Адвокат олигарха

Я строго сказала себе «не смей!» и тут же продиктовала номер телефона. Записав мои координаты в последнюю модель айфона, Олег поднялся из-за стола и вышел из кофейни, чтобы дождаться меня на улице и доставить туда, откуда увез.

* * *

Надо ли говорить о том, что, когда я подъехала к зданию отделения полиции, Борис, до сих пор запертый в машине, рвал и метал. Делая зверские рожи, он тянул ко мне сквозь стекло руки, как будто с нетерпением ждал того момента, когда наконец-то сможет добраться до шеи и свернуть мне голову.

– Это кто, твой парень? – насторожился Олег, проследив за моим озадаченным взглядом.

– Да нет, просто друг, – беспечно ответила я, предчувствуя неминуемую расплату.

Борька и правда просто друг, хотя он частенько предпринимает попытки ступить на шаткий путь романтических отношений. Но я упрямо держусь выбранных на первом курсе института позиций и чуть что ставлю Джуниора на место. Я рассудила так: любовников в моей жизни будет пруд пруди, а вот такого душевного товарища, как Борис Устинович, судьба мне вряд ли подарит еще раз. Джуниор понимает меня, как никто другой, готов очертя голову бросаться в любые авантюры, поэтому разменять дружбу с Устиновичем-младшим на банальный роман будет, по меньшей мере, глупо.

– Агата, ты уверена, что помощь не требуется? – осторожно спросил Оболенский, всматриваясь в перекошенное от гнева Борькино лицо, прилипшее к машинному стеклу.

– Уверена, – вздохнула я.

– Так я позвоню? – деликатно уточнил Олег, отступая к своему транспортному средству.

– Как хочешь, – угрюмо буркнула я, просачиваясь между двумя соседними машинами, осторожно открывая водительскую дверь «Мини Купера» и рискуя оглохнуть от нецензурной брани, сотрясавшей салон авто.

Однако, дождавшись моего возвращения, Борис неожиданно затих. Он вдруг насупился и уткнулся в окно, делая вид, что не замечает моего присутствия. Я уселась за руль и краем глаза посмотрела на кудрявого друга.

– Борь, а Борь, – виновато начала я. – Прости меня, ладно?

– Нет, не ладно, абанамат! – сердито отозвался приятель дрогнувшим голосом. И, помолчав немного, тихо спросил: – Ты так со мной поступила, потому что я толстый урод?

– Ну что ты, Борь, ты же сам видишь, здесь негде парковаться, – фальшиво начала я, но, наткнувшись на страдальческий взгляд приятеля, мигом заткнулась.

– Тебе он понравился, да? – морщась, точно от боли, выдавил из себя Джуниор.

– Это ты про кого? Про следователя Оболенского? Да ну, ничего особенного…

Борька посмотрел в мою сторону глазами умирающего чудища из сказки об аленьком цветочке, и складно льющееся вранье застряло у меня в горле.

– Нравится, я же видел, как ты на него смотришь! – обличал меня кудрявый друг. – А я, между прочим, тоже не всегда был таким жирным. Вспомни, как я на первом курсе играл в волейбол за институтскую команду! Не смей меня так бросать, слышишь, Агата! Я не зонтик, чтобы запирать меня в машине. И вообще, я хочу похудеть! Поехали в общество анонимных обжор, я видел, ты гуглила их сайты.

Я поспешно закивала головой, соглашаясь и раскаиваясь, и двинулась в сторону бульварного кольца, где располагалось одно из подобных сообществ.

* * *

Общество анонимных обжор оказалось построено по принципу аналогичного объединения анонимных алкоголиков. Здесь тоже имелась своя программа девяти шагов к здоровью, которые обжора был обязан пройти, раз уж он решил расстаться с лишним весом и с пагубной привычкой класть в рот все съедобное, что попадается ему на глаза. Собрания проводились на первом этаже наркологического диспансера, что очень не понравилось кудрявому другу. Решительный настрой его тут же иссяк, и Борька предпринял несколько неудачных попыток к бегству. Но я была начеку и крепко держала приятеля за руку, не отпуская даже в туалет.

Мы прибыли как раз вовремя. Заседание общества только началось, и, следуя указаниям регистраторши, я повела Бориса в небольшую обшарпанную комнату, где на расставленных полукругом стульях восседали тучные унылые люди. Среди них жизнерадостным, ярким пятном выделялась кругленькая блондинка с миловидным лицом и ямочками на щеках. На ней был надет ярко-красный джемпер и такого же позитивного цвета брюки. Стул рядом с ней пустовал, и я подтолкнула Устиновича-младшего в сторону смазливой толстушки. Борька ухватился руками за дверной косяк и в ужасе замотал головой, точно бык, ведомый на заклание.

– О, да у нас новенькие! – послышалось от окна, и только теперь я заметила сухонькую даму в длинном кремовом платье. – Я Томила, модератор, – представилась дама, улыбаясь во весь рот прекрасными искусственными зубами.

– А по отчеству? – вдруг брякнул Борька, опрометчиво отпуская косяк, и я втолкнула-таки его в помещение.

– Просто Томила, – строго сообщила модератор, поправляя малахитовый кулон на плоской груди. – Как вас называть?

– Зовите меня Демиург, – пошутил Борька, снова порываясь сбежать.

