Немножко женаты

– Хорошо, жди меня в пятом часу, поговорим, – и с этими словами отец положил трубку.

Давно не общались, а тут и минуты не прошло. Типичный отец.

– Все хорошо? – Рома заволновался, заметив мое сосредоточенное выражение лица.

– Да, нормально, – я закивала излишне энергично. – Просто папа… Он довольно-таки деловой человек, не любит лишних слов.

– Понятно… – Рома взял меня за руку, и мы продолжили путь. Повисло молчание, я почти физически чувствовала внутреннее напряжение своего парня. – Ты не говорила о нем раньше.

– У нас сложные отношения, больше всего на свете его волнует бизнес… – я говорила уклончиво, потому что чувствовала себя неуютно, будто бы своими расспросами Рома вскрывал что-то совершенно личное.

– Он бизнесмен?

– И довольно успешный, – ладно, что уж скрывать, все равно рано или поздно узнает, тем более, что мы собрались жить вместе. Глупо что-то скрывать от собственного парня.

Рома ничего не ответил, продолжая мерно шагать вперед. Краем глаза я посмотрела на своего спутника – поджав губы, тот смотрел в землю.

– И ты все это время ничего не рассказывала о своем отце, чтобы скрыть, что ты богатая наследница бизнеса, и убедиться в том, что парень будет любить тебя, а не твои деньги? – Рома попытался скрыть свои переживания, прикрыв их шуткой, но мне все равно стало немного совестно за то, как он себя теперь чувствует.

– Я не наследница бизнеса, – слегка поморщившись, я на мгновение нервно сжала руку Ромы. – Я вообще не интересуюсь делами отца… Можно сказать, что мы живем достаточно автономно.

– Ладно, хорошо, – видимо, что-то в моем тоне дало Роме понять, что на этом расспросы лучше прекратить. Я внутренне дала себе обещание обязательно ему все рассказать, а, может, даже устроить встречу с мамой и папой, но сейчас я никак не могла на этом сосредоточиться. Все, что меня волновало – звонок отца. Он никогда не звонил просто так, и, тем более, не приезжал только для того, чтобы узнать, как у меня дела. Надеюсь, ничего серьезного не случилось. В любом случае, уже завтра я об этом узнаю.

Хорошо сказать – завтра узнаю, но как дождаться этого момента? Весь вечер я провела, как на иголках, почти совсем не слушая того, что говорит мне Рома. Я отвечала ему односложно, почти не участвуя в беседе.

– Ты заболела, что ли? – спросил он, критично оглядывая меня, когда мы подошли к моему дому, завершая вечернюю прогулку.

– А-а? Нет, нет, у меня все нормально… – я заторможенно помотала головой. Рома недоверчиво поджал губы, но спорить не стал.

– Думаю, сегодня я не буду оставаться у тебя на ночь… – медленно произнес он. Я кинула на своего парня благодарный взгляд – это именно то, что мне было нужно сейчас – побыть в одиночестве.

– Извини, пожалуйста, за такое поведение, я просто немного устала… – проговорила я и, чтобы усилить эффект, добавила: – Наверное, и вправду заболеваю. Сейчас поднимусь наверх, померю температуру…

– Даже если ты подхватила какую-то заразу, от моих поцелуев это тебя не спасет! – к Роме возвращалось его привычное хорошее настроение. Я в очередной раз вздохнула с облегчением, заметив это изменение – разборок сейчас я бы не вынесла – и с удовольствием растворилась в его объятиях.

Я подставила свои губы для поцелуя:

– Потому что зараза к заразе не липнет? – за свои слова тут же получила шлепок по мягкому месту. Это вызвало у меня улыбку.

– Какая же ты у меня врединка… – проговорил Рома, одаривая меня чередой мелких поцелуев. – Ладно, иди отдыхай, – прощально поцеловав меня в нос, он раскрыл свои объятия. Устало махнув рукой, я скрылась за дверью подъезда.

Несмотря на то, что еще было не слишком поздно, я легла в постель – что-то разболелась голова. Однако уснуть не удавалось. Интересно, в чем же дело? Что меня так сильно тревожит?

Ответ на этот вопрос я нашла почти сразу, стоило только мысленно вернуться к телефонному звонку с отцом.

