Поединок над бездной

– Не знаю. Наверное, разъехались. «Скорее разбежались, как крысы с тонувшего корабля» – злорадно думает Мара.

– А ты почему осталась?

– Я тоже сейчас ухожу.

Эрик молча ищет в куртке ключи от машины. Его портмоне выпадает из кармана и раскрывается.

Мара замечает фотографию красивой смеющейся девушки. Девушка кажется ей знакомой. Ах да, это незнакомка из сна, но они встречались и раньше, гораздо раньше. Но где? При каких обстоятельствах? Так кто эта девушка?

– Кто она? – громко спрашивает Мара, поднимая портмоне.

Эрик забирает его у неё из рук и бережно прижимает фотографию к груди.

– Лена. – Он и сам не понимает, почему отвечает на её вопросы.

– Твоя девушка?

– Да. Её больше нет. Она погибла недавно в ДТП. Я не хочу обсуждать эту тему.

– Да, я поняла.

Словно плёнка старого кино, перед глазами Мары замелькали кадры. Реанимация, девушка с изрезанным лицом. Она её оживила. Да, это она. Но почему Эрик считает, что Лены больше нет. Может Мара ошибается, и это не она.

А ночью Лена ей снится. Опять Мара слышит: «Не твой. Отпусти»

И она убеждается, что это та самая девушка, которую она спасла. Сразу всё становится на свои места. Странные слова, странная связь с Эриком. А потом всё поглощает чёрный туман.

Мара просыпается с чувством тревоги, зная, что накануне произошло что-то страшное. Но что? Этого она не помнит. Мара дома одна, мама ещё со вчерашнего вечера в гостях у подруги. Можно подольше поваляться, но тревога, затаившаяся в сердце, заставляет Мару вскочить с кровати и начать ходить из угла в угол. И всё думать, думать, пытаться вспомнить. Но тщетно. Устав, она ложится на диван и закрывает глаза, и тут перед ней начинают мелькать странные картины. Она видит последствия предыдущей ночи. Часть однокурсников получила ожоги разной величины. Ожоги визуальные, поэтому без боли, но как яркое напоминание о чуть не содеянном. Больше всех пострадали Лорка и Динка, у них ожог, по рисунку напоминающий паутину, охватил всё тело. Некоторых огонь не коснулся, но они пребывают в жуткой депрессии, Рома не похож на себя: отсутствующий взгляд, дрожащие руки, куда девался тот вечно насмешливый парень, он затравленно озирается, будто его преследуют, даже пытался наложить на себя руки. А Эрик стал послушной марионеткой в её руках, но он видит перед собой не её, а свою потерянную девушку.

Мара неожиданно осознаёт, что такого Эрика она не хочет, потому что он будто ненастоящий, и их отношения ненастоящие, наколдованные, навязанные. Он всегда будет любить только Лену живую или мёртвую. Она всё исправит, даже, если Эрика больше не будет в её жизни. Нет, они останутся однокурсниками, но она станет ему безразлична, да она и сейчас ему безразлична, Пусть так, главное исправить всё, что она натворила.

– Да, эту вечеринку твои однокурсники надолго запомнят, – услышала Мара торжествующий голос невидимого собеседника, – всё, как ты хотела, все наказаны, Эрик твой.

– Но я не хотела таких последствий, – в ужасе от всего услышанного, – ответила она.

– Не хотела, тогда исправляй, – это уже другой голос.

Два голоса. Она, наконец-то, поняла, что это означает: тёмная и светлая сторона натуры борются в ней за право преобладания над её душой. Ведь даже глаза у неё один тёмный, а другой светлый. А когда она была охвачена ненавистью, оба глаза налились чернотой. Да и сейчас чернота не рассеялась. Не время философствовать, надо срочно вызволять Лорку и Динку из сетей паутины. Ну и наконец, Рома. Может он всё это заслужил, но она должна его вытащить из пут не менее страшной паутины. Да и других. В общем, вернуть всё на круги своя.

– Ты потеряешь Эрика, – опять голос тёмной силы, – ты вновь будешь подвергаться унижениям и насмешкам. Опомнись, благодаря своему дару, ты получила над всеми власть, тебя будут бояться, ты можешь сделать с ними, всё, что захочешь. Кого ты пожалела? Лорку и Динку, которые с первого дня осыпают тебя колкостями и насмешками, доводя до слёз или Рому, который хотел надругаться над тобой, или однокурсников с их унизительной жалостью. Сейчас Лорка и Динка боятся, что потеряли свою красоту, им полезно, пусть побудут в твоей шкуре, представят, что над ними будут издеваться, так же как они это делали над тобой. И Роме полезно помучиться, разве ты мало мучилась после его обидных слов и унижения, и однокурсникам не всё веселиться, пусть потоскуют, как тосковала ты, когда тебя игнорировали. Мара почувствовала, что запуталась. Каждая сторона тянула её к себе. Она ощутила, что словно перемещается куда-то, но во сне или наяву не знает.