Я вернула друга на прежнее место, в последний момент ухватив его за руку, и бодро проговорила, сдерживая его попытки вырваться:

– Молодого человека зовут Борис, а я его сопровождаю.

И, заметив неприкрытый интерес в глазах «леди ин ред», спросила:

– Скажите, Томила, а можно Боря сядет на свободный стул рядом вон с той очаровательной девушкой?

– Я туда не пойду! – взбрыкнул Джуниор, делая новый рывок к двери. – Агата, пусти меня немедленно! У нас свободная страна, и насилие над личностью преследуется по закону!

– Молодой человек, не бойтесь, я не кусаюсь, – низким голосом проговорила облюбованная мною девица. – Я Кэт. Если не возражаете, я буду вашим куратором.

Остальные толстяки одобрительно зашумели, уговаривая Борьку сесть на стул рядом с красной Кэт и стать членом их коллектива, а я, окинув взглядом собравшуюся компанию, еще раз убедилась в правильности своего выбора. Были, конечно, здесь и другие приятные дамы, но только на Кэт взгляд отдыхал, а сердце радовалось ее цветущему виду и красному одеянию. Борька продолжал топтаться в дверях, и девушка встала со своего места, подхватила его под локоть и повела за собой. Передав кудрявого друга в надежные руки, я со смутным чувством вины направилась к выходу. Обернувшись, я встретилась глазами с Джуниором, и сердце мое сжалось. Борька смотрел на меня с такой грустью и отчаянием, что я почувствовала себя кукушкой, подбросившей птенца в гнездо к ястребам.

– Агата, ты подождешь меня? – с надеждой прокричал мне вслед Борис.

– Обязательно, – пообещала я и ободряюще подняла кулак в международном приветствии Рот Фронт.

Уточнив в регистратуре, во сколько заканчиваются занятия у обжор, я вышла на улицу и полной грудью вдохнула прохладный весенний воздух. Несмотря на то что сейчас середина апреля, весна в Москве, похоже, наступать не собирается. Ближе к ночи то и дело валит снег, покрывая дома и деревья, оттаявшие за день на припекающем солнышке. С утра дороги сковывает лед, к обеду превращающийся в снежную кашу, местами переходящую в глубокие водоемы, через которые приходится перебираться чуть ли не вплавь. Звонок коммуникатора вывел меня из задумчивости о превратностях московского климата. Спрятавшись от холодного ветра в салон авто, я устроилась поудобнее на сиденье и ответила на вызов.

* * *

Звонил клиент.

– Агата, ну что же вы не перезваниваете? – с тревожными нотками в голосе начал Аркадий Всеволодович. – Как прошла встреча со следователем?

– Господин Иванов, – сухо откликнулась я. – Почему вы не сказали мне, что были в ночь ограбления в кабинете своей жены? Кстати, кто ваша блондинистая подружка и что вы искали в сейфе у Лидии Сергеевны?

На том конце провода повисла гнетущая тишина, нарушаемая напряженным сопением. Клиент был явно не готов к подобному вопросу. В какой-то момент мне даже показалось, что я слышу, как скрипят мозги собеседника, изобретая, что бы такое мне соврать.

– И не вздумайте выкручиваться, а то я откажусь от защиты, – почувствовав его настроение, пригрозила я.

– Не понимаю, о чем идет речь, – пробормотал подзащитный.

– Диктуйте электронный адрес, я вам сброшу ссылочку, – сердито ответила я, радуясь в душе, что догадалась скачать на коммуникатор компрометирующую Аркадия видеозапись. – Посмотрите – потом перезвоните.

Закончив с отправкой видеофайла, я развернула машину, чтобы удобнее было выезжать, и включила радио в ожидании Бориса. Каково же было мое удивление, когда из дверей наркологического диспансера рука об руку вышли кудрявый друг и красная, как клубничка, кураторша. Катерина что-то увлеченно рассказывала Джуниору, а Борька весело хохотал. Не обращая внимания на поджидавшую его машину, Устинович-младший беспечно направился в сторону метро, поддерживая свою спутницу за талию. Недоумевая, в чем, собственно, дело, я на малой скорости тронулась за ними. Поравнявшись с неторопливо шагающей парочкой, я опустила стекло и вежливо поинтересовалась:

– Борис Эдуардович, вы не забыли, что я, вообще-то, вас жду?

Приятель перестал смеяться и, переглянувшись со своей спутницей, небрежно бросил через плечо:

– И совершенно напрасно. Мы надумали прогуляться. А ты можешь ехать домой, я тебя не задерживаю.

Месть Борьки была так внезапна и обидна, что я не нашлась что ему ответить. Газанув так, что голуби кинулись из-под колес врассыпную, я понеслась по направлению к дому. Ну и фрукт этот Устинович, который младший! Мало того что я из-за него не попала на блошиный рынок, он еще и конец дня ухитрился изгадить! А еще друг называется! Вне себя от ярости, я неслась по выделенной для общественного транспорта полосе, страстно желая, чтобы меня остановил сотрудник ГИБДД. Уж я бы нашла что ему сказать! Уж я отвела бы душу! Телефонный звонок Аркадия Всеволодовича окончательно вывел меня из равновесия.

– Ну что, уважаемый, посмотрели кино? – рявкнула я вместо приветствия.