Винтовая лестница

– Не буду больше вас беспокоить. Кроме того… Я думаю, вы сами не знаете, что говорите.

Сестра Баркер схватила ее за руку.

– Вы меня боитесь?

– Нет, не боюсь!

– Что вы думаете обо мне?

– Я думаю, что вы очень добросовестная… и умная.

– Тогда выслушайте меня, если вы сами не дура… Человек, совершающий эти преступления, совершенно нормален, когда проходит приступ безумия. Поэтому вы ничего не можете сказать заранее. Может быть, сегодня ночью вы встретитесь с ним. И если это случится, вы будете удивлены, как никогда в жизни.

Сестра Баркер зажгла сигарету, которую держала в зубах. Огонь, озаривший красным светом ее лицо, отразился в чисто выбритой, как у мужчины, коже подбородка и верхней губы.

Глава XXI

ПОСЛЕДНИЕ ПРЕГРАДЫ

В том, что сестра Баркер принадлежит к слабому полу, первой усомнилась миссис Оутс. Может быть, эта мысль была внушена ей крепким бренди. Элен была склонна считать сиделку просто грубой и ревнивой женщиной, обделенной природой. Тот факт, что она выбривала себе верхнюю губу и подбородок, еще ничего не доказывал – волосы на подбородке и усики на верхней губе не так уж редко встречаются у женщин.

Кто же все-таки сестра Баркер? Закрыв глаза, Элен раскачивалась взад и вперед.

Вдруг она вздрогнула и открыла глаза. К ее удивлению, она была не одна. Профессор вышел из кабинета и стоял, склонившись над ней.

– Спите на лестнице, мисс Кейпел? Почему вы не ложитесь в постель?

Бесстрастный голос и спокойный вид профессора успокоили Элен. Преступления не совершаются в приличных домах, где джентельмены переодеваются к обеду.

– Весьма неразумно, – заметил профессор, когда Элен призналась, что вовсе не хочет ложиться, прошел мимо нее и поднялся по лестнице, держась за перила.

– Профессор, можно мне сказать вам кое-что? – позвала его Элен. – Миссис Оутс желала бы получить неофициальную информацию относительно новой сиделки. То есть она хочет знать, действительно ли сестра послана медицинским центром.

– Почему не выяснить? Вот телефон. Элен сбежала в холл и направилась к телефону. Она запомнила номер медицинского центра благодаря своей привычке прислушиваться к телефонным разговорам. Ей ответил слащавый женский голос.

– Не можете ли вы сказать, у вас находится сестра Баркер?

– Кто это говорит? – переспросил голос.

– Это говорят из «Вершины»

– Но ведь она именно там!

– Да, я знаю. Вы не могли бы описать ее?

В трубке помолчали, словно сомневаясь, в своем ли уме тот, кто высказал столь странную просьбу, и через минуту ответили:

– Ничего не понимаю. Она высокая, темноволосая… Одна из лучших сиделок. У вас какие-нибудь жалобы?

– Нет. Она говорит как леди?

– Естественно. Все наши сиделки настоящие леди.

– Ну, конечно. Вы сами проводили ее в машину?

– Нет. Было темно, поэтому она ожидала в холле. Когда она услышала гудок, то вышла со своим чемоданом.

Элен с чувством удовлетворения повесила трубку. С этой стороны все было в порядке.

«Пойду проверю, как там миссис Оутс», – подумала она.

Глядя на бутылку бренди, стоявшую на самом верху шкафа, миссис Оутс чувствовала себя в высшей степени несчастной. – Задали вы мне работу, – с упреком сказала она. – Вы и ваш кофе. Совсем испортили настроение. – Элен посмотрела на кухонные часы:

– Уже без пяти одиннадцать. Когда вернется ваш муж?

Миссис Оутс пустила в ход все свои пальцы.

– Скажем, полтора часа туда и два обратно. Эта старая машина любит отдохнуть немного среди холмов. И Оутсу понадобится время, чтобы достать кислород. Должен вернуться примерно через пять часов. Может быть, немного раньше.

У Элен появилась слабая надежда на возвращение Оутса.

– Он уехал примерно в половине девятого, – сказала она. – Значит, нам остается ждать два часа или около того. Когда я узнаю, что он приехал, я буду спать, как сурок. Может быть, вы принесете свое постельное белье в комнату рядом с моей спальней? Мне будет не так страшно, если вы будете рядом, за стеной.

– Ладно, – пообещала миссис Оутс. – Там лучше, чем на нашем чердаке, где ветер воет во всех трубах.

– Я совсем забыла, – ахнула Элен. – Профессор приказал не впускать в дом вашего мужа.

– Все это ерунда, – возразила миссис Оутс. – Хозяин приказал слушаться его. Но сам-то он не исполняет собственных приказов. Разве он не отправил Ньютона за его красоткой? Конечно, он знает, что я впущу Оутса.

– Вы считаете, что с его стороны это была просто поза? Если он такой заботливый, он не допустит, чтобы кислород всю ночь оставался в гараже. Как только мы услышим, что Оутс стучит в дверь, я сразу же побегу и скажу профессору.

– А к тому времени Оутс будет уже дома, – торжественно произнесла миссис Оутс. – Неужели вы думаете, что я оставлю своего старика под дождем дожидаться, пока его соизволят впустить?

Вскочив на ноги, Элен сказала:

– Я скоро вернусь. Хочу переодеться. Потом мы выпьем чаю и постараемся устроиться поудобнее.

Выйдя из кухни, Элен в нерешительности остановилась. Быстрее было бы подняться по задней лестнице. Но, посмотрев на крутую спираль тускло освещенных узких ступеней, она отпрянула, чувствуя, что никакие силы не заставят ее пройти по ним.

Понимая, что ее страх безоснователен, Элен все же поднялась по парадной лестнице.

Проходя мимо двери Синей Комнаты, Элен вздрогнула, услышав приглушенный крик. Она прислушалась, но крик не повторился.

Поднявшись на следующую плошадку, девушка почувствовала, что боится идти дальше. Слишком много уголков, где мог спрятаться тот, кто, поднявшись по спиральной лестнице, поджидал ее.

Когда Элен попыталась открыть дверь своей спальни, ей показалось, что кто-то удерживает ее изнутри. Но, включив свет, она увидела лишь портьеры, колыхавшиеся от ветра.

Элен подошла к окну и отодвинула занавеску. И тотчас черная масса, испугавшая ее раньше, рванулась к ней, почти коснувшись стекла. Казалось, дерево ожило и рвется изо всех сил в дом. Элен быстро задернула портьеру и отскочила на середину комнаты. Ей казалось, что на нее вот-вот набросятся. Каждую минуту могло распахнуться окно, а за вздувшейся портьерой могло возникнуть нечто ужасное.