Ева

Глава 5.

Моя жизнь изменилась. Теперь я редко бывала одна. Днем ко мне всегда заглядывали Фрэн и Нил, они утаскивали меня на ланч. В лавку они больше не заходили, ждали снаружи. Я показала им свое любимое место, и мы каждый полдень проводили на гладком, нагретом солнцем камне. Фрэн и Нил размышляли о будущем, представляли, как им понравиться в колледже. Обоих приняли в Портленд. В будущем Нил планировал стать архитектором, Фрэн – экономистом. Они шутили: «Я буду рисовать дома, а Фрэн зарабатывать деньги, чтобы их построить». Я по большей части слушала.

Однажды я призналась им, что раньше частенько пела тут одна и Фрэн не рассмеялась, а предложила спеть дуэтом. Я согласилась и вышло неожиданно хорошо. Наши голоса идеально дополняли друг друга и с тех пор мы пели вдвоем, а Нил слушал нас, и казалось, в такие моменты уносился куда-то далеко. Иногда он подпевал и его сильный, низкий голос гармонично вплетался в общую мелодию.

Эти ежедневные встречи на камне – одно из самых счастливых воспоминаний моего сердца. Столько еще плохого, грязного и тяжелого случится в наших судьбах, но эти три недели июля 1994 года мы невинны, чисты, влюблены и полны радости и света.

По вечерам я теперь шла на пирс, где собиралась вся компания. Я поговорила с родителями, и мне разрешили эти встречи, только Па поставил два условия: я не пью ни при каких обстоятельствах и всегда возвращаюсь до 11. И каждый вечер кто-то из парней провожал меня домой. Иногда это был Ник, и тогда мы всю дорогу молчали, иногда Мартин или Генри, и мы смеялись до упаду, прикалываясь даже над фонарными столбами.

Но только когда со мной шел Нил, полчаса пути превращались в волнующее приключение. С ним я не зажималась от смущения, но и не испытывала потребности доказывать свою интересность. Мы болтали обо всем на свете, а иногда даже о том, чего на свете не может быть. Рассуждали одинаково серьезно о любви, дружбе и клипе «The Sign» Ace of Base, о семье и потусторонних силах, внеземных цивилизациях и нирване[2 - Музыкальной рок-группе, но и высшей цели устремлений верующих в раннем буддизме]. Казалось, что Нилу интересно со мной, так же, как и мне с ним и на один час в день я забывала, что он занят, что он чужой. Как-то само по себе вышло, что скоро отводить меня домой стал всегда он и все это воспринимали само собой разумеющимся.

Я страдала. Легко было любить Нила со стороны и приписывать ему разные замечательные качества, но невыносимо трудно оказалось находиться с ним и понимать, что он действительно такой: добрый, сильный, великодушный – и принадлежит другой. Я бы возненавидела Фрэн, за то, что она владеет им безраздельно, и мне бы стало легче, но и этого я уже не могла. Узнав обоих, я понимала, какой они были идеальной парой, совершенные во всем. Она так ему подходила, так гармонично смотрелась рядом! Я была влюблена в них обоих.

***

День, когда все изменилось, начался как обычно. Близилось время обеда, и я уже с нетерпением поглядывала на часы, ожидая друзей. Но пришла одна Фрэн. Она выглядела странно: всегда аккуратные золотистые локоны были потускневшими, под глазами залегли темные круги, лицо было опухшим и в пятнах, как будто Фрэн долго плакала.

Я растерялась: да, мы дружили, но до этого дня в нашей дружбе было много покровительства с ее стороны и восхищения с моей. И сейчас, видя слабость своего кумира, я не знала, как себя вести: расспросить ее? А вдруг она не хочет показывать вида? Попытаться утешить? А вдруг она посчитает это слишком фамильярным? Но Фрэн сама бросилась мне на грудь и зарыдала, вцепившись в рукава моего платья. Я несмело обняла ее. Не сразу, но я разобрала отдельные фразы: я люблю его, я не должна его любить, я не могу больше прятаться, Элли нас видела.

Я ничего не понимала.

–Фрэн, Фрэн, о чем ты? Причем тут вообще Элли?

Она отстранилась от меня, вытерла рукавом лицо и сказала внятно и четко:

–При том, что мы с Ником тайно встречаемся и сегодня утром она застукала нас, когда мы целовались.

