Боль (сборник)

Последние три года дела шли совсем скверно. Как это обычно бывает с ресторанами, особенно в городах, которые и с натяжкой мегаполисом назвать нельзя, сначала после открытия вся местная публика, склонная к посещению ресторанов, устремляется в новое заведение, а потом обрекает его либо на быструю, либо на медленную смерть. Лишь некоторые рестораны самым странным и не анализируемым образом живут многие годы, практически не меняясь.

С заведениями Вадима случилось как обычно. Когда он прибрал к рукам тот ресторан, в котором играл для публики на бас-гитаре, и, продав с себя всё, вложился в его реконструкцию, ему повезло. В целом время было удачное. Как-то спокойно было в стране, люди почувствовали себя теми, кто может планировать спокойную старость. Многие хотели веселиться. А Вадим представил городу обновлённый до неузнаваемости, но старый и известный всем ресторан. Городу он пришёлся по душе. Вадим пережил первый свой финансовый успех.

Потом он купил кафе в центре, переделал. Туда повалила местная чистенькая молодёжь с хорошими карманными деньгами. Кафе стало модным… Потом ещё кафе, ресторан, клуб.

Был период, когда Вадим поражался цифрам доходов от своих заведений. В детали финансовой жизни он не особенно вникал. Догадывался, что воруют, но в целом был доволен сотрудниками и положением дел. Себя же он ощущал богатым человеком, хотя все деньги пускал на развитие, на себя и на семью брал немного. Квартирный вопрос всё откладывал и оставлял на потом. Разве что путешествовал да позволил себе машину такую же, как у Бори, но не чёрную, а яркого радостного цвета.

Но мода прошла. Не быстро, но прошла. К тому же хорошие времена, как водится, резко сменились плохими, и те, кто заглядывал в спокойную старость, уже не могли из вторника заглянуть в четверг. По ресторанам это ударило сильно, по коллективу и сотрудникам тоже. Выявились проблемы организации и устройства дел, цифры доходов оказались цифрами. Дела Вадима из идущих хорошо превратились в идущие из рук вон. В разгар всего этого Вадим купил квартиру, одолжившись у Бори. Он даже машину хотел продать, к тому же Боря успел сменить несколько автомобилей, а Вадим ездил всё на той же. Однако машину Вадим разбил.

С тех пор дела уже так чудесно, как вначале, не шли. Были взлёты, отдельные и кратковременные успехи, но большого и уверенного успеха не случалось.

Меняющееся время требовало серьёзных изменений методов работы и подходов к ней. Вадиму надо было менять как сотрудников, так и интерьеры, оборудование и суть своих заведений. Но прежде всего ему надо было сменить свой образ и способ ведения дел. Надо было стать гораздо более подробным и жёстким. Однако Вадим пуще прежнего суетился, пытался все свалившиеся задачи решать сам и только какими-то разговорами. Затыкал дыры деньгами, которые зарабатывал свадьбами и праздниками… В итоге всё начало рушиться и растаскиваться. В какой-то момент Вадим с ужасом понял и сам себе сознался в том, что завёл свои дела в тупик и подвёл их к краху.

Клуб. Только старый, с давних пор любимый городом клуб жил своей жизнью. В этот клуб вслед за родителями приходили дети, многие благодаря этому клубу и родившиеся. Вадим и Боря когда-то сами жили клубом. Заполучив его, Вадим отнёсся к нему со всем уважением и почтением. Он ощущал его как старого товарища и коллегу. Каждый уголок клуба, от коридора возле туалетов до сцены, на которой Вадим не раз стоял, был связан с каким-то событием, с какими-то лицами и именами. Он любил клуб и гордился тем, что стал его хозяином, обладателем и хранителем.

Но вот и над клубом нависла угроза.

Вадим поехал к Боре просить денег в долг, потому что надо было спасать клуб. Срочно!

У Вадима, кроме клуба, остался только один, самый первый ресторан. Остальные заведения он продал, какие-то удачно, какие-то неудачно, а какое-то закрыл и помещение сдал в аренду.

Оставшийся ресторан требовал серьёзной реконструкции. С момента полной переделки и открытия всё в нём устарело во всех смыслах, и очередной освежающий ремонт был бы мерой явно недостаточной. Однако ресторан всё же жил. Доходов он Вадиму не приносил, но и убытками не огорчал. К нему привыкли, и эта привычка держала заведение на плаву.

Вадиму предлагали за ресторан хорошие деньги. Молодые, нахрапистые ребята с Кавказа скупали в городе всё, скупали не вникая.

Их предложение было щедрым. Но Вадим отказался. Он видел, кто хочет купить его самый первый и самый важный в жизни ресторан. Он понимал, что, если продать его именно этим покупателям, ресторан моментально исчезнет. На его месте появится кавказское нечто – с другой едой, музыкой, людьми. Для Вадима это было как продать свою биографию тем, кто её не понимает, не знает и не ценит. Вадим хотел сохранить ресторан и, как только позволят средства, сразу поставить его на большую реконструкцию. Он хотел снова порадовать город обновлённым, любимым многими местом. Он хотел снова пережить незабываемый успех. Вадим связывал с этим много планов, а главное – надежд.

