Разбойник Кадрус

– Здравствуй! – сказал он. – Ты победил?

– Точно так, государь.

– Я очень рад. А вы, господин подпоручик? – обратился император к Александру.

Молодой человек побледнел.

– Что с вами? А, вы не знаете! После того как вы уехали, вы были произведены в подпоручики. Это повышение было решено уже давно. Не так ли, Камброн?

– Точно так, государь.

Император продолжал:

– На другой день после вашего отъезда мы получили ваш первый рапорт. Он был хорошо составлен и показывал большие способности. Вы, так сказать, были в походе, а в походе повышения производятся иногда без очереди. Тогда мы произвели вас в поручики.

– Государь!..

– Наконец, поручик, так как победа вознаграждается, мы производим вас в капитаны и жалуем вам десять тысяч франков.

Слезы текли по щекам Александра, который весь дрожал. Император обернулся к старику:

– Я делаю тебя начальником лесничих над казенными лесами. Жалованье двадцать тысяч в год. Звание эскадронного командира и аренда в шесть тысяч в год, которая будет переходить к старшему в твоем роде. Теперь, Камброн, вели им одеться и отведи к императрице.

Он вышел. Камброн позвал лакеев, которые помогли одеться новопожалованным офицерам.

– Какой стыд! – говорил Камброн старику Фриону. – Гвардейский капитан, а хнычет, черт побери! Это просто срам!

Он так начал ругаться, что прекратил волнение сына и отца. Констан, камердинер Наполеона, делал искусные комплименты новым офицерам.

– Как хорошо сидят на них эполеты! – говорил он. – Многие генералы не умеют так держать себя.

– Как, например, Рампон! – сказал Камброн, смеясь. – Смотрите, вот как нужно кланяться императрице. Согнитесь вдвое. А принцессам, герцогиням и тому подобным чертовкам надо кланяться вежливо, но голова не должна нагибаться ниже груди. Вперед, марш!

Глава LVII

Полина ставит императора в тупик

Император пришел к императрице с веселым лицом. Потом сел играть с принцессой Полиной и все насмехался над ней. Она дулась. Тогда он сказал ей:

– Герцогиня, отчего вы не в духе сегодня? Наверно, вы не получили известий от кавалера де Каза-Веккиа?

– Это правда, государь.

В эту минуту вошел Камброн с обоими Фрионами. Это были новые лица. Все посмотрели на них. Император встал и повел офицеров к императрице.

– Представляю вам двух храбрых офицеров, на которых обращаю ваше внимание. Они его достойны во всех отношениях, – сказал он.

Императрица была очень любезна, но она не знала, что сделали новые гости императора.

– Государь, – спросила она, – можно узнать, чем мы обязаны этим господам?

– Они сделали то, чего никто не сумел сделать до сих пор.

– Что же это такое, государь?

Император посмотрел на герцогиню де Бланжини и сказал иронически:

– Они только с тремя сотнями гренадеров захватили Кадруса.

Если бы герцогиня не сидела, она упала бы. Она побледнела, но с изумительной энергией тотчас преодолела себя.

Император продолжал:

– Из всей шайки – трехсот человек – осталось только тридцать два и сам атаман. Его заперли в Форсе. Эти господа хотели взять с собой только равное число солдат числу разбойников; они выказали мужество, за которое я очень им благодарен. Наконец, они лишились только пятидесяти человек. Герой больших дорог очень унизился, – прибавил Наполеон, смотря на герцогиню.

Глаза герцогини засверкали, но она сдержалась. Император, производя эффект, которого желал, пригласил гостей продолжить игру и сам опять стал играть с принцессой Полиной, которая начала дрожать – реакция после ее усилий сдержать себя.

– Герцогиня, вы дрожите, – сказал Наполеон. – Вы нездоровы?

– Нет, государь, – ответила она, – я встревожена.

– Чем?

– Тем, что глаза всех будут устремлены на вас. Самые ничтожные и самые значительные ваши враги будут подстерегать ваши поступки в продолжение целого месяца.

– Что вы говорите, герцогиня? Войны у нас нет, Европа спокойна.

– Спокойна, но исполнена ненависти, государь.

Наполеон не понимал.

– Объяснитесь, герцогиня, – сказал он.

– Государь, Кадрус пойман?

– Да.

– Что же вы сделаете с ним?

– Я? Я ничего. Его будут судить.

– И…

– Осудят.

– И…

– Палач его казнит.