Внешняя сторона

– Не совсем так. Не стоит противопоставлять эти факторы. Всё несколько сложнее, – вмешалась моя спутница.

– Хорошо, допустим. Попробую выразиться иначе, – продолжил Мугум, – следуя вашей теории, развитие уровней подчинено логике, которая сначала привела Управленцев на самую вершину, а потом она же не даст им сделать очередной шаг? Так может что-то не то именно с логикой, а не со способностями Духов?

– Да, с принципиальных позиций это действительно так, но если быть более точным, то логику следует заменить закономерностями. Закономерности безупречны, а сущностям свойственно ошибаться, – ответил я.

– На мой взгляд, развитием управляют воля и разум, а не какие-то, простите, надуманные закономерности. Да, Духи ошибаются и порой грубо и часто, они могут упорствовать в отстаивании своего, но тем не менее именно они, а не кто-то другой, способны найти выход из тупика, как это не единожды бывало в истории Вертикали. Сколько уровней уже было освоено и освоено надёжно? Сущности создали крепкую, устойчивую структуру, позволившую поднять цивилизацию до нынешних высот, и споры по поводу видения будущего, которые ведут иерархи, – это не что иное, как проявление тех самых воли и разума.

– Прошу прощения, – вмешалась в разговор моя соратница. – Именно ты пришёл к нам, а не мы к тебе. То есть, предполагаю, тебя интересует какая-то информация, но, вместо того чтобы выслушать, ты пытаешься убедить нас в верности собственной точки зрения. Мы можем непростительно долго обмениваться мнениями, но, скорее всего, каждый останется при своём. Мы ни с кем не спорим, мы лишь можем поделиться своей точкой зрения, а то, как собеседник её воспримет и как распорядится этой информацией, целиком и полностью его ответственность.

В разговоре повисла пауза. По всей видимости, Мугум не привык к подобным речам в свой адрес, но сумел сдержаться и ровным тоном изрёк:

– Извинения излишни. Я ни в коем случае не имел намерения вас в чём-либо убедить. Повторюсь, ваша теория вызывает у меня искреннее любопытство, но некоторые её аспекты входят в противоречие с моим опытом существования, а он немалый. Если поясните, что за сила стоит за вашими закономерностями, буду признателен.

Собравшись с мыслями, она попыталась удовлетворить его просьбу.

– Инициирующую роль Живого Света никто под сомнение не ставит, но закономерности непреложны. Что за сила за ними стоит, мы не знаем, мы можем видеть только её проявления. Духам как носителям Живого Света трудно отказать в интеллекте, но они могут ошибаться. Духи всегда исходят из наилучших побуждений, по крайней мере для самих себя, но попадают впросак, ибо помимо ошибок им свойственны самомнение и упрямство. Так что ещё большой вопрос, благодаря или вопреки собственной воле Духам удалось обустроить шесть уровней Вертикали. Будь разум Духов безупречным, а знания полными, путь освоения пространства был бы прямым и лёгким, но это не так. Закономерности никто не выдумывал и не изобретал себе на потеху. Они существовали всегда, даже в энергетическом бульоне, и чтобы их заметить и сформулировать, Разумным сущностям пришлось потратить уйму времени и усилий.

– Это вы себя имеете в виду? – Мугум не удержался от колкости.

– Вовсе нет, – ответила она, погасив поднимающуюся волну раздражения, – мы честные исследователи и прекрасно понимаем, что без побед и поражений неисчислимого количества обитателей Вертикали заметить эти закономерности было бы невозможно.

Видя, что скептический настрой гостя не покидает, я решил взять инициативу.

– Возможно, наша точка зрения будет более понятна, если продемонстрировать её на конкретном примере. Ты утверждаешь, что ключевые факторы – это воля и разум, а Управители, то бишь высшие иерархи Родов, есть их эталонные носители?

Мугум жестом выразил и согласие, и готовность слушать дальше.

– К сожалению и при всём уважении к их способностям и заслугам, их стремление к единоначалию обречено как минимум по двум причинам. Во-первых, власть опирается на искусство управления подчинёнными, а они, равно как и все прочие Духи, весьма своенравны и просто так чужую волю исполнять не будут. Сущностей надо либо покупать какими-то перспективами, либо пугать неизбежными бедами. Кстати сказать, триумфальное завершение Управленческого уровня во многом произошло благодаря визиту пришельцев из другой Вертикали, который Управленцы и подали как угрозу извне.

Я заметил, что последнее утверждение затронуло гостя за живое, и поспешил продолжить, пока его внимание не утратило сосредоточенности на моих словах.

– Во-вторых. Представь себе эталонного иерарха, сумевшего возвыситься над всеми благодаря своим качествам и стараниям. У него должен быть непревзойдённый разум, постигший искусство власти в совершенстве, ибо он посвятил этому всего себя без остатка. У него должна быть несгибаемая воля, благодаря которой ему удалось пройти весь этот путь, уничтожив врагов и подчистую обставив конкурентов.

До вершины власти гипотетически можно дойти двумя дорогами, а в реальности туда ведёт лишь одна. Первая дорога – это увлечь всех сияющими перспективами, но даже сверхразум иерарха не сумеет породить ничего подобного, ибо сущности алчут разное и порой совершенно противоположное. Одно и то же нечто для кого-то может иметь великую ценность, так как это открывает некие перспективы, для второго же оно будет означать поражение и гибель, а для третьего не иметь никакого значения. Тропа к Щастью извилиста, она часто пересекается с другими или становится такой узкой, что даже двум Духам на ней будет тесно. И поэтому, что бы иерарх ни предложил, обязательно найдутся те, кто будет против, и те, кому будет недостаточно, посему эта дорога на вершину закрыта. Другой путь – это тирания, когда слово правителя – закон. Он может довести до вершины, но там иерарха будет поджидать неразрешимая дилемма.

Власть по сути – это возможность удовлетворять любые потребности, но исходя из того, что наш герой всего себя посвятил искусству подчинения других своей воле, сам он ничего иного не умеет, а все его потребности решаются подданными. Вполне естественно, что тиран не захочет пойти на урезку желаний, скорее, они, наоборот, возрастут, ибо всё в Существовании подлежит развитию. Для удовлетворения растущих потребностей нужны умные подчинённые, но это большой риск, так как кто-нибудь из них рано или поздно бросит тирану вызов. Чтобы избежать сей перспективы и задавить любую конкуренцию в зародыше, нужно сдерживать инициативу подданных, а это сделает их глупыми, что, в свою очередь, плачевно отразится на возможностях и потребностях самого иерарха.

И вдогонку. Незыблемые законы тиран может установить лишь в закрытом эволюционном пространстве, которое нельзя покинуть. Вертикаль же не только растягивается дальше с каждым новым уровнем, она ещё и расширяется, так что удержать кого-либо, а тем паче всех скопом на одном месте никакие воля и разум не способны.

Мугум хранил молчание на протяжении всей моей речи и не издал ни звука по её окончании.

– Позволь, я его добью, – попросила моя спутница и, получив одобрение, обратилась к визитёру: – Вот тебе ещё один пример, но не теоретический. Ты говорил о надёжности структуры уровней, созданной Разумными сущностями, но ты же должен понимать, что эта структура появилась не после того, как кто-то измыслил детальный план и блестяще его реализовал?

Вопрос был риторическим, и гость не потревожил тишину.

– Духи с самого Изначалья и до последнего времени предпочитают действовать как можно проще, не усложняя себе существование разбором всяческих вероятностей, число которых вряд ли кто-нибудь когда-нибудь сумеет подсчитать. Конечно, по мере усложнения Неживого Света в пространстве носителям Разума приходится удерживать во внимании всё больше и больше частностей и нюансов, но схема фактических действий остаётся прежней: возжелал – схватил, и далее по кругу. Возможности для масштабных планов не появляются сами по себе, они есть итог или результат более мелких свершений, это если смотреть назад. При взгляде вперёд ты увидишь точно такую же картину – великие планы недостижимы в одно действие, они обязательно должны быть разбиты на отдельные вехи.

