Маша

Я горько улыбнулась. Забота и внимание, это то что доктор прописал. По крайней мере для меня. Но я покачала головой:

– Нет, спасибо, она не тяжелая.

Рома кивнул.

– Ты мне так и не ответила. Он только недавно вернулся, и сколько себя помню, тебя рядом с ним я никогда не видел. И эта поспешная свадьба… Все это очень странно.

Я посмотрела на Рому, размышляя сказать всё как есть или нет. Подумав и взвесив все за и против, я пришла к выводу, что нет смысла скрывать от брата моего будущего мужа правду.

– Твой брат четыре года назад причинил мне ужасную боль. Я думаю, что ему нужна эта свадьба только, чтобы совесть очистить.

Рома удивленно приподнял бровь:

– Какую боль?

Я задрожала. Рома это заметил и коснулся моей руки:

– С тобой все хорошо?

Я отдернула руку.

– Прости. Да, все хорошо. Он… он..

– Воспользовался тобой и бросил? – подсказал мне Рома, – Так ты не первая и точно не последняя, с кем он так поступил. Но их он в загс не тащит.

– Да. То есть нет. Вообщем… – слова давались мне с трудом, – он меня изнасиловал несколько лет назад, – сказала я на одном дыхании.

Рома замер на месте. Не услышав его шагов позади, я тоже остановилась и обернулась. На лице Ромы читались удивление, замешательство и ужас одновременно.

– Этого не может быть, – произнес Рома глухо, – мой брат никогда бы так не поступил. Да, он жесток, но только со мной. Он мухи не обидит. Он правильный до мозга костей. И безнадежный романтик.

Я улыбнулась. У Ромы, наверное, третий брат есть. Потому что такое описание к его младшему братишке не клеилось:

– Кто-то вчера советовал мне бежать от него куда глаза глядят. А сегодня ты опровергаешь свои же собственные слова, – укоризненно обратилась я к Роме.

Рома подошел ко мне, наклонил голову и посмотрел прямо в мои глаза:

– Да, говорил. Потому что видел его отношение к тебе. Его сарказм в твой адрес. Да и не может он любить тебя, потому что.... – он замолчал, опустив голову.

"Потому что я не красавица и не являюсь частью его великосветской жизни. Потому что я нищая оборванка, у которой мать никак не оторвется от бутылки, а сестра – от мужиков. Понятненько!" Я развернулась и пошла дальше.

– Стой, Маш!

Я остановилась и закрыла глаза, чтобы успокоиться. Он снова приблизился ко мне, взял за плечи и встряхнул:

– Скажи, что ты просто пошутила.

Я покачала головой.

– Ты про что? – сухо спросила я.

– Про изнасилование.

– Я бы тоже хотела просто пошутить, Ром. Но это жестокая шутка. Ты не находишь?

Рома выпустил мои плечи из рук и глядя мне в глаза, серьезно начал:

– Маша, ты очень красивая девушка, очень добрая и наивная. Он сломает тебя до конца, потому что ему не нужна эта свадьба. Он делает это, как ты и сказала, из-за своей совести. Сейчас это ему кажется единственным правильным решением. Но позже он поймет, что вы вдвоем кроме мучения, ничего не получите. Переубеди его. Отговори. Скажи, что ничего не хочешь от него. Скажи, что простила. Что у тебя другой есть, в конце концов! Не совершай эту ошибку, не губи свою жизнь и его жизнь тоже. Вы друг другу будете в тягость. И все ваши чувства перейдут в лютую ненависть.

Я подумала "вот и отлично, пусть мучается со мной, подонок" и отрицательно покачала головой:

– Ты думаешь, я этого не понимаю? Но изменить я ничего не смогу. Уже слишком поздно!

– Никогда не бывает слишком поздно.

Я горько усмехнулась:

– Я так не подхожу вашей семье, да, Ром? Что ты на измене прибежал с утра разубеждать меня с отчаянной решимостью. Рожей не вышла? Семья не такая? Или твой младший братик слишком хорош для такой нищебродки, как я?

– При чем здесь это? – удивленно спросил он. – То, что ты говорила вчера – это полный бред и твои фантазии. Да и нищебродкой ты не выглядишь.

– Нет, Роман. В каждой шутке есть доля правды. Не все ложью было. Мать моя действительно пьет, и сестра далеко не образец для подражания.

– И ты реально зарабатывала на жизнь тем, что… – он не смог скрыть упрека, хоть и пытался голосом этого не показать. Лицо же выдавало его мысли.

– Твой брат у меня единственный мужчина, – перебила я его. – И если станет моим мужем, таковым и останется. Можешь быть в этом уверен. Это мои личные жизненные принципы.

– Маша, я рад, что у тебя такие убеждения, но, прошу тебя, отмени свадьбу.

– Мать попросила?

– Чья?

– Твоя, Рома! Не моя же! Твоя мать попросила тебя явиться ко мне с утра пораньше, чтобы попытаться отговорить от свадьбы?

– Нет, – удивленно ответил Рома. И я ему поверила, – Это моя личная инициатива. Я просто хочу спасти брата от чудовищной ошибки.

– Это я-то ошибка? – вот теперь я на него действительно обиделась. Еще один человек с их семьи, но в мягкой форме меня унизил.

– Нет, конечно! Что ты! Я имею в виду, что этот брак не принесет добра ни ему, ни тебе. Он любит свободу, а ты ее отбираешь.

– Не я, – упрямо поправила я его, – а он! Вот иди и разговаривай с ним! Я не против свадьбы. Он посоветовал принять его решение, и я сделала, как велели. Слушаться мужа – божья заповедь.

– Ты сама вчера весь вечер пыталась сделать все, чтобы свадьбы не было. Что изменилось сегодня, не пойму?

– Я передумала!

Рома оттолкнул меня от себя, и я опешила, а он закричал на меня, не обращая внимание на прохожих, спешащих на работу и по своим делам, обернувшихся в нашу сторону: