Измена. Сбежать от любви

Плевать! У меня есть около тридцати минут свободы. Быстрым шагом поднимаюсь по лестнице на второй этаж. Распахиваю дверь в спальню. Здесь всё до отвращения напоминает мне о том, что было несколько дней назад. Смотрю на стены, кровать с деревянными столбиками у изголовья, две тумбочки по бокам от кровати, всё в светлых тонах, но мне кажется, что комната пропитана грязью, запахом мужской похоти, унижением и болью. Невольно ёжусь, потирая запястья, на которых до сих пор видны синяки. Отмираю и быстро направляюсь в ванную комнату. После душа несусь к кровати в надежде лечь спать, избежать общения с Алексеем. Наивно. Не успеваю дойти до постели, как дверь в комнату резко открывается и входит муж.

– Что сказал врач? – грубо спрашивает он. – Проблема в тебе? Предложил лечение или что там требуется? – будто с пренебрежением выплёвывает последние слова.

– Гинеколог провела осмотр, назначила УЗИ и кое-какие анализы. Всё это необходимо для уточнения диагноза, – устало вздыхаю, поднимаю глаза на мужа и продолжаю. – И дальнейшей тактики лечения для планирования беременности.

– То есть опять ничего не известно? – муж накаляется, играет желваками и сжимает до белых костяшек кулаки. – Яна, а может, всё проще? Может, просто надо трахаться чаще, м? – склоняет голову набок и смотрит абсолютно звериным взглядом.

– Лёша…

– Лучше заткни сейчас свой рот чем-то полезным!

Меня будто снежной лавиной накрывает. Грудь сдавливает до такой степени, что кажется, если тронуть, я рассыплюсь на миллиарды ледяных осколков. Непроизвольно начинается тремор, и моя нижняя губа заходится в подёргивании. Вот-вот и разрыдаюсь.

"Нельзя, Яна!" – приказываю себе. Будет только хуже, потому что Алексей просто ненавидит женские слёзы. Шмыгаю носом, делаю глубокий вдох, поднимаю к потолку широко распахнутые глаза и всеми силами подавляю свою слабость.

Муж бьёт кулаком себя в бедро и, выругавшись, выходит из спальни. А я так и остаюсь в подобии каменного изваяния.

Всё дело в том, что у Белова просто маниакальная цель – продолжение рода. Иначе и не скажешь.

Лев – прайд – стая!

Было бы смешно, если б не так горько. Мы женаты три года, если первый год всё было спокойно, то потом каждый встречный и поперечный считал своим долгом спросить, когда в нашей семье будет пополнение. Сначала мы отшучивались, что не торопимся и всему своё время. Но позже, идея завести ребёнка всё сильнее крепла у Алексея. Но, а я… Боялась. Ведь к тому времени, когда муж серьёзно настроился на расширение семьи, наши отношения были уже далеки от идеала.

Я боялась забеременеть и ещё больше боялась, что мой секрет будет раскрыт. Заветные две полоски не появляются лишь потому, что я принимаю средства орльной контрацепции втайне от мужа. Мой ребёнок должен родиться и жить в любви и заботе. Разве мы сейчас можем этим похвастаться? Я много раз визуализировала образ счастливой семьи, но только в ней никак не проглядывался мой Лёша. Образ мужчины всегда рисовался со спины или с размытым лицом.

Прислушиваюсь к звукам нашего дома, тишина. Тихо встаю и подхожу к окну: так и есть, мой муж во дворе курит сигарету.

“Чтоб ты подавился!” – в сердцах думаю и морщусь, как будто съела лимон. Уже собираюсь отойти от окна, как замечаю в стороне двора нашего водителя. А я думала, уехал… Он определённо смотрит на Алексея, вот только этот взгляд заставляет меня замереть и продолжить наблюдать. Так смотрят на людей, которые вызывают лишь отвращение, презрение, пренебрежение. Удивительно, я всегда думала, что наш водила только что пятки не лижет Белову. И вдруг такая перемена. Вокруг одни лицемеры, вот уж действительно… А потом, происходит то, чего я никак не ожидала: Глеб вскидывает голову и смотрит прямо на меня своими тёмными, как уголь, глазами! По спине пробегают мурашки. Нет, невозможно, я стою за занавесками, и увидеть человека с такого расстояния не получится, но он определённо смотрит в окно спальни. А в следующее мгновение уголок его губ приподнимается в подобии улыбки.

Что за чёрт?

Внизу хлопает дверь, я снова ищу глазами Алексея, но не вижу его во дворе. Начинаю метаться по комнате, не зная, где найти себе место. В этот момент дверь спальни открывается, и я понимаю, что надвигается огромная катастрофа. Слова мужа звучат, как самый настоящий приговор:

– Яна, раздевайся и на кровать…

__________

*Рокс – бокал для виски.

Глава 3

Яна

Сталкиваюсь со стеклянными глазами мужа и рефлекторно обнимаю себя за плечи в попытке хоть как-то защититься. Во рту мгновенно всё пересохло, а ноги намертво приросли к полу. Только широко распахнутые глаза отражают весь ужас, который я сейчас испытываю.

Алексей, видя моё состояние, только кривится в недовольной гримасе и подмахивает подбородком в сторону кровати. Расстёгивает ворот рубашки и медленно шагает в мою сторону. Меня начинает мутить с такой силой, что перед глазами тотчас темнеет, а во рту появляется привкус горечи.

– Меня сейчас стошнит, – это всё, что успеваю выпалить сиплым голосом и убегаю в ванную.

Казалось, что вместе со рвотными массами из меня вышла и душа. Сижу на полу, привалившись к стене, с совершенно отрешённым видом. “

Это же нервное, я ведь не могу быть беременной? Пожалуйста, только не это”, – шепчу себе, уткнувшись лицом в колени.

