Немножко женаты

Немножко женаты
Эвелина Блэйк

Не могу поверить, что мой отец действительно сделал это! Он выдает меня замуж за человека, о котором я почти ничего не знаю, и я не вправе отказаться! Сама виновата, зачем согласилась тогда на эту сделку? Но я же не знала, чем все обернется! Теперь моя жизнь совершенно изменится… И этот муж… Даже не знаю, что хуже – жить с нелюбимым человеком или влюбиться без оглядки?

Эвелина Блэйк

Немножко женаты

Пролог

Я снова непонимающе посмотрела в окно своей машины и покачала головой – это ж надо было так – приехать в это место. Совсем уже голова не работает.

Я вновь посмотрела на простую многоэтажку, серой скалой высившуюся передо мной. Вообще, конечно, неудивительно, что я сюда приехала. Ведь сколько раз я входила в подъезд, скрывающийся за этой металлической дверью, поднималась по ступенькам в свою съемную квартиру, сколько раз проводила там вечера, работала, делала кучу домашней работы во время учебы. Я нахмурилась – муж сдал ее хозяйке без моего ведома, не давая мне путь к отступлению. Интересно, зачем ему это, учитывая, что он совсем во мне не заинтересован? Но выхода нет – придется ехать домой.

От этого слова меня передернуло. Куда домой? Дом – это здесь, в этой многоэтажке, а разве у меня есть дом где-то еще? Я сделала несколько длинных вдохов – ну, получается, что теперь есть, и с этой мыслью придется свыкнуться. Постучав пальцами по рулю, я посидела еще несколько минут, наслаждаясь тишиной и покоем, стараясь не позволять тревоге завладеть моим нутром.

Грустно покачав головой, я повернула ключ в зажигании и развернула свой автомобиль, выезжая на дорогу. Ехала я нарочито медленно, потому что спешить мне было некуда. В какой-то момент я стала плестись настолько медленно, что недовольные водители, спешившие к своим родным после работы, стали гудеть мне вслед, а затем неизменно обгоняли, если у них была такая возможность. Я равнодушно смотрела на машины, проносящиеся мимо – ну и пусть себе обгоняют, мне-то что с того? Может, меня остановят за слишком низкую скорость, и тогда я окажусь дома еще позже…

Увы, инспектор дорожно-транспортной полиции не спешил попадаться на моем пути, поэтому я благополучно добралась до пригорода, в котором находился большой особняк моего мужа – своим этот дом у меня назвать язык не поворачивался, да и не так много времени прошло, чтобы я успела к нему привыкнуть.

Заехав на участок, я вышла из машины и осмотрела дом и прилегавшую к нему территорию. Наверное, очень многие мечтали бы жить в подобном месте. Строение невольно поражало своими масштабами – и зачем только двум людям нужен такой большой дом? Ох уж этот непомерный пафос! Если ты богат, нужно это показать всем вокруг и никак иначе! Постройка имела симметричный вид, главный вход находился в самом центре здания между двумя колоннами, построенными в античном стиле, стоявшими на устойчивых пьедесталах. Над массивной деревянной дверью располагалось большое окно. Рядом были такие же большие окна, – стоя напротив них, можно было видеть, что происходит в доме. Правда, за окнами можно было наблюдать кухню и библиотеку, а в этих помещениях редко кто-то бывал.

Дом был окружен небольшим садом, в котором росли различные деревья. Наверное, вся эта цветущая красота – прихоть мамы Кирилла, вряд ли ему самому пришло бы в голову заниматься садом.

Да, красивый дом, замечательный сад, но то, каким образом я попала сюда… Никому такого не пожелаешь. Я с грустью глядела на большой дом, не видя всей его красоты. Аркообразные окна навевали ассоциации с клеткой. Думаю, в этом нет ничего удивительного – это и есть самая настоящая клетка, пусть и золотая.

Открыв дверь своими ключами, я прошла на второй этаж по широкой лестнице.

– Боже, как интересно! Я никогда не бывала в Париже! – услышала я восторженный девичий голос, и тут же поморщилась – голос раздавался из спальни моего мужа.

Невольно усмехнулась, направляясь в свою спальню – нормальная девушка на моем месте устроила бы скандал, а я – хоть бы хны. Вот так вот выглядит брак по расчету, смотрите, мальчики и девочки!

Несмотря на то, что все эти факты были давно обговорены, привыкнуть к положению вещей мне было достаточно трудно. Наверное, это было из-за того, что я находилась на чужой территории…

Снова всплеск девичьего смеха, вызвавший у меня волну недовольных мурашек. Я нахмурилась – почему я вообще на это реагирую? Успокойся, Алина, тебя не должно беспокоить, что сейчас происходит у Кирилла в спальне, ты же знаешь, это нормально, мы ничего друг другу не обещали… Кроме руки и сердца, конечно же.

Смех начал сменяться более пикантными звуками, и я поспешно воткнула наушники в уши. Ох, дом такой большой, неужели нельзя было выбрать другое место для моей спальни? Места много, а нормальных комнат мало…

В уши полилась знакомая мелодия одной из моих любимых песен, и я с облегчением откинулась на спинку дивана, стараясь расслабиться. Вышло не очень хорошо – я все еще не могла привыкнуть к месту, в котором находилась, мне было неуютно. Тогда я просто закрыла глаза, чтобы ничего не видеть. Ведь это так легко – закрыв глаза, можно вообразить себе все, что угодно.

