеем и другими сказочными персонажами.

Эрик Раст

У нас в Тридесятом!

Часть № 1. Иванушка и Змей Горыныч. Глава № 1. Находка

Погода стояла дивная. Небо лучилось лазурью. Маленькие пушистые облака водили вокруг солнышка весёлый хоровод. На берегу голубого ручья, берущего своё начало у подножия синих гор, сидел худенький белобрысый мальчик, лет примерно семи. Ручеёк весело пел свою песенку, но мальчик не слышал песенки ручейка.

– Ну, откуда берут таких мам! – думал мальчик – Нет, мама у него, конечно, самая красивая и добрая. Но она совершенно не хочет понять, что он уже вырос! Он, в конце концов, мужчина и даже уже успел закончить первый класс. А она совсем никуда его не пускает.

И вот сидел он на берегу своего ручья, смотрел, как маленькие лягушата играли в салочки, и скучал. В это время все соседские ребята и даже девчонки, играли вместе на поляне за дорогой. А он был вынужден сидеть здесь один.

Мама говорит, что если его отпустить, то он будет ловить на дороге «ворон». Ну, как она не может понять, что ему не нужны какие-то дурацкие вороны! Он просто хочет погонять с ребятами мяч. Но мама не желает ничего слышать и в ответ на его отпрашивания только сердится.

– Ваня! Сынок, иди обедать!

Это – мама. Она считает, что он должен есть, когда она этого хочет, хотя это просто глупо! Если уж он проголодается, то сам придёт домой.

– Сынок, я кому сказала!

– Да иду я, иду!

Придётся идти, а то ни за что не отстанет. Папа говорит, что она у нас – вредная!

Ваня вымыл руки, поковырялся в тарелке с борщом, выловив из него картошку, выпил компот и, зажав в кулаке кусок недоеденного хлеба, торопливо выскочил на улицу. Дома было невыносимо скучно. Да ещё мама обрадовала его новостью о папиной командировке. С папой хоть можно было вечером поиграть в машинки. А так…

Выйдя на улицу после обеда и не зная, чем ему заняться, Ваня медленно побрёл к ручью. У ручья было совсем тихо. Все лягушата уже куда-то попрятались, видимо, и их мамы, тоже позвали обедать. Зато взбаламученная лягушатами вода, стала прозрачной, и на дне ручья, заблестели красивые камушки. И только один маленький, красный камушек почему-то не блестел.

Ване стало любопытно, почему камушек отличается от своих соседей, он решил его достать, чтобы получше рассмотреть. Мальчик вынул камень из воды и положил рядом с собой на траву. Только вот странность: когда камень высох, то стал блестеть, да так сильно, что на него было больно смотреть.

Иванушка удивился и решил срочно показать чудесный камень маме. Он положил его в карман коротких шорт и со всех ног помчался к дому.

Мальчик бежал так быстро, что камушек вылетел у него из кармана и упал на землю. Тогда Иванушка его поднял и не стал его класть обратно в карман, побоявшись потерять, а крепко зажал в кулаке. Так было гораздо надёжнее! Только вот зажатый в кулаке камень почему-то начал пульсировать и толкаться в ладошку, как будто хотел что-то сказать.

Подбегая к калитке, Ваня увидел, что ему навстречу, радостно повизгивая, мчится щенок. Щенок был белым с рыжими подпалинами по бокам. Его весной принёс Иванушке папа. Они всей семьёй, дружно придумывали новому члену семьи имя и решили назвать кроху Тобиком. Тогда щенок был маленьким смешным комочком, а сейчас, когда прошло уже несколько месяцев, Тобик стал шустрым озорником, всё время бегающим за Ваней «хвостиком».

– Тобик, иди на место и не путайся у меня под ногами! – крикнул Иван своему быстро подросшему щенку.

Щенок отскочил в сторону и громко залаял. Ваня пробежал уже мимо Тобика, когда понял, что это был не лай. Его щенок, с ним разговаривал! Кажется, щенок сказал: – Мог бы повежливей ты, хозяин, лаять. Я уже взрослый, меня даже в рыцари посвятили, и ко мне надо обращаться – Сэр Тоби. А ты всё Тобиком лаешься!

Опешив от неожиданности, Иванушка остановился и, повернувшись к щенку, спросил: – Какие рыцари?

– Собачьи, конечно! – ответил Тобик – Наш рыцарский орден называется «Долг и верность».

– Здорово! – восхитился мальчик. – А когда ты научился говорить?

– Ну, я всегда говорил, только ты не понимал. – весело вильнул хвостом щенок.

– А почему сейчас понимать стал?

– Так, ты же нашёл волшебный камень! – ответил щенок.

– Вот этот камушек волшебный? – мальчик посмотрел на камень, зажатый в кулаке, и пожал плечами.

– А какой же ещё?! Конечно, волшебный! Если его крепко зажать в кулаке, то будешь понимать всех: и зверей, и птиц, и даже насекомых!

– Вот это, да! Здорово! – обрадовался Ваня. А потом задумчиво обвёл взглядом двор. – С кем бы мне ещё поговорить, чтобы проверить, как работает волшебный камушек?

И тут ему на глаза попался курятник.

– Придумал! – воскликнул мальчик. – Пойду-ка я, послушаю, о чём куры кудахчут.

– Я пойду с тобой и буду тебя охранять! – гавкнул Тобик и завилял хвостом.

– Да от кого меня там охранять? – отмахнулся Ваня. – От кур?!

– Не скажи! Там знаешь, какой петух страшный?! – боязливо поджал хвост щенок. – Я его сам боюсь. Он даже взрослых и больших собак гоняет.

– Тогда я тебя буду охранять! – засмеялся мальчик. – Пойдём! Он тебя через забор не достанет.

Подойдя к курятнику, Иван услышал, как внутри ругаются куры.

– Безобразие! Это моё гнездо!

– Нет, не ваше!

– Нет, моё!

– Не лезьте, не пихайтесь!

– Дорогая, но я была первая! Пока вы бегали за червяками, я заняла очередь! Ну, как вам не стыдно?!

– Да ладно, я подвинусь.

– Скажите, а червяки свежие? – донеслось из соседнего гнезда.

– Да, под рябиновым кустом свежие, а вот под орешником никуда не годятся, просто гадость.

– Подвиньтесь ещё немножко, а то у меня крыло не входит. Большое спасибо!

Глава № 2. Разговоры в курятнике

Иван подошёл поближе, уткнулся носом в калитку курятника и стал слушать дальше. В курятник с улицы влетела как угорелая, рябая наседка, а за ней, хлопая крылышками и то и дело подпрыгивая, пронеслась дюжина цыплят. Наседка была чем-то сильно взволнована.

– Скорей, скорей! – подгоняла она отставших цыплят. – Да пошевеливайтесь же вы, кому говорят!