Перепутье

Перепутье
Эвелинн Бессловесная

Давай я расскажу тебе сказку? Или, может быть, легенду? Жили на свете, где существовало много существ кроме людей, две сестры… А теперь я попрошу тебя, пока не продолжил, вспомнить свой самый страшный кошмар. Самый страшный кошмар сестер был один на двоих – потерять родных. Ты, наверное, догадываешься, что было дальше? Бинго! Их кошмар осуществился. Они были особенными, а за свою индивидуальность им пришлось дорого заплатить…

Пролог

– "Просыпаясь каждый раз, я чувствую, что все ближе к смерти.” – устало подумала женщина, вытирая дрожащей рукой одинокую слезу с щеки.

Эту женщину так замучили кошмары, что, вставая очередной раз с потрёпанной, старой кровати, ей нужно было время, чтобы прийти в себя.

– "Этого не случится, – успокаивала себя женщина, подходя к зеркалу, – я сделала все, чтобы этого не случилось…”

Ее волосы, слегка тронутые сединой, были неопрятны и запутанны. Собрав их в лёгкий пучок, она направилась в ванную комнату, чтобы окончательно привести себя в порядок. Уже на пол пути к цели, что-то толкнуло ее заглянуть в комнату своих младших дочерей, то ли интуиция, то ли материнский инстинкт.  Легонько приоткрыв дверь в комнату, женщина ели смогла сдержать возглас полный шока, горечи и отчаяния. Молниеносным движением дрожащих рук она прикрыла рот, чтобы не издать и звука. Ее глаза наполнились слезами от ужасной истины.

– "Неужели все это было зря? Все испытания, что я прошла, были напрасны?" – мимолетными вспышками то появились, то исчезали ужасные мысли у убитой горем женщины.

Будучи потомственной ведьмой, она сразу поняла, что произошло с ее девочками. Она, не в силах сдержать отчаянье, уже в голос зарыдала. Как их мать, она не могла смотреть на их мучения – инициация всегда была очень болезненной и трудной, с ней никто не мог помочь справится. Ее бедные девочки… Она всё ещё не могла поверить в то, что видит собственными глазами.

Тело старшей из близнецов было полностью обтянуто паутиной, она, не подавая признаков жизни, обхватила свои колени руками и прижали их к груди, не двигаясь, и, как будто, и не дыша. А возможно, она и вправду не дышала, паутина могла полностью обтянуть ее лицо и не давать возможности вздохнуть. Но эта паутина не была только на ее теле: вся комната была в ней. Теперь комната выглядела так, будто в ней не обитали люди много столетий, и там поселились мутанты-пауки, таких огромных размеров была паутина в углах и около самой девочки. Младшая же, стоя на коленях, судорожно вырывала цветы из своего тела. Это были то васильки, то незабудки, то ромашки, они были прекрасны, если бы не их ужасно болезненные появления. Они вырывались из вен девочки на руках, спине, плечах, шее, лепестки забивали ее лёгкие и девочка с кровью выплёвывает их, заходясь в кашле. Около ее ног были оторванные цветы, которые уже начали прорастать из пола лианами с острыми шипами, обвивая девочку и комнату. Как бы не старалась девочка, на месте вырванных цветов вырастали новые, и, болезненно кривя губами, девочка продолжала вырывать их, хоть и каждое удаление цветка она чувствовала, как вырывание частей ее тела.

Такая ирония судьбы: светловолосая и светлоглазая Ирелия обладала даром создания ядов, а темноволосая Лейрена могла с этого момента создать лечащие зелья. Эти близняшки были такие разные, но такие дополняющие друг друга, а их дар, связанный во всех смыслах, лишь подтверждал это.

Мать не желала им такой участи – быть ведьмой, она сделала все, что было в ее силах, чтобы в них не пробудились ведьминские способности. Она знала, к чему приведет этот дар, она знала, как тяжко им придется в жизни. Они будут вынуждены точно так же, как и она, скрываться ото всех, всю жизнь быть одинокими. Но больше всего она боялась, что они умрут. Ведьм ненавидят все и везде.

Как только раздался ужасающий крик матери, спотыкаясь, прибежала самая старшая дочь из соседней комнаты.