В клубе же стряслась беда: приключился пожар. Пожар небольшой, не в зале, а на складе и не в рабочий день. Посетителей не было. Клуб был закрыт. Пострадал только сторож: отравился дымом, не сильно. Сгорело немного, но проблем получилось много.

К Вадиму в клуб нагрянули комиссии за комиссиями. И все находили нарушения и недочёты. Особенно пожарные.

Противопожарные системы клуба устарели, многое не соответствовало новым, постоянно меняющимся нормам и инструкциям. По множеству причин ему грозили огромные штрафы. Клуб моментально закрыли. И только доброе имя Вадима, наработанное годами, знакомства и уважение необходимых людей, проявленная энергия и своевременная, но жуткая Вадимова суета спасли клуб от окончательного закрытия. Его закрыли временно – до устранения замечаний.

На устранение замечаний у Вадима было немного времени. Неработающий клуб превратился из кормильца в грабителя. Времени было мало, а денег на быстрое устранение замечаний нужно было много.

У Вадима этих денег не было. Катастрофически не было! И взять их было неоткуда. Доходов, кроме как от клуба, он не имел. Продать было нечего. Арендаторы, которым он сдавал пару помещений, заплатить за аренду вперёд отказались и выкупить площади по неприлично низкой цене тоже. Кредит взять Вадим не мог, потому что на нём висело несколько. Да ещё разгар лета. Город опустел.

Времена же настали такие, что просить в долг было просто неприлично, даже под проценты, даже под хорошие. Никто не понимал, что будет не только с рублём, но и с теми валютами, которые ещё недавно казались слонами, на которых держится Земля.

Вадим весь извёлся и издёргался. Он отчаянно хотел спасти клуб, свой образ жизни, не продавая ресторан. Не хотел продавать свою личную историю и надежды.

Он приходил домой, когда жена и дочери спали. Говорил дома, что у него очень трудный период. Просиживал много времени за телефонными разговорами, мотался по встречам. Подолгу ждал в приёмных людей, от которых зависело решение проблем закрытого клуба.

Но при всём том выглядел Вадим бодро. Усталость выдавали только глаза… Одет был всегда свежо, независимо и гордо. Никто, кроме посвящённых, даже не догадывался о том, что творится в его жизни. Вадим выглядел настолько благополучно, что кто-то даже обратился к нему с просьбой дать денег в долг. Он отказал, сказал правду, что выручить не может. Но ему показалось, что просивший не поверил и обиделся.

Боря как-то советовал Вадиму хоть иногда выглядеть скромнее, особенно когда дела идут не блестяще.

– Пойми, дружище! – говорил Боря весело и расхаживал по комнате. – Ты же, зараза, всегда так выглядишь, что тебе никто не то что не поможет, но и посочувствовать не захочет. Ты всегда у нас шикарный, независимый и самодостаточный… Ну как такому… – и он широким движением сверху вниз указал на Вадима, – успешному человеку решиться помочь? Никто не захочет чувствовать себя идиотом, а выглядеть дураком. Если тебе что-то понадобится от кого-то в мэрии, в прокуратуре или денег надо будет перехватить… Ты хоть оденься поскромней. Рожу сделай не такую довольную… собой. Плечики приопусти… И только тогда формулируй просьбу. А то у всех проблемы… И как-то обидно и не понятно – давать денег или оказывать помощь более счастливому и благополучному… кренделю. Грустно, скромно, тихо…

– Не дождётесь! – с улыбкой сказал Вадим.

– Да знаю я! – тоже с улыбкой ответил Боря. – Только ты тоже не дождёшься… ни помощи, ни сочувствия.

Последние дней десять до того как решиться на встречу с Борей и попросить в долг, Вадим почти не спал. Он пытался перехватить денег понемногу у разных людей и из разных источников. Но все, кто мог выручить, либо были уже на летнем отдыхе, либо собирались на отдых и отказывали. Надо было решаться: или по-быстрому продавать ресторан, или просить Борю. Вадим долго думал и позвонил Боре.

Он долго, ночами, готовил короткую и внятную речь, в которой изложит просьбу, причины просьбы, все резоны, а также гарантии. Вадим твёрдо решил предложить Боре, чтобы тот дал деньги под процент, и намеревался настоять на этом. Ворочаясь до утра, он всё повторял и повторял эту речь, представлял Борину реакцию, его вопросы и тут же находил исчерпывающие ответы на все возможные вопросы.