И снова туман, плотный, густой, не видно не зги. Опять сон? Но туман внезапно рассеивается и Мара оказывается в подобии комнаты, где всё ослепительно белое: потолок, стены, пол, больше ничего нет, она здесь одна. «В комнате с белым потолком с правом на надежду», почему-то вспоминается ей. Может и у неё есть надежда определиться с самой собой. Наверное, так выглядит чистилище, или вернее судилище, решила она.

– Никто не собирается тебя судить, кроме тебя самой, – неожиданно раздаётся голос. Вернее как такового голоса нет, но Мара его слышит или чувствует.

– Кто ты? – безмолвно спрашивает она.

– Я ВЫСШАЯ СУЩНОСТЬ, – звучит в ответ. Почему ты думаешь, что тебя нужно судить?

– Я творила зло.

– Зачем?

– Хотела наказать тех, кто жестоко относился ко мне.

– Почему ты решила, что имеешь право кого-то наказывать?

– Ты на стороне добра или зла? – спрашивает Мара, не отвечая на вопрос, потому что не знает ответа.

– Ни на той, ни на другой, я, скорее наблюдатель, могу дать подсказку, вмешиваюсь в жизненный сценарий, когда кто-то переписывает его под себя, например ты.

– Я?

– Тебе был дан особый дар, а подобная милость предполагает, что наделённый даром получит больше испытаний, трудностей и проблем на своём жизненном пути и его задача не сломаться. А ты сломалась. Твоё посланное однокурсникам наказание доказывает твою слабость, если бы ты была сильной, ты перенесла бы это достойно, укрепила свою силу, и не стала бы предавать свою душу. Изначально твоя душа была чиста, и это помогало тебе спасать и дарить жизнь тем, кто в этом нуждается. Но ты запятнала её, растратила на недостойные чувства.

– И я в наказание лишилась дара? – спросила Мара.

– Пойми же, нет никого, кто имеет право наказывать за то или иное. Наказание каждый творит себе сам тем или иным образом. Своими чувствами, мыслями, деяниями и поступками. Дара ты не лишилась, ибо никто не может что-то забрать или подарить, оно дано и всё. Но спасать с того света твоей силы теперь недостаточно.

– А карать? – неожиданно для себя спросила Мара.

Ей показалось или её невидимый собеседник и вправду нахмурился.

– Ты хочешь продолжать карать? – спросил он.

– Нет, я просто спросила.

– Понимаешь, твоя сила такова, что вытаскивала тех, кто уже перешёл грань между жизнью и смертью. Ты представляешь, какая это сила! Неудивительно, что после неё у тебя наблюдался полный упадок. Равную по своему воздействию силу ты вызвала, чтобы наказать своих однокурсников. Разница лишь в одном, ты запятнала свою душу злом, а для спасения ты должна была оставаться чистой, как ангел. А вот для кары достаточно лишь злого помысла, и ты сумеешь всё сокрушить на своём пути. Ты довольна? Разве тебе мало тех последствий, к которым привела твоя месть? И это ещё не конец.

– Что это значит?

– Скоро поймёшь. Выпущенное тобой зло неуправляемо, оно коснулось не только твоих однокурсников.

– А кого ещё?

– Всё в своё время.

– А что мне делать?

– Ищи другой путь.

– Какой?

– Свой. Другой! Если бы ты сразу пошла по пути зла, это был бы твой выбор, и никто не имел бы права судить тебя за него, кроме тебя самой. Но тогда ты бы не могла спасать. Но ты не пошла по пути зла, ты помогала и спасала, а потом возомнила себя всемогущей и принялась карать. Это больше, чем грех. Ты не задумывалась, почему не все умирающие обращались к тебе за помощью?

– Да, меня это интересовало.

– Потому что к тебе обращались те, кто получил шанс, но у них не хватало собственных сил, чтобы им воспользоваться, ты давала им эту силу. Кто-то должен был искать эту силу в себе, ибо она в них была. Ты помогала им это понять.