– О боже, мама, мама, – прикрикивая, повторяла Святолика, пытаясь привести мать в чувства, – посмотри на меня, мама! Что случилось?! Прекрати кричать, перестань плакать, пожалуйста, посмотри на меня! – потрясла она мать за плечи, а та, наконец, обратила на нее свой взор.

– О, Святолика, – с мукой произнесла женщина, – как же я надеялась, что их, как и тебя, обойдет это проклятье…

Ее горло издало звук, похожий на задушенный вой. Святолика не знала, как привести мать в чувства, она только сейчас поняла, что мать, похоже, узнала или увидела что-то такое ужасное, что не могла все еще успокоиться. Она, поглаживая ее плечи, растерянно оглядела их узкий коридор и, наконец, ее взгляд наткнулся на дверь комнаты сестер. Увидев, что внутри, Святолика окаменела и хотела уже прийти на помощь сестрам, но мать остановила ее

– Не вмешивайся, – устало сказала она, – ты ничем им не поможешь, они должны пройти через это сами. Да и если ты попытаешься, их сила, что проявилась сейчас и вырвалась наружу, причинит тебе вред, ограждая тебя от хозяйки дара.

Святолика, не задавая лишних вопросов, опустилась на пол рядом с матерью, обнимая ее, и пустым взглядом смотря на сестер. Так Святолика с Викторией просидели очень долго…

***

Спустя полтора месяца, когда девочки пришли в себя, они были точно такими же, как и до этого, только теперь у них, как и у всех ведьм, имелись отличительные знаки, которые нужно тщательно скрывать. У одной это большой, как будто впечатанный в кожу, черный паук, которого окружает паутина. А у второй, по виду, вырезанная, как шрам, руна Беркана на запястьях рук. Мать же втянулась в работу и пыталась не думать о том, что теперь жизнь ее дочерей предрешена.

– Лея, Лия, сходите, пожалуйста, в магазин за соседним домом? Дальше не уходите, только туда и обратно, хорошо? – попросила их мать, которой не доставало трав.

В последнее время много посетителей заходило в их лавку, в особенности Астафья, женщина, семья которой в близких дружеский отношениях с семье Рейес. С ней очень интересно разговаривать, женщина была доброй, часто помогала им и ей можно было рассказать любые секреты, не боясь, что она их кому-либо расскажет.

Девочкам наскучило сидеть дома, и они с радостью согласились сходить за травами. Взяв сплетённые Святоликой корзины, они отправились за травами. Они совсем не заметили, как быстро прошло время, пока они добрались до лавки, закупились травами, поболтали со знакомой. За приятными разговорами ни о чем, они подошли к их дому, дверь в который была подозрительно открытой.

Войдя, девочки не могли понять, что случилось. В их прихожей был свален на пол шкаф, вешалка. Быстро пройдя дальше, девочки увидели, что дом был как будто перевернут с ног на голову: везде были разбросаны вещи, дверь в спальню Святолики выдрана, очевидные следы драки было легко обнаружить даже им, четырнадцатилетним девчонкам. В панике сестры бросили корзинки с травами ещё в прихожей, и, обойдя дом, и не обнаружив никого из домочадцев, они выбежали на улицу, чтобы попробовать увидеть мать или сестру, или хотя бы подсказку на их местонахождения. Плохое предчувствие охватило их, когда на улице они не увидели даже ни одного работяги или дворовых малышей, лишь странные возгласы были слышны из центра деревни, где находилась главная площадь, церковь и дом старосты.

Девочки переглянулись и поспешили к центру. Они бежали настолько быстро, насколько только могли. Когда они своими глазами увидели эту огромную толпу, они, поначалу, не могли понять, что здесь происходит. Не подходя близко к толпе они отдышались, после быстрого бега и подняли глаза чуть выше толпы. У обеих одновременно пропал дар речи, они были в диком ужасе, их шок был несравним ни с чем. Застыв на месте, не шевелясь и даже не дыша, они не сводили глаз с самой ужасной картины в их жизни.

Их мать и сестра были привязаны к огромным, деревянным кольям, а у их ног лежала огромная куча поленьев. Их собирались сжечь в лучших традициях.

– Пожалуйста, послушайте нас! Вы ошибаетесь, мы не ведьмы, пожалуйста, нет! – кричала Святолика, у которой ручьем лились слезы, ее голос охрип, а в горле был огромный ком.

