Поединок над бездной

– Эрик, ты разве не знаешь, что в старину нечистую силу сжигали на костре.

– Это ты к чему?

– А к тому, что не нами это придумано. Ведьм и прочую нечисть во все времена истребляли.

– Да с чего ты взяла, что она ведьма?

– Ну может и не ведьма, но она другая, одно имя чего стоит. Нечистая сила одним словом. Я тут слышала, что в реанимации, где она практику проходила, безнадёжные больные вдруг оживали. Представляешь?

– Так ведь это хорошо.

– Может и хорошо, да только всё равно странно, да и неизвестно, скольким она помогла, а скольким наоборот навредила. Она чужак, пойми это.

– Так вы что сжигать её собрались?

– Посмотрим. Для начала проверим её кровь.

– Лора, зачем ты пошла в медицину? – вдруг спросил Эрик.

– Да папаша захотел видеть единственную доченьку в белом халатике, уже клинику частную мне присмотрел, собирается купить. Ну, содержание он отваливает щедрое, грех жаловаться, а остальное мне по барабану, и медицина в том числе.

– А мама как к этому относится.

– А мамы у меня нет.

– Извини.

– Да ладно. Я её и не видела никогда, она при родах умерла, папаша меняет любовниц как перчатки, так что мамок у меня хоть отбавляй, одна прикольнее другой, к тому же почти все мои ровесницы. Прикинь?

– Ясно.

– Эрик, не заговаривай мне зубы. Ты нас не отговоришь. Начнём наконец-то. Да она должна благодарить меня – наверняка у неё ещё никого не было, а ведь девке уже почти 20. Ну кто на такую позарится, так что ещё и удовольствие получит. А насчёт огня: да не бойся ты, никто твою Мару не сожжёт. Попугаем маленько. Я же не зверь какой.

– Зачем это вам? Вы же не святая инквизиция?!

– Инквизиция, это интересно. Спасибо за идею! Итак, наша однокурсница Мара, имеющая дьявольское происхождение приговаривается к жертвоприношению и сожжению на костре! А ведьма она или нет, вскрытие покажет. Эрик, не мешай нам, мы всё сделаем, как задумали. Ну, Ромочка, вот ключ, открывай. Да, и вот, возьми. – Лора передала Роме шприц, заполненный какой-то жидкостью.

– Что это? Зачем? Не надо. Лорик, это уже чересчур, – отшатнулся от неё Рома.

– Возьми, будет брыкаться, сделаешь укольчик, станет смирная, ещё и сама попросит. Понял?

– А ну если так, давай

Мыслей у Мары не было, чувств не было. Даже страх ушёл. Она не знала, что для неё больнее: идея надругаться над нею или будущие изощрённые издевательства. Да уж, сюрприз удался на славу. Неожиданно она стала ясно видеть предметы в комнате, будто зажегся свет, на самом деле Мара продолжала пребывать в кромешной тьме.

Она разглядела, что эта комната что-то вроде склада, куда сгружали ненужный инвентарь. Возле стены стояло большое треснутое зеркало, рядом сидела серая крыса, с интересом рассматривая Мару. Девушка подошла к зеркалу, коснулась ладонями его поверхности, и тут зеркало словно распахнулось, приглашая её вовнутрь. Прежняя Мара исчезла, растворилась в зеркальном лабиринте. На свет появилась новая, карающая Немезида, Мара-демон.

Она взглянула на себя и не узнала. Слёзы высохли. Страх уступил место спокойствию, почти равнодушию. Глаза Мары налились багряной чернотой, так, что зрачков почти не стало видно, в сердце просыпалась не свойственная Маре ранее жестокость. Девушкой завладела жгучая, не знающая жалости, злоба. Её глаза полыхнули молнией, крыса упала бездыханная. Мара ничего не замечала.

«Хорошо, – с холодной решимостью думала она, – вы считаете меня жалкой, убогой, хотите взять силой. Принести в жертву! Раз так, я вам покажу. Считаете меня нечистой силой, будет вам нечистая сила. Теперь сюрприз ждёт вас. Хотели огня, получите огонь. Попугать задумали, ну вот и посмотрим, кто кого больше напугает»

«Не растрачивай себя на недостойные чувства, не предавай свою душу».

– Кто это еще? А, знакомый голос. Потусторонний.

Хватит, она устала быть доброй и поэтому: «Заткнись» – приказала Мара невидимому собеседнику. – «Они все должны получить своё, пусть помучаются»

В этот момент её накрыла волна такой ненависти к однокурсникам, что потемнело в глазах. Захотелось, чтобы им стало также плохо, как и ей. А начать она решила с Ромы, затем будет очередь Лорки, Динки, а потом остальных. «Сейчас вы все повеселитесь», – со злорадством подумала Мара, – а больше всех я».

