Китаец. Незримая война

– Я помню по Шанхаю ругательное выражение, связанное с этим: цхайбаоцзы, – поделился майор, – переводится «травяные баоцзы», а означает тряпка или размазня. Мол, настоящие баоцзы должны быть с мясом, что-то типа такого.

– Так, баоцзы мои! – скомандовал генерал-лейтенант. – Майор Гаврилин, подполковник Верхоглядов и полковник Березин, вы свободны. Полковник Назаров, вы останьтесь! Иван Андреевич и Сергей Анатольевич, вы тоже останьтесь, – вежливо приказал Мартов полковникам Крыленко и Минину.

Когда офицеры вышли, Мартов достал из своей папки с бумагами медсправку.

– Так, Алексей Петрович, – сказал генерал, обратившись ко мне. – Вы у нас, как я понял, переболели коронавирусом?

– Так точно, без симптомов все прошло, даже температуры не было.

– Выходит, бояться особо нечего, а это значит, что мы должны спланировать твою встречу с «Водяным». И полковники нам помогут.

– Можно просьбу, товарищ генерал?

Я встал с места.

– Слушаю.

– Товарищ генерал, сейчас с этой самоизоляцией все закрыто, мне бы букет роз организовать белых, штук 15, и парочку киндерсюрпризов детям, – обратился я к генералу со своей личной просьбой, понимая, что до глубокого вечера я буду занят. – Деньги я дам, – и я запустил руку в нагрудный карман за портмоне.

В Древнем Китае даже цвета имели символическое значение. Синий, по представлению китайцев, воплощал покой и мир, красный – буйную радость и счастье, желтый называли цветом государя, он был источником силы и богатства, белый олицетворял скорбь. Здания оркашивались в строгом соответствии с этой символикой. Крыши императорских построек ожидаемо были желтыми, крыши пагод в парках и садах были, как правило, синего цвета. Значение придавалось и расцветке одежды. Так, когда император молился небу, он был одет в одеяния голубого цвета, при молитве земле – желтого, солнцу – красного, луне – белого. Супруге нравились белые розы, жили мы не в Китае. Поэтому я решил пренебречь символизмом цвета и порадовать жену.

– Считай, что сделано, не надо денег, – генерал показал жестом, чтобы не доставал портмоне.

Он вышел на 5 минут и по возвращении подмигнул, мол, «оки-доки». Я поблагодарил генерала за заботу, и мы продолжили.

– Иван Андреевич, въезд в Китай для иностранцев сейчас закрыт, как нам миновать эту сложность? – обратился генерал к резиденту ГРУ в Китае в недавнем прошлом.

– У нас есть тоннель из Градеково в Суйфэнхэ, может, по нему? – предложил Иван Андреевич.

– Нет, – резко ответил Минин, – лучше забросим с парашюта. Или лучше из пушки выстрелить? – не успел он договорить, как оба полковника рассмеялись, словно ждали этого целый день.

– Ха-ха-ха, Петросяны, – я махнул рукой и отвернулся вполоборота от стола.

– Не обижайся, полковник, мы в шутку, – Минин обошел стол и сел рядом со мной, похлопав по плечу.

– Авиа отпадает, есть вариант через фуры, они у нас ездят без проблем. Гродеково, Поярково, Нижнелененское, Покровка – эти все закрыты, это не вариант, – Иван Андреевич сверялся с данными из папки. Затем достал карту и разложил на столе для наглядности. – Турий Рог – Мишань, – полковник Крыленко смотрел внимательно на карту, водя пальцем сначала по нашей, российской стороне, а потом по китайской. – Пограничный – Суйфэнхэ, Полтавка – Дуннин. Значит, сейчас гляну: так, Турий Рог – Мишань – пропускной рабочий режим с 11 до 19 часов, Пограничный и Полтавка – с 9 до 21 часа. Поедем через Полтавку, у нас там свои люди на той стороне, пойдем перед самым закрытием, сложностей не будет никаких, проскочим, там вас подберет наш человек из Шэньянского консульства. Единственное, надо будет незаметно к нему в машину заскочить, но это мы организуем. Дело техническое, сложностей нет никаких. Предлагаю лететь через три дня спецбортом в Артем, на авиабазу Центральная угловая, далее на машине до Покровки, закладываемся и к часам 19 катим на переход до Дуннина и дальше до Муданьцзяна, там пересадка в нашу машину, оттуда в Шэньян, часов семнадцать катить. Отдыхаете малость и дальше, на маршрут, сутки на машине до Уханя, вернее, до его пригорода.

– Это почти двое суток в дороге? – спросил Минин, присвистнув.

– Да, – протяжно ответил Иван Андреевич, внимательно вглядываясь в карту, как будто продолжая что-то высчитывать. – Сейчас зайти можем только через Полтавку, ну и учитывайте, что передвижение на автомобиле. Был бы самолет, ясно, было бы быстрее. Так что автомобиль. Слушай, ну а что? Ляжет и будет спать, сил набираться. Границу пересечет, там уже можно более-менее спокойно себя чувствовать, контроль, нам передают из Китая, сейчас умеренный, правда, в Ухане очень много журналистов, посольские всякие крутятся, поэтому надо внимательно. Контрразведчики секут фишку. Но внутри Китая мы снабдим дипдокументами, в самолет, правда, по ним соваться нельзя. Документы так, на всякий случай, проверку-то выдержат, но лучше, чтобы не проверяли. Быстро провести встречу и обратно. Там задерживаться не рекомендую, чем быстрее все пройдет, тем спокойнее.

Генерал согласно покачал головой.

– Полковник, вы принимали данные о вербовке «Водяного»?

– Да, – ответил Минин.

– Как думаете, – продолжил генерал, – почему такой странный пируэт, год не выходил на связь, и тут на тебе, ультиматум?

– Он говорил про коронавирус, но мне неясно, какое он, химик, имеет к нему отношение? – задумчиво произнес полковник Минин.

– Я тоже об этом думал, – подключился я к разговору. – Может, там несколько лабораторий? А может, просто подстава? Ну бред какой-то – спустя двенадцать лет вытаскивать человека? Может, он умер уже?

– Нет, я не думаю, что подстава. Он передал нам совсекретных сведений на три, а то и на четыре расстрела. К тому же мы приучили его к деньгам. Сначала все шло на страхе, а потом он во вкус вошел, нет, считаю вероятность подставы минимальной, – уверенно рапортовал Минин.

– Короче, надо разбираться, тебе предстоит скататься, выяснить, что там за такая ценная информация, – сказал генерал и встал из-за стола.

– Китайцы уже официально обвинили американцев, что это они закинули им этот «подарок». Мы никакие операции, насколько мне известно, кх-кх, – кашлянул генерал на этих словах, – не проводили, поэтому версии две: либо американцы, либо утечка реально у самих китайцев.

– А «Вектор»? – поинтересовался я. Все словно пропустили мимо ушей мой вопрос.

Это показалось странным, то есть, выходит, никого не интересовало, откуда вирус, главный интерес был в том, что нам приготовил китайский агент. Сложилось впечатление, что упоминание вирусного центра «Вектор» ни у кого из присутствующих