Глаза Виктории были пусты, она не пыталась, как Святолика, уговорить деревенских, понимая, что все это напрасно – они не будут слушать их. Женщина никак не могла поверить, что ее предала ее близкая подруга – Астафья. Она винила себя за доверчивость, за испорченную жизнь своих детей. Как бы она их не любила, но она не могла спасти их, уже не могла. Прямо сейчас, рядом с ней, умрет ее старшая дочь. Ее сожгут заживо, точно так же, как и саму ее.

Мать подняла свои стеклянные и полные пустоты глаза на Святолику и произнесла:

– Прости меня, Лика…

В эту же секунду инквизиторы кинули факел в костер и началась казнь.

Лея и Лия не могли сдвинуться с места, они своими собственными глазами смотрели на то, как те, кто жил с ними все их четырнадцать лет, прямо сейчас умирают, тех, кто любил и растил их, прямо сейчас казнили. Они слышали каждый их возглас и пронзительный крик от боли. Девочки захлебывались в собственных слезах, упав на землю.

– Нет, нет, нет, нет… Этого не может быть, это не правда…Нет, мама! Лика! – прошептала Лея, обхватывая руками свое лицо. Лия же не могла ничего сказать, она хваталась за сестру и обе они почти лежали на земле, когда услышали голос инквизиторов:

– Жители деревни! До нас дошла информация, что у семьи Рейес были еще два отродья. Темные и грязные существа – ведьмы – должны быть полностью уничтожены! Мы должны найти еще двоих девчонок и придать их отчищающему огню!

В ту же минуту, абсолютно без единой вещицы и копейки в кармане, девочки были вынуждены бежать из деревни.

Глава 1

– “С тех пор прошло уже шесть лет, а те ужасные события все ещё мелькают у меня перед глазами…" – подумала девушка, а вслух:

– Лея, ты опять сожгла наш ужин?! Это уже во второй раз подряд, что с тобой!? – возмущённо крикнула из своей комнаты Лия, учуяв запах горелого.

– Послушай, ты вообще не готовишь! – громко, чтобы ее услышала сестра, съязвила в ответ Лея из кухни.

Со вздохом поднявшись с постели, Лия пошла на кухню, узнать, съедобна ли ещё еда. Зайдя, она подошла к сестре и, смотря в глаза, спросила:

– Может, ты все-таки скажешь, что происходит? Я знаю, ты отлично готовишь и можешь испортить еду только в случае, если тебя одолевают плохие мысли.

Лея тяжело вздохнула и, отложив лопатку в сторону, все-таки решилась ответить:

– Я… Вспоминаю тот день, каждый раз, когда чувствую запах гари. На пару мгновений я пропадаю из реальности в те ужасные моменты… Я думала, что смогу побороть свой страх, но… – не могла закончить предложение Лея, со слезами на глазах.

Хоть сестра и могла её понять, но именно в тот момент она не смогла выдавить из себя ни одного подходящего слова.

– Успокойся,– коротко, как отрезала, сказала Лия. – нам нужно что-нибудь поесть, не будет же мы ужинать твоим горелым блюдом. Мы зайдём к Элис, купим капусту, помидоры и ещё чего-нибудь, сделаем салат. Еще мы должны успеть сходить в лес за травами, нужно же нам на чем-то зарабатывать. Собирайся.

Возможно, это прозвучало достаточно грубо, но сестры знали, что именно это нужно для того, чтобы Лея успокоилась: когда сестра делает вид, что уверенна в своих словах и в их будущем, ей становилось легче.

Они, собравшись, пошли к торговке Элис, у которой всегда можно было найти свежие продукты, будь то овощи, фрукты или хлеб. Закупив все необходимое и мило поболтав с Элис, они отнесли продукты домой.

– Лучше будет, если мы сначала поедим, а позже займёмся работой. – озвучила общую мысль Лея.

– Согласна! – радостно подтвердила Лия, пытаясь приготовить простейший, на первый взгляд, салат. Вообще, она готовит крайне редко, так как у нее даже чай вкусным не бывает.

Когда они сели за стол, Лия с гордостью продемонстрировала свой первый в жизни красивый салат.