Творец слез

Билли этих слов как будто не слышала и продолжала:

– В День святого Валентина школьный комитет ставит специальный шатер для… роз! Каждый может анонимно подарить розу кому захочет. Кстати, у каждой розы в зависимости от цвета есть символическое значение! Сама все увидишь. В этот день школа буквально завалена букетами. Больше всего цветов достается самым популярным девчонкам и игрокам бейсбольной команды. Однажды даже тренеру Виллеру забили розами шкафчик. А кто-то клялся, что видел, как директриса крадется…

Мики закатила глаза, и Билли подпрыгнула, хихикая.

– Да, драмы разыгрываются нешуточные! Признания, разбитые сердца… В общем, это День сада!

– Похоже, интересный день… – заметила я, улыбнувшись.

– Да, как день в психушке, – пробормотала Мики, и Билли шутливо ткнула ее в бок.

– Ну не будь врединой! Не слушай ее, Ника. В прошлом году мне подарили целые четыре шикарные розы. И все ярко-красные. – Она снова толкнула Мики локтем и захихикала. Та зажала бычок между пальцами, а затем бросила его туда, где я оставила улитку.

Я заметила парня, который в наушниках сидел в теньке на той самой изгороди. Я присмотрелась к нему получше и замерла от неожиданности, когда увидела кое-что, что мне очень не понравилось. Мики с Билли начали шутливую перебранку, на время забыв обо мне, чем я и воспользовалась: перешла через дорожку и подошла к парню. Листочки на деревьях колыхались от ветра и отбрасывали на него кружевную тень.

– Гм… извини… – робко начала я.

Парень продолжал что-то смотреть или слушать, уткнувшись в мобильный телефон. Я подошла на шаг ближе и махнула рукой, чтобы привлечь к себе внимание.

– Прости! Извини!

Он поднял голову от телефона и нахмурился, глядя на меня. Потом с недовольным видом вынул из ушей наушники. Видимо, я отвлекла его от чего-то очень интересного.

– Че такое? – спросил он.

– Улитка…

– А?

От смущения я сцепила руки в замок.

– Я… Можно я… можно я сниму у тебя с брюк улитку?

Он удивленно заморгал.

– Не понял, что?

– Я хочу забрать улитку.

– Ты о чем?

– Я аккуратно, – поспешила я сказать, прочитав недоумение в его глазах. – Дело в том, что я забрала ее с дороги и посадила сюда. А теперь надо перенести ее в другое место. Пожалуйста, резко не двигайся.

– О чем ты, вообще? Ай, вот дерьмо! – выругался парень, заметив наконец полоску слизи на брючине. Он вскочил, чтобы стряхнуть улитку, и чуть не уронил телефон.

– Подожди!

– Сними ее! Черт возьми, убери ее с меня!

– Да не волнуйся ты так.

Я отцепила от него улитку, прежде чем он успел грубо стряхнуть ее на землю или сделать с ней что-нибудь похуже. Парень отшатнулся, брезгливо уставившись на улитку у меня на ладони.

– Фу-у-у! Ей что, здесь места мало! Ну и гадость!

Улитка спряталась в раковину. Я с укором посмотрела на парня, потом – нежно – на улитку. Убедившись, что раковина не повреждена, я прикрыла ладонь, чтобы ей было теплее.

– Она пугливая, – пробормотала я обиженно, надеясь, что он меня не услышит, хотя говорила довольно громко.

– Чего-чего?

– Улитка ни в чем не виновата. Она ведь не понимает, по чему или по кому ползает.

Парень смотрел на меня, прищурившись, с недоверием. Я чувствовала себя сейчас маленькой и странной девочкой, которая живет в своем тайном мирке и на которую окружающие всегда смотрят такими глазами.

– Улитки не гадость, – продолжала я оправдывать улитку, как будто оправдывала саму себя, – они очень хрупкие и умеют только защищаться. А нападать они вообще не способны.

Ветер трепал мои волосы, и приходилось придерживать их одной рукой.

– Иногда улитки выползают на дорожки во время дождя. Они своего рода предсказатели наводнений и бурь. Они их чувствуют, представляешь? Раньше, чем другие.

Я подошла к стене, прижимая руку с улиткой к груди.

– В раковине она чувствует себя в безопасности, это ее дом. – Я наклонилась и посмотрела на сетчатое ограждение вокруг дерева, где никто не ходил. – Но если раковина треснет или сломается, осколки застрянут внутри тельца и могут ее убить. Впрочем, в этом случае она все равно погибнет, потому что раковина – единственное убежище, которое у нее есть. Грустно, правда? – говорила я, скорее, сама себе, чем парню. – То, что ее защищает, может причинить ей вред.

Я аккуратно положила улитку на землю у основания дерева. Бедняжка была слишком напугана, чтобы высунуть рожки из раковины. Я расчистила землю от сора, чтобы облегчить ей путь по влажной почве.

– Ну вот, – прошептала я, наконец улыбнувшись. В моих движениях была нежность, которой научила меня мама. Я выпрямилась, заправила прядь за ухо и, когда подняла голову, поняла, что парень все это время за мной наблюдал.

– Эй, Ника! – У входа в школу стояла Билли. – Что ты там делаешь? Пошли, а то опоздаем.

– Иду!

Сжав обеими руками лямку рюкзака, я смущенно посмотрела на парня.

– Пока, – сказала я тихо, прежде чем уйти.

Он не ответил, но я чувствовала, что он смотрит мне вслед.

– Не хочешь сегодня пообедать у меня? – услышала я вопрос после уроков. Пенал, который я засовывала в рюкзак, выскользнул из рук. Я наклонилась за ним, краснея. Предложение застало меня врасплох.

– Бабушка давно ждет тебя в гости. Она увидела тебя как-то на днях перед школой и схватилась за сердце. Говорит, ты очень худая. Она простояла у плиты все утро и, подозреваю, не примет отказа… Ну если, конечно, ты хочешь.

– Ты… ты уверена? – робко спросила я, когда мы выходили из класса.

Я не знала, как реагировать на приглашение. Я не любила быть в центре внимания, во мне прочно сидел комплекс, мучительное подозрение, что на самом деле все хотят поскорее от меня отделаться и никого мое общество не радует. Но Билли говорила искренне, к тому же ей незачем было приглашать меня в гости из простой вежливости.

Махнув рукой, Билли одарила меня приветливой улыбкой.