Дом без ключа. Охотники за долларом (сборник)

Китаец сделал отрицательный жест головой:

– Еще преждевременно.

– А нет ли где-нибудь отпечатков пальцев, которые навели бы вас на верный след?

Чан пожал плечами:

– Отпечатки пальцев – это ничто. Мой опыт побуждает меня при всяком преступлении раздумывать прежде всего о человеческой расе, о человеческих страстях. Какова обычно подоплека убийства? Ненависть, месть, необходимость заставить замолчать того, кого убивают, иногда корыстолюбие. Я всегда углубляюсь в изучение человеческой природы.

– Это правильно! – вставил Джон.

– В высшей степени! – добавил Чан. – Давайте рассмотрим те данные, которые могли бы навести нас на след. Книга посещений, в которой вырвана страница. Пуговица от перчатки. Телеграмма. В высшей степени странные показания Эгана. Окурок папиросы марки «Корсика». Газета, разорванная, быть может, в порыве гнева. Часы на двигающемся запястье. Цифра два, неясная на циферблате.

– Недурная коллекция! – усмехнулся Джон.

– Чрезвычайно интересная! – подчеркнул китаец. – Мы проследим все следы. Одни из них не приведут нас ни к чему, а другие, быть может, не будут столь неблагодарны. Я предпочитаю идти только по существенным следам. Но здесь этот метод непригоден. Надо проследить все следы без исключения.

– «Только по существенному следу»… А что же это?

– Об этом еще рано говорить. Меня очень интересует вырванная страница книги. А также часы. Плохо, что их сейчас нет в моих руках. Но мои глаза острые, чтобы их открыть.

– У вас блестящие способности к розыску!

Лицо Чана расплылось в широкую улыбку.

– Вы человек ученый, и вы, может быть, знаете, что китайцы – народ с самыми тонкими чувствами. Мы восприимчивы, как пластинка фотографической камеры, мы реагируем на взгляд, усмешку, жест…

Вдруг Джон увидел в дверях ресторана какое-то смятение, и затем в комнату ввалился стюард Боукер, вдребезги пьяный. Джон постарался отвести от него глаза, но было уже поздно. Боукер шел прямо к нему. За ним шел темнокожий стройный юноша.

– А! Здравствуй, коллега! Увидел тебя в окно! Как поживаешь?

– Благодарю, хорошо! – пробормотал Джон.

– Выпьем, дружище!

И Боукер, пошатываясь, подозвал кельнера.

– Спасибо, не хочу, Боукер. Вы сами предупреждали меня не пить туземных напитков.

– Кто – я? – оскорбленным тоном воскликнул Боукер. – Не может быть. Я… нет… это кто-нибудь другой…

Смуглый юноша схватил его за рукав:

– Ну пойдем, ведь у тебя служба…

– Пшел! – заревел Боукер, освобождаясь из его рук. – Отстань! Я себе хозяин или нет? Не смею перекинуться словом со старым приятелем? Пшел! Ну, Джон, чего хочешь?

Спутник Боукера снова схватил пьяного за рукав:

– Да послушай, здесь ничего нельзя купить. Здесь ресторан. Пойдем, я знаю место…

– Ну ладно, пойдем. Уинтерслип, друг, пойдем с нами!

– Хорошо, но только в другой раз. Прощайте!

– Как угодно!

Еле держась на ногах, Боукер вышел из ресторана.

– Стюард с «Президента Тейлора», – пояснил Джон китайцу.

Кельнер принес Чану новую порцию паштета. Чан ткнул в нее вилкой:

– У этого куска более аппетитный вид… да только вид, а приготовлен он омерзительно. Пойдемте, мне пора.

На улице Чан на минуту остановился.

– Простите мой неожиданный уход из ресторана. В высшей степени польщен вашим предложением работать со мной. Убежден, результаты будут поразительны. До свиданья.

И снова Джон остался один в этом столь чуждом ему городе. Тоска по родине сжала его сердце. Джон подошел к газетному киоску.

– Дайте мне последний номер «Атлантик».

Продавец протянул ему журнал в темно-коричневой обложке.

– Ах, это июньский номер, он у меня уже есть… Жаль, что у вас нет июльского номера…

Джон пошел домой, опечаленный тем, что ему не удалось получить июльского номера. Эта темно-коричневая книжка была для него в данный момент символом связи с родиной, признаком того, что Бостон еще существует. Он ощущал жгучую потребность такой связи с родными местами.

Показался трамвай с надписью «Вайкики», и Джон вскочил в него. Три оживленно болтавшие японочки в пестрых и ярких кимоно поджали свои маленькие ножки в сандалиях, чтобы пропустить нового пассажира.

Глава XI

Дерево из драгоценных камней

Барбара по-прежнему проводила все время в своей комнате и даже не выходила к обеду, так что Джон обедал вдвоем с мисс Минервой.

– Хочу похвастаться, тетя, как быстро я изучил новый язык. Я раи. Теперь я иду макаи отдохнуть на ланаи от всех пиликиа сегодняшнего дня.

Мисс Минерва рассмеялась:

– Молодец! А вот и Эмос! – прибавила она, увидев входящего на веранду кузена.

– Ты просила меня зайти к тебе? – вялым тоном проговорил Эмос.

– Да, Эмос. Вот в чем дело: при раскрытии убийства Дэна могут всплыть некоторые компрометирующие факты из жизни покойного…

– О да, и еще какие, – вставил Эмос.