Интонация. Все дело в интонации и его манере разговаривать. Да, папа всегда был скуп на эмоции, но все же его интонация обычно немного отличалась от стандартно-деловой, когда он общался со мной – я же все-таки его дочь, как-никак. Но сегодня по телефону он звучал очень по-деловому, излишне сухо. Удивительно, что вообще спросил, удобно ли мне будет встретиться вечером!

Ладно, думать сейчас об этом без толку. Папе наверняка захотелось о чем-то пообщаться, может, хочет в очередной раз втолковать, что мне следует сменить машину. И зачем в моей голове столько мыслей? Уходите прочь, мне просто нужно выспаться!

Но тревога не спешила прощаться со мной и уступать сну свои владения. Переворачиваясь с боку на бок, я уснула только после полуночи.

Дзы-ынь! – дверной звонок прозвенел слишком резко. Невольно дернувшись, я выпрямила спину. Ох, я же ждала этого, зачем так дергаться? И все же от того, что я сейчас наконец-то узнаю, что хочет от меня отец, легче не становилось. Наоборот, только тяжелее.

Выйдя в коридор, я посмотрела на дверь. Казалось, что она находится далеко-далеко от меня, настолько мне не хотелось ее открывать. Но звонок снова нетерпеливо запищал, поэтому мне пришлось поспешить – отец мог разозлиться, если его заставить ждать слишком долго.

– Привет, пап! – открывая дверь, я старалась улыбаться.

– Привет, – сказал папа без какой-либо интонации. Я украдкой оглядела его – серьезный взгляд, чуть поджатые губы, деловой костюм – видимо, он приехал ко мне прямо с работы. Да, нас точно ожидают вовсе не дружеские посиделки.

– Проходи, я уже поставила чайник, – я указала в сторону кухни.

– Можно обойтись и без чая, – сказал папа, заходя в прихожую.

– Тогда кофе?

Отец застыл на пороге кухни и махнул рукой.

– А вот кофе можно.

Папа сел за стол и положил на него скрещенные пальцы. Начинать разговор он не спешил. Весь его вид говорил о том, что ничего радужного я сегодня не услышу. Очевидно, что папа чем-то расстроен. Но что могло случиться? Проблемы на работе? С мамой? Наливая кофе в кружки, я отвернулась, чтобы отец не заметил, как сильно дрожат мои руки.

– Пожалуйста, – я поставила перед папой кружку с кофе и села напротив. Он поблагодарил меня, молча кивнув, но к чашке так и не притронулся, погруженный в свои невеселые думы. Нервно задергавшись, я отпила из своей кружки, чтоб хоть чем-то занять руки.

– Так о чем ты хотел поговорить? – наконец, прервала я молчание. Можно было бы, конечно, сказать парочку общих фраз, поговорить о погоде, но отец сам научил меня подобной прямолинейности.

Брови отца поднялись, будто бы он был удивлен тому факту, что я умею говорить.

– Думаю, ты уже поняла, что я к тебе не пряники есть пришел, – начал он.

– Ты же не ешь пряники.

Я поймала укоризненный взгляд отца.

– Ладно, оставим лишние сантименты, – отец неловким жестом поправил рубашку. Неужели он нервничает. – Пришло время платить долги.

От этих слов мне стало жутко, хотя я и не понимала, о чем он говорит.

– Какие долги? – я пыталась припомнить, занимала ли я у отца какие-то деньги в последнее время. Да нет, обходилась своими. А-а, может, это та ситуация, когда он оплатил мне автосервис? Так это давно было…

– Уже забыла, – губы отца на миг растянулись в какой-то печальной улыбке. – Вспомни условия твоего поступления на журфак.

Я прищурилась, копаясь в памяти.

– Не помню ничего особенного… Ты увидел, что журфак намного привлекательнее для меня, чем юридический, и помог мне туда поступить, и мы договорились, что учеба полностью ляжет на мои плечи, что, в принципе, очень даже честно, – я говорила медленно, подбирая каждое слово, стараясь ничего не упустить.

Папа посмотрел на меня так, будто не сильно понимал смысл сказанного. Я невольно промотала в голове каждое слово, которое вылетело из моего рта – неужели я что-то упустила? Или наоборот?

В следующее мгновение выражение лица папы смягчилось – видимо, он понял, какой эффект на меня произвел. Однако через мгновение он снова помрачнел.