Структура уровней сложилась, так сказать, сама по себе. Кто-то обустраивал свой ярус в меру собственного разумения, следующие пристраивали к нему новые конструкции. Если они крепили их криво, то общая структура рушилась. Если же последователи делали своё дело осторожно, то конструкция продолжала расти и усложняться. Так, шаг за шагом, методом проб и ошибок и была обустроена Вертикаль. Надёжность всей этой башни зиждется не на том, что восседающие на самой вершине гениальным образом руководят находящимися ниже, а на преемственности знаний. Дух, попадая на новый для себя уровень, оказывается в созданных предшественниками условиях, а значит, он априори слабее их, знает не в пример меньше и вынужден подчиняться, следуя проложенным путём. Любая лишняя инициатива может поставить под угрозу всю структуру, и, дабы не утратить своего положения, сущности должны следить за тем, чтобы новичок не лез туда, куда его не просят.

Вот и выходит, что надёжность системы – это забота и заслуга подчинённых всех уровней иерархии. Те же, кто верховодит, решают собственные задачи, они прокладывают направления дальнейшего развития, но делают это по той же схеме «возжелал – схватил». И даже самый мудрейший из мудрых не сможет дать гарантию, что эти замыслы будут успешными. Порой случается так, что ошибка, допущенная в самом начале пути, становится очевидной только за один шаг до его завершения, но именно она и не позволяет этот шаг совершить.

Мугум долго думал, прежде чем нашёл, что сказать.

– Иными словами, вы считаете, что победа какой-либо группировки бессмысленна?

– Более того, мы считаем, что стремление обрести всю полноту власти – это тупик, в который развитие Вертикали уже упёрлось, – я решил усугубить вывод, сделанный гостем.

– И что вы предлагаете?

– Мы ничего не предлагаем и ни на что не претендуем, – самым непринуждённым тоном проговорила моя спутница. – Мы всего лишь изучаем закономерности, а они далеко ещё не все найдены. Нам пока что совершенно нечего предложить, да и никто, кроме тебя, подобных вопросов не задавал. Реакцию тех, кто находится у руля, предсказать несложно: зачем им какая-то теория, если они и без неё сумели добраться до вершины? Вот когда снизойдут со своих высот, пришлют приглашение и будут готовы слушать и слышать, вот тогда и можно будет подумать о том, куда им следует вести Духов и как.

– Ну я же спросил, – настаивал гость.

– Хм, – усмехнулся я, – во-первых, мы так и не узнали, кто ты есть на самом деле. Твои доводы о конспирации убедительны, и требовать скинуть личину мы не будем. Во-вторых, твой вопрос из разряда тех, на которые быстро и парой-тройкой утверждений и аргументов не ответишь. И в-третьих, выбор пути – это дело для большой команды единомышленников. Такие задачи не для пары Духов.

– Позвольте последний вопрос, – после очередной паузы попросил Мугум. – Вы не боитесь?

– Чего? Масштаба того, в чём пытаемся разобраться? – спутница поделилась мыслями, которые мы не единожды обсуждали между собой.

– Масштаб, безусловно, впечатляет, но я говорю о всё тех же группировках, – пояснил он.

– Не скрою, такие опасения есть, но мы не выбирали свой путь, мы лишь следуем за своим разумом. Ни он, ни я и думать не думали о том, куда может завести эта дорога. Мы честные исследователи и, будучи таковыми, просто обязаны пройти этот путь. Если заранее знаешь, куда идёшь и что там тебя ждёт, то это уже не исследования, на такое даже жалко и стыдно время тратить. Ну и потом, у нас нет и толики желания власти, нам это неинтересно.

– Боюсь, что вашим спокойным и щастливым временам рано или поздно придёт конец. И абсолютно неважно, стремитесь вы к власти или нет. Проблема в том, что своими исследованиями и действиями вы можете сломать планы тех, кто жаждет власти. Вы же выставляете их полнейшими идиотами, следовать за которыми могут ещё большие дураки. Само ваше присутствие для них – угроза и оскорбление. За ними стоят древние или не очень Рода, за вами же, насколько я знаю, ничего нет. Жалкая горстка последователей, сами понимаете, не в счёт.

