Выбор без выхода

Виктор оглядел площадь, видя, как протестующие бегут в панике. Их ряды разламывались под натиском полицейских. Он чувствовал разочарование, но знал, что если они сейчас не отступят, они потеряют всё.

– Чёрт! – выругался Виктор, наконец принимая решение. – Уходим!

Когда протест был подавлен, а улицы опустели, Виктор и Иван с несколькими уцелевшими активистами собрались в тайном убежище на окраине города. Комната была тускло освещена, а лица их товарищей – усталы и мрачны. Никто не говорил. Они знали, что потерпели очередное поражение.

– Мы снова проиграли, – сказал Иван, опуская голову в ладони. – Сколько раз это ещё должно случиться, прежде чем мы признаем, что наши методы не работают?

Виктор, всё ещё кипя от ярости, ответил:

– Мы потерпели неудачу, потому что нам не хватило поддержки. Но это не конец. Люди всё ещё с нами.

– С нами? – Иван резко повернулся к нему. – Ты не видишь, что происходит? Мы снова и снова выводим людей на улицы, а они получают лишь побои и аресты! Ты хочешь, чтобы мы погубили всё движение ради твоей гордости?

Комната замерла. Виктор и Иван стояли друг напротив друга, и напряжение между ними было ощутимым.

– Ты не понимаешь, – тихо, но жёстко произнёс Виктор. – Если мы сдадимся сейчас, режим победит. Они уничтожат нас, каждого из нас.

– А если мы будем продолжать так, как сейчас, они уничтожат нас ещё быстрее, – ответил Иван, стиснув зубы.

В этот момент стало ясно, что в рядах оппозиции возник глубокий раскол. Виктор хотел продолжать борьбу любой ценой, но Иван начинал сомневаться в их тактике. Он видел, что их движение слабеет, и боялся, что они не успеют подготовиться к следующему удару режима.

Всё больше людей в оппозиции начинали задавать вопросы. Было ли разумным продолжать выводить людей на улицы без должной подготовки? Какой ценой им даются эти протесты?

Глава 10

Тишина в личном кабинете президента казалась почти зловещей. Дмитрий Сергеевич сидел за массивным дубовым столом, его руки лежали на поверхности, слегка касаясь отчётов и документов, но взгляд был направлен в пустоту. За окном уже давно стемнело, город погрузился в темноту, и только редкие огни машин подсказывали, что жизнь снаружи продолжается.

Но для Дмитрия Сергеевича сейчас существовала лишь его собственная тишина и одиночество. Стены кабинета, казалось, сжимались вокруг него. Власть, которую он выстроил десятилетиями, вдруг начала казаться не такой прочной. За последние несколько месяцев ситуация в стране сильно изменилась: протесты, внутренние распри, слухи о недовольстве среди элиты – всё это не давало ему покоя. Каждый новый день приносил новые вызовы. Ещё недавно он считал, что контролирует всё, но сейчас ощущение контроля начало ускользать, как песок сквозь пальцы.