Она представила, как смех замрёт на губах весёлой компании, и ужас охватит их сердца. Исходящий от Мары, поток сильнейшей чёрной энергии выплеснулся и окутал ничего не подозревающих о её коварных планах, однокурсников.

Распахнулась дверь и в комнату вошёл Рома.

– Мара, ты здесь? – позвал он.

– Да, – раздалось в ответ. Почему-то парню стало страшно, но он тут же отогнал страх.

– Где ты, Мара? Я не вижу тебя. Где тут выключатель?

Молчание.

И тут Рома ощутил запах, как будто что-то разлагалось и загнивало. Откуда он шёл, парень не мог понять, он лишь чувствовал, что этот с позволения сказать аромат, словно лишает его воли. Шприц в руке парня вдруг будто ожил, вылетел из сжимающей его ладони и, описав круг, вонзился Роме в чресла. От неожиданности и охватившей тело адской боли парень застонал.

– Ну что же ты, Рома, – насмешливый голос Мары. – Возьми же меня, ты же хотел.

Превозмогая боль, парень двинулся по направлению к ней, и вдруг с ужасом ощутил, что не может пошевельнуться, словно его парализовало.

Свет во всём клубе погас. Музыка прекратилась. Раздался заунывный вой, напоминающий отчаянные рыдания. Всеми вдруг овладела непонятная тоска. И тут запахло горелым. Горелой человеческой плотью. Однокурсники с ужасом почувствовали, что это их тела горят, горят заживо. Предстоящая забава была забыта, все бросились бежать, расталкивая друг друга наверх, скорее вон из этого страшного места, скорее на воздух. Но их тела не слушаются, ноги прирастают к полу. Бежать нет сил. И нет спасения от пожирающего пламени.

Мара торжествует, подобно режиссеру наблюдая за поставленным ею же самой действом.

Всеобщая вакханалия не коснулась лишь Эрика, в какой-то момент он отключился, почувствовав, что его окружил густой чёрный туман, словно чья-то воля повела за собой, и нет сил и желания ей сопротивляться и в этом тумане он различает лишь – Её. Её глаза горят странным блеском, они зовут за собой, они повелевают. Она другая, красива какой-то демонической красотой, но это ОНА.

Без Неё он не жил. С некоторых пор ему всё стало безразлично. На вечеринку пришёл, сам не зная зачем, вскоре пожалел об этом, узнав, какую расправу однокурсники намереваются учинить над Марой. Он считал, что ни одна девушка не заслуживает подобного отношения. Попытался их уговорить отказаться от своей затеи. Они его не слушали, не услышали, в предвкушении своей жестокой забавы. У него было не поддающееся логике чувство, на уровне мистики, что с Марой его что-то объединяет. Оно появилось с того момента, когда он впервые увидел эту странную девушку, но Эрик не придал этому значения. Но почему то он знал, что должен попытаться защитить её. Но неожиданно все исчезли и появилась ОНА. Впервые за долгое время Эрик был счастлив.

Мара чувствовала себя как во сне. Вечер выдался бесконечный. Обида, издевательства, насмешки, желание отомстить, укутавший всех и вся чёрный туман, вызванный её злой волей… а потом, она стоит рядом с Эриком и …ничего не ощущает. Ни радости, ни счастья, только странную опустошённость. Нет, не энергетический спад, когда она спасала с того света. Сейчас наоборот, энергии много, но она какая-то ненужная, давящая, а на душе пусто.

Мара зябко поёжилась. Эрик крепко прижал её к себе. Маре вдруг стало так холодно, как никогда в жизни, а Эрик потянулся своими губами к её губам. Раньше о поцелуе с ним она и мечтать не смела, а сейчас ей холодно, очень холодно. В голове, как набат: «Не твой, отпусти» А Эрик, ничего не замечая, всё обнимает её своими горячими руками, любимую обнимает, любимую целует. А Маре его руки кажутся ледяными. Лёд в её душе, лёд в сердце, лёд в теле.

«Его ли это любимая? – думает Эрик. – Да, это она, но так леденяще холодна. Ничего, он отогреет её своей любовью»

«Почему же мне так плохо? – думает Мара. – Ведь всё, чего желала, сбылось» И опять «Не твой. Отпусти» Пытка холодом становится для Мары невыносимой. Она резко вырывается из объятий Эрика. Ему чудится, что он вновь теряет Её, свою любимую.

Раскат грома сотрясает помещение, и внезапно зажигается свет. Звуки умолкают. Воцаряется тишина.

Словно разбуженный ото сна, Эрик вздрагивает и обводит недоумённым взглядом пустой клуб.

– А где все? – интересуется он.