Вы меня потрясли, молва не обманула, а этого не удавалось никому уже достаточно долго. Я хотел бы посодействовать вам в плане защиты и не только, но я несвободен в своих решениях. Во власти нет свободы. Иначе могут думать лишь те, кому она не светит ни при каких обстоятельствах. Уверен, что вам это пояснять не нужно.

Я искренне благодарен за интереснейшую беседу. Вы сказали гораздо больше, чем я мог предполагать и на что рассчитывать. Прощайте, надеюсь, эта встреча не станет последней.

– Были рады знакомству, – произнёс я. – Всех благ.

Мугум удалился в неизвестном направлении, оставив нас с тягостными раздумьями. Его слова с одинаковым успехом можно было счесть и искренним предостережением, и плохо завуалированной угрозой. Так это было или нет, но мы, категорически того не желая, на полном ходу влетели в пространство сферы интересов иерархов.

– И что ты обо всём этом думаешь? – спросила она.

– А что тут думать? Ты сама всё прекрасно изложила Мугуму, или как его там по-настоящему.

Какое-то время неприятные мысли напоминали о себе, но постепенно они исчезли. Мы снова погрузились в исследования, прерываясь на краткие встречи с визитёрами. Словом, наше существование вернулось к прежнему темпу и ритму, а затем…

Сначала мне показалось, что я ощутил какое-то возмущение в пространстве, и тут же последовал энергетический удар чудовищной силы. А дальше только непроглядная темнота, полнейшая тишина и абсолютная невозможность что-либо сделать.

Что это было? Однозначно магический удар, но кто его совершил и с какой целью? На уровне Разрушительной Магии мы нередко становились свидетелями заварушек и разборок с применением магических штучек самого разного предназначения. Какие-то чары просто пугали, какие-то могли оглушить, какие-то подчинить чужой воле хотя бы на время. А вот на полное уничтожение редко кто решался, оно накладывало неизгладимую печать на Шум Бытия, что делило судьбу Духа на до и после. С сущностью с меткой убийцы мало кто хотел иметь дела, разве что самого мрачного толка. Такие Духи становились изгоями и сбивались в стаи, наводящие ужас на окрестные пространства, так как действовали они дерзко и жестоко, ибо терять им было уже совершенно нечего. Они выживали единственно возможными для них способами – грабежами, вымогательствами, диверсиями, угрозами и убийствами. И хоть в это сложно поверить, потому как на том уровне Вертикали нам приходилось вести довольно активный образ существования, но из всех приключений и злоключений мы вышли целыми и невредимыми, так что опыт по магическому оружию у меня был только заочный.

Ответ на вопрос об эффективности нападения, а то, что это было именно нападение, сомнений не было никаких, полностью зависел от цели неизвестного врага: если он хотел нас разделить, то ему это удалось; если хотел остановить, то его успех оказался временным; если уничтожить, то тут его затея провалилась – я выжил. Про попытку подчинения чьей-то воле сказать что-либо определённое было сложно, ведь я вообще понятия не имел, сколько провёл в таком состоянии. Вполне могло статься, что меня кто-то для чего-то использовал, а потом заблокировал память. Но то, что по пробуждению я не ощущал на себе никакого воздействия, говорило о том, что меня оставили в покое.

На решение всех этих загадок потребовалось значительное количество времени. Первым пришло понимание, что в состоянии забытой всеми инфокапсулы я пробыл довольно-таки долго. Это было очевидно, так как условия в окружающем пространстве сильно изменились. Память восстанавливалась медленно, ячейка за ячейкой, блок за блоком. Импульсы из Ядра методично оживляли мою суть, но по каким-то неясным даже сейчас причинам эта волна целительных вибраций обошла стороной одну очень важную часть воспоминаний. Я категорически не мог вспомнить имя моей спутницы. Как бы я ни старался, следов той, что разделила со мной весь путь по уровням Вертикали, я не мог обнаружить ни в своём сознании, ни во внешнем пространстве. В образах памяти она присутствовала в виде какого-то безымянного фантома, отчего возникали странные и малоприятные ощущения. Она вроде и была рядом, но одновременно её как бы и не было.

Именно по этой причине я так странно говорил о ней до настоящего момента. Я до сих пор не могу вспомнить её имя, а придумывать псевдоним не хочу.