Я смотрела на нее во все глаза. Из моих уст вырвался вопрос, который волновал меня в данный момент больше всего:

–А как же Нил?

–Да при чем тут Нил? Нил- хороший мальчик. Но он еще такой ребенок! И совсем не похож на своего брата.

–Но Ник же старый, Фрэн! Ему 25!

Фрэн рассмеялась и посмотрела на меня снисходительно.

–Какая же ты еще глупенькая, Еви…

Мало-помалу все выяснилось. Оказывается, искра между ними проскочила с самого приезда Ника. Но они с Элли встречались пять лет, были помолвлены, а Фрэн была девушкой его брата. Какое-то время оба старательно делали вид, что ничего не происходит и по возможности избегали друг друга. Но в тот первый вечер, когда они отправились меня провожать…

Оставшись вдвоем, Ник повел Фрэн к дому, но само собой получилось, что она оказалась в его объятиях и они целовались, целовались, она убегала от него, он ее догонял, они снова целовались, она плакала, он ее утешал, они долго разговаривали и она пробралась к себе в комнату только под утро. И с тех пор оба сошли с ума: днем пытались делать вид, что безразличны друг другу, а ночью мчались на запретные свидания.

–Если бы ты знала, какая мука находиться по вечерам в одной компании и когда каждую секунду рядом Нил и Элли…

Меня словно обожгло:

–Вот почему ты все время отправляла Нила провожать меня? Сама в это время выкраивала минутку, чтобы пообжиматься с Ником?

Она виновато кивнула:

–Ева, да, но ты ведь тоже не оставалась в накладе: все знают, как сильно тебе нравится Нил…

Во рту у меня стало кисло. Все знают? Мои чувства что, написаны у меня на лице? И Нил знает? Они просто смеялись надо мной!

–Ты использовала меня. – с трудом выговорила я. Где-то глубоко подступали злые, лютые слезы, но я никогда, никогда бы не расплакалась при Фрэн. Теперь – никогда.

–Я думала, мы подруги.

–Ева, мы подруги! Ты –необыкновенная и подумай, ведь я пришла именно к тебе сейчас. Ты дала мне тогда эту книгу, и я прочитала ее, и поняла, что там все, все про меня! «Когда я подле него – мои руки обнимают вас, прежде чем я успеваю отдать себе отчет в том, что делаю. Конечно, кому-нибудь будет больно. Но вся жизнь – страдание. Умение жить состоит в том, чтобы свести страдание до минимума».[3 - Цитата из Джек Лондон «Маленькая хозяйка Большого дома»] Я знаю, что я поступаю правильно, Ева, пойми меня.

Холодная скользкая змея страха протянулась вдоль моего позвоночника: «ты дала мне тогда эту книгу». Сердце ухнуло куда-то в живот – мистер Голд, мне нужен мистер Голд.

–Уходи, Фрэн.

–Ева, пожалуйста, мне нужна ты, Ева, скоро весь город узнает, Ева, не оставляй меня одну.

–Ты не думала обо мне, когда подсовывала мне своего парня, а сама прыгала в койку другому. Ты бы сказала мне, Ева, займи его получше, нам надо больше времени. А может, ты Нилу говорила? Обрати внимание на эту глупышку, она без ума от тебя, не хочешь ее? – злые, горькие, несправедливые слова душили меня, я выплевывала их и понимала, что никогда уже не смогу поверить никаким своим воспоминаниям – они все были облиты липкой чернотой.

Фрэн наконец-то поняла. Широко раскрыв свои прекрасные глаза, она с ужасом смотрела на меня.

–Прости, – прошептала она и бросилась прочь из лавки.

Мне не хватало воздуха, глаза горели невыплаканными слезами.

–Мистер Голд, – хрипло позвала я.

–Я здесь. – его голос за моей спиной придал мне опору. Я представила, как я брошусь ему на грудь и буду плакать, плакать, плакать…

Нет.

Я умею быть сильной. Я буду сильной.

–Мистер Голд. Вы же не просто книжки людям продаете?

–Не просто.

–А что же вы делаете?

–Меняю судьбу.

–Книжкой?

–Просто книга сама по себе никогда ничего не сделает. Но правильные слова, упавшие в нужное время в подготовленное сознание… Ты только что сама убедилась в силе книг.

Я повернулась к мистеру Голду лицом.

–Это ведь я во всем виновата? Вы предупредили меня, а я не поверила.