Однако у моего воображения были совершенно определенные планы на меня – вместо того, чтобы предоставить образ моей уютной квартиры в старой многоэтажке, где я жила прежде, разум подкинул мне образ другого жилища. Я увидела просторную комнату с большим книжным шкафом и себя, сидящую за письменным столом. Постойте, так это же моя детская комната в квартире родителей!

Я приоткрыла глаза и медленно выдохнула, плечи понуро опустились вниз. Тогда-то все и началось…

Глава 1

С тем, чтобы заполнить форму заявления на участие в ЕГЭ и записать названия предметов, которые я выбираю в качестве экзаменационных, у меня не возникло проблем, я еще год назад знала, что буду сдавать в конце школьного обучения литературу. Однако папа был удивлен, увидев в графе с предметами по выбору название этого предмета.

– Литература? – спросил он, озадаченно глядя на меня. – Ты куда поступать-то собралась?

Я грустно вздохнула, отводя глаза в сторону. Ну, конечно, то, чего я так боялась, должно было наступить рано или поздно. То-то отец в последний год очень сильно интересовался моими учебными успехами, ранее такого не наблюдалось – давай, доча, учись хорошо, главное, не нахватай двоек! В десятом же классе все немного поменялось – за тройки меня отчитывали, четверки тоже не сильно поощрялись. Н-да, трудно быть дочерью влиятельного бизнесмена, привыкшего контролировать все и всех. Правда, отец зря волновался – я, конечно, лучшей ученицей школы не была, но с успеваемостью у меня всегда был порядок.

Однако теперь просто определения «порядок» было недостаточно, и эту цель я поставила себе сама – знания по русскому языку и литературе должны быть очень высокими, если я хотела поступить туда, куда мечтала.

Папа все еще стоял, буравя меня вопросительным взглядом. Ладно, отмалчиваться бессмысленно, он ведь все равно узнает.

– Я хочу поступить на журфак, – тихим и хрипловатым от волнения горлом произнесла я.

Папа никак не отреагировал, только качнул головой в сторону – видимо, он ничего не услышал.

– Чего-чего? – последовал вопрос.

Я подняла глаза к потолку. Ох, неужели мне придется делать это еще раз?

– На журфак! – я выпалила это громче, чем хотелось бы.

Папа так и застыл с этим полувопросительным выражением лица, будто бы смысл сказанных мною слов все никак не мог постичь его разум. Наконец, он оживился – брови отца поползли вверх, а губы сложились в недоверчивую усмешку. По моей спине прокрался неприятный холодок – ох, нет-нет-нет, пожалуй, я совершенно не хочу знать, что за этим последует. Лучше бы я ничего не говорила, хотя как бы я скрыла это от своей семьи?

– Журфак? – прозвучал недоверчивый голос отца, не предвещавший ничего хорошего.

– Зря я тебе сказала… – пробормотала я, опуская глаза.

Наблюдая мою реакцию, папа, видимо, решил сменить гнев на милость. Он присел на край дивана таким образом, чтобы оказаться как можно ближе к моему стулу, и слегка поджал губы, будто бы заранее извиняясь за то, что хочет сказать.

– Дорогая, ты же понимаешь, что я хочу для тебя всего только самого лучшего… – начал он издалека. Но это не особо помогло. Я обреченно уставилась в потолок.

– Если бы ты хотел как лучше, ты бы так не удивлялся моему решению, – произнесла я, сглатывая предательский комок, возникший в горле. – Разве ты не читал все статьи, которые я публиковала в школьной газете? Разве я не показывала заметки из городской газеты?

– Конечно, я все это видел, – сказал отец, слегка пожимая плечами. – И я совсем не против таких затей, но только на уровне хобби, понимаешь? – он проницательно посмотрел мне в глаза, будто бы пытался силой мысли убедить меня в своих словах. – Подобные занятия имеют место быть в жизни, если только они не мешают развитию и работе…

Если только они не мешают развитию. Но проблема в том, что именно в сфере журналистики я видела свое развитие. Да, я осознаю, что учиться будет трудно, что писать придется много, что известными журналистами становится далеко не каждый, но мне это и не нужно было. Мне хочется заниматься тем, что интересно, только и всего.

Но папа не поймет этого. В его мире – мире денег и суровых мужчин, ведущих бизнес, – понятиями вроде «интересно» никто не руководствуется. «Так лучше», «так выгодней» – вот и все, что я слушала всю свою сознательную жизнь. Папа не раз говорил о том, что я буду продолжать его дело. Видимо, он так и не отступился от этой мысли, хоть я никогда и не интересовалась его бизнесом.

– Послушай, я уже говорила тебе, что развитие бизнеса для меня неинтересно… – мягко начала я, боясь заглянуть в глаза отцу. – Я хочу пойти своей дорогой, и именно так я и вижу свой путь – писать статьи для журналов и газет.

У папы невольно вырвалась усмешка, хотя я видела, что он пытался себя сдержать.

– Что? В наше время все проще, а онлайн-ресурсы в интернете читаются многими, – сказала я.

– И все же это не то будущее, которое хотел бы для тебя я, – сказал папа.

– Я уже все решила, – я закусила губу.

Повисло молчание. Папа сосредоточенно разглядывал светло-серый ковер, расстеленный на полу в моей комнате. Я сидела вполоборота, сжимая рукой спинку стула с такой силой, что костяшки пальцев побелели – я была готова держать оборону до конца.

– Ты точно хорошо подумала? – спросил папа. В его голосе мелькнула неуверенность, как будто бы он готов был сдать свои позиции. Хороший знак! Я слегка расслабила руку, сжимавшую стул.

– Да, я абсолютно уверена в своем решении.