Нужно обязательно сделать тест.

Когда выхожу из ванной, наблюдаю довольную рожу захмелевшего мужа. Он сидит на краю кровати, рубашка уже полностью расстёгнута, а руки на коленях сцеплены в замок. Взгляд исподлобья.

– Это то, что я думаю? – приподнимает одну бровь Белов.

– Я не знаю, нужно будет проверить.

– Завтра же купи тесты!

– Лёша, я всё проверю, – раздражаюсь и снова становится дурно лишь от одной мысли, что я действительно могу быть беременна. – Не торопи события, – добавляю практически шёпотом.

Алексей бросает гневный взгляд, затем переводит его на мой живот, сжимает челюсти, но ничего не отвечает.

В этот вечер мы просто легли спать. На удивление я мгновенно провалилась в сон. Видимо, стресс, накопившийся за последние дни, выключил организм. Мне снова снилась счастливая семья. Моя семья. Мы бежим наперегонки через хвойный лес, лучи солнца яркими стрелами пробиваются через пушистые ветви и освещают тропинку. И вот, наконец, выбегаем к берегу! Я – абсолютно счастливая, оборачиваюсь на двух светловолосых детей,а за ними из леса выходит мой муж, их отец. Вот только это не Алексей, это… Глеб!

Вскакиваю с постели. Белова, к счастью, рядом нет. Значит, уже уехал. Перевожу взгляд на часы, стоящие на тумбе: время 8:27 утра. Делаю глубокий вдох и на выдохе плюхаюсь обратно в постель, запрокинув руки за голову. Состояние абсолютной разбитости, плюсом остался неприятный осадок после сна. Глеб, серьёзно? Уж лучше бы и дальше лицо моего фантазийного мужчины было нечётким. Не то, чтобы наш водитель был уродлив или что-то в этом роде. Нет, он очень даже красив, если так можно выразиться про мужчин. Высокий, крепкий. Угольно-черные волосы, короткая стрижка, которая с первого взгляда выглядит небрежно, но я вижу, что на самом деле над ней поработал хороший барбер. Нос с совсем небольшой горбинкой, возможно от перелома. Широкие брови и абсолютно тёмные глаза, порой они кажутся не карими, а именно чёрными. Над верхней губой, сбоку, едва заметный шрам. Волевой подбородок. Да и своей фигурой он может гордиться, скорее всего, регулярно торчит в тренажёрке. И всё же… Глеб, мой охранник и водитель? Ну уж нет, он точно не предел моих мечтаний! И я ещё помню, из-за кого чуть не попрощалась с институтом. Пришлось практически на коленях убеждать Алексея в том, что я действительно просто забыла тетрадь, а то, что одногруппник положил свою руку мне на плечо, всего лишь случайность. Никакого романтического подтекста там не было. И конечно же, что кроме своего “любимого” мужа, я не вижу никого и ничего вокруг. К счастью, Алексей на следующий день остыл, и больше мы не возвращались к этой теме. Учиться остался последний год, не представляю, как бы я бросила учёбу на финишной прямой. В общем, Глебчик знатно подгадил, и теперь он в чёрном списке.

Прикрываю глаза и снова проваливаюсь в “объятия Морфея”. На этот раз, сон напоминает обрывки недавних событий. Мне снится Белов, спальня и наш недавний скандал. Я впервые заговорила о разводе, но муж пришёл в ярость. Кричал так, что, казалось, лопнут стеклопакеты на окнах. В какой-то момент я попыталась выбежать из комнаты, но он схватил меня за запястья и с силой впечатал в кровать, а дальше… Он назвал это “примирительным сексом”, я бы сказала иначе.

Просыпаюсь в холодном поту и ознобе. Неужели теперь я буду и во снах переживать тот ужас? Наконец-то встаю и плетусь в ванную. Принимаю горячий душ и с силой растираю себя мочалкой, будто хочу содрать кожу. Тело буквально горит, но, мне кажется, я всё равно грязная. После “садистского” душа всё тело жжёт и покалывает, но, кажется, мне всё-таки стало легче.

Спускаюсь на первый этаж, где меня встречает наша милая домработница-тётя Ира.

– С добрым утром, Яночка! – как всегда, широко улыбается Ирина – Каша, бутерброд с маслом, сыром и кофе?

– Здравствуйте! – улыбаюсь, и на душе становится теплее. – Да, всё как обычно. Каша моя любимая, пшённая?

– Обижаешь, Яночка.

– Посидите со мной, пока я завтракаю? – вытягиваю губки “уточкой” и строю жалобные глазки.

– Конечно, моя девочка, как я могу отказать тебе!

От этих нежных, ласковых слов, внезапно во мне что-то щёлкает и срывается стоп-кран. Глаза мгновенно наполняются слезами. Падаю на колени и начинаю рыдать во весь голос. Тётя Ира вскидывает руки, подбегает и плюхается рядом со мной на пол, крепко обнимает одной рукой, а второй легонько похлопывает по спине.

– Тише-тише, маленькая, ш-ш-ш-ш… – полушепотом успокаивает меня эта милая женщина.

Не знаю, сколько мы так сидим, кажется, целую вечность. Больше не плачу. В душе все высохло, как в пустыне. Из меня выходят только пустые всхлипы и икота, а лицо стянуло от высохших слёз. За этой сценой нас и застаёт водитель.

– С добрым утром, Яна Викторовна, – его каменное лицо ничего не выражает. – Алексей Романович распорядился отвезти вас на учёбу и затем в аптеку.

Поднимаю непонимающий взгляд на Глеба.

– В аптеку зачем?