В конце концов он позвонил Боре и, пока ждал ответа, волновался. Он всегда волновался, когда звонил Боре. И всегда ругал себя за это волнение. Он волновался, что Боря не ответит и не перезвонит. Проигнорирует. А такое случалось. Вадим переживал. Сердился, когда передавал помощнице или водителю просьбу, чтобы Боря позвонил, как только сможет, а тот подолгу не звонил или вовсе не перезванивал. Вадим волновался, когда видел, что звонит Боря или из его офиса. Он ругал себя за это волнение, считал его плебейством, но ничего с этим поделать не мог.

В этот раз Боря ответил сразу, быстро назначил встречу у себя дома, сказал, что рад звонку и будет рад встрече. Ещё он выразил надежду, что у Вадима всё в порядке и с ним ничего не стряслось.

– Нет-нет! Всё нормально! – соврал Вадим и испепелил себя за глупый, фальшиво беззаботный тон. – Просто давно не виделись… И есть один важный вопрос… Но это с глазу на глаз.

– Жду! – спокойно и ясно сказал Боря и закончил разговор.

– Да, дружище! Подъеду вечерком. Посмотрю, как ты там… – сказал Вадим и понял, что его уже не слушают, что Боря разъединился.

И вот Вадим приехал на назначенную встречу, а разговор не получился совсем. Точнее, получилась отличная ссора. Такая, какие у них были не раз, и даже ещё сильнее. После неё ни о какой просьбе, ни о каких деньгах, даже под самые страшные проценты, речи быть не могло.

На следующий день после ссоры Вадим проснулся рано. Он проснулся, вспомнил всё и пожалел, что проснулся. Вадим обнаружил, что спал на диване. Диван был застелен и явно ему приготовлен. Он не смог вспомнить, как до дивана добрался, как разделся и уснул, но лучше бы ему было не вспоминать того, что этому дивану предшествовало.

Дома было тихо, только шум улицы доносился из открытого окна. Колыхалась занавеска. Вадим позвал жену. Дома никого не оказалось. Жена и девочки куда-то ушли, его не побеспокоив.

Вадим медленно встал, нашёл таблетку от головной боли и долго-долго запивал её двумя полными стаканами воды из холодильника. Потом неподвижно стоял посреди кухни и думал.

Он прокручивал и прокручивал разговор с Борей, тяжело вздыхал и снова вспоминал детали и эпизоды ссоры. Стыдно и обидно было ужасно. И жаль было, что всё произошло именно так, а не иначе. Именно так, как он не хотел, боялся и предполагал.

Но стыдно было сильнее. Он вспоминал Борины слова и выпады, вспоминал свои ответы, те слова, которыми парировал Борины уколы. Вспоминал и оставался страшно недоволен собой. Он стоял посреди кухни в одних трусах, молчал, а сам мысленно находил те удачные и сильные слова, которыми можно было вчера достойно и мощно ответить и даже победить Борю. Но вчера эти слова не нашлись.

И над всеми этими мыслями нависла одна тяжёлая и тёмная, как туча, дума: что же теперь делать? Он думал эту думу медленно и обречённо. Так Вадим стоял долго, а потом пошёл искать телефон. Нашёл, увидел неотвеченные звонки и сообщения. Кому-то перезвонил, кому-то написал. А сам всё думал и думал: что же делать?

После ванной, не одевшись, Вадим стал искать телефонный номер кавказцев, что хотели купить ресторан. Перебрал бумаги на столе, в столе. И только в куче визитных карточек, которые накапливались в большой хрустальной пепельнице, которой Вадим не пользовался по назначению давно, с тех пор как они с Борей решили бросить курить и заключили пари… В ней он нашёл наконец визитку с золотым двуглавым орлом, с телефонным номером из сплошных нулей и единиц и гордой надписью: «Группа компаний «Восточный ветер». Умар Магомедович Дабиев, генеральный директор».

Вадим подержал карточку в руках, несколько раз перечитал её, вспомнил возраст и поведение этого генерального директора и бросил её обратно в пепельницу.

– В самую последнюю очередь, – тихо сказал он сам себе, – в самую последнюю… – пробормотал Вадим, а сам подумал, что просто не может прямо сейчас набрать этот номер, не может так сразу сдаться. Ему нужно немного времени, чтобы свыкнуться и смириться с тем, что другого выхода и возможности у него нет. Боре же он больше не позвонит никогда и ни за что. Это было намного яснее, чем после всех их предыдущих споров и ссор.

Прошло довольно много времени, прежде чем Вадим задумался и обеспокоился тем, что проснулся дома один. Главное – нет дома девочек, и это летом! Он вдруг почувствовал себя страшно одиноко и тревожно. С ним такого не было давным-давно. Он не помнил, чтобы ему доводилось приходить домой, а дома никого не было. Пусть все спали, но были дома. И когда он уходил, кто-то, даже если не провожал, но всё же дома оставался. А тут он вдруг ощутил пустоту своего жилища, и ему стало не по себе.

Вадим тут же набрал телефон жены.

– Алло! – сказал он.

– Да, – ответил её холодный голос.

– А вы где? Я проснулся, а вас нет.

– Мы отъехали.