Маша

– Для меня все имеет значение, что связано с тобой, Маришка. И не важно, хорошо мне или плохо, есть у меня проблемы или нет. Для того дружба и существует, чтобы делиться о наболевшем. Рассказывай! Вова?

Подруга угрюмо кивнула и ответила:

– Он попросил меня пока ему не звонить и не приходить. Сказал, что наши встречи невозможны. Но это временно.

– Почему? – удивленно спросила я.

– А я не знаю, Маш! Может потому что он решил меня бросить? – одинокая слезинка скатилась по ее щеке. – Почему таким способом? Почему прямо в глаза не сказать, “прости, ты мне надоела и я нашел другую, прощай”.

– А он объяснил причину своего поведения?

Подруга всхлипнула:

– Нет! Сказал, что мне не понравится ответ, и я просто должна принять все, как есть.

– Ты его так сильно любишь, что боишься потерять? – с улыбкой спросила я.

Мариша кивнула:

– Очень люблю, Мань.

– Успокой свое воображение. Он же не сказал больше никогда ему не звонить?

Подруга отрицательно покачала головой, и отвернулась к окну. Гроза закончилась, лишь мелкие капли дождя завершали буйство стихии.

– Тем более, он может быть просто занят чем-то. Мне он тоже не звонил ни разу, – предположила я.

– Или кем-то, – печально сказала подруга.

– Не думаю, – проговорила я, и взяла кружку с чаем в обе ладони, – он тебя тоже очень любит.

Маришка повернулась ко мне с надеждой в глазах.

– Ты думаешь?

– Я уверена! – твердо ответила я, и сделала глоток, – Не все так уж ужасно, как выглядит вначале, – повторила я слова будущего мужа. – Вот увидишь, будет праздник и на вашей улице.

Подтверждая мои слова, во всем доме зажегся свет. Я сделала движение рукой, говорящее “вот видишь” и тепло улыбнулась подруге.

Она сквозь слезы улыбнулась мне в ответ, а потом мы обе рассмеялись.

– А где твоя мать с сестрой? Не видать их, что-то, – спросила подруга, поглядывая в сторону зала.

– Не знаю, Мариш, – я снова сделала глоток, – век бы их еще не видеть.

Я не стала рассказывать Маришке, какой разнос им тут устроила. Она бы мне все равно не поверила, зная какая я забитая и запуганная. Задув пламя свечи, я встала и убрала ее обратно в ящик.

– Бери блинчик, – предложила я подруге, сделав тоже самое. Откусила кусочек и протянула ей тарелку, – ммм, вкусно!

После знакомства с родителями Максима, своего будущего мужа я видела всего один раз, когда он приехал за мной на такси, и мы поехали подавать заявление в ЗАГС. Я уже успела отработать свои обещанные две недели, и каждый день была дома, исключая редкие выходы в магазин, прогулки и беготню по делам.

Погода была ужасной. С самого утра небо затянуло серыми тучами, и, к обеду, пошел мелкий холодный дождь. Все это сильно угнетало.

Когда мы подавали заявление, Максим вел себя так, как будто ничего особенного не происходит. Он был в прекрасном расположении духа, постоянно шутил и делился планами о предстоящей свадьбе с работницей ЗАГСа. С датой он попросил не затягивать. Конечно, за определенную плату. И дату нам назвали сразу. Шестнадцатое число мая месяца. Странно, но этот день совпал с тем ужасным днем, когда я стала женщиной. Мы вышли из ЗАГСа, и Максим снял с себя маску счастливого жениха. Он мог бы стать неплохим актером, размышляла я. К этому времени дождь успел закончиться, оставив после себя свойственный ему запах мокрого города и грязь.

– У тебя все документы с собой? – спросил он холодно, глядя на меня вниз с высоты своего почти двухметрового роста. Мы стояли рядышком, друг напротив друга.

Я подняла на него взгляд:

– Да.

– Они мне нужны.

Дорогой мужской парфюм и только свойственный Максиму запах, ласкали мое обоняние. Я глубоко его вдыхала. Он безумно мне нравился.

– Зачем?

– Привет, Максим, – услышала я женский нежный голосочек и обернулась.

Проходящая мимо меня сзади девушка не могла оторвать взгляд от моего мужчины. Я подняла кверху бровь, и с неприязнью на нее зыркнула.

– Прости, ты кто? – услышала я ровный голос жениха. Он не выражал никаких эмоций.

Девушка остановилась, посмотрела на меня, я вопросительно на нее в ответ, слегка наклонив голову и сжав плотно губы. Надув губки, эта красавица обиженным голоском "девочки-припевочки" ответила Максиму.

– Валя. Ты что, не помнишь?

"Оперный театр, она ж сейчас заплачет", подумала я, и покачала в раздражении головой, продолжая на нее смотреть.

– Валя, Валя, Валя… Не-а, не помню, – быстро проговорил мой жених.

– День Рождения Влада, на базе… Помнишь?

– А, на базе! Да, помню. Базу помню. Тебя нет.

Я мысленно от души засмеялась, и показала ей рукой “Вали отсюда, Валя”, да так, чтобы Максим этого не увидел.

– А ты жениться собрался? – проигнорировала мой намек девушка, обратившись снова к Максиму.

– Валюш, солнышко, иди, зайчик. Сейчас вообще не до тебя. Вспомню, позвоню, – голос Макса выдавал раздражение, тем не менее звучал мягко и нежно.

– Ладно, – печально сказала Валя, – Обязательно позвони.

– Да-да. До новых встреч.

“Сука, я убью тебя, Валя, если вдруг увижу рядом с ним”, – подумала я в сердцах, и вернув прежнее выражение невинности на лицо, повернулась обратно к жениху, когда Валя скрылась из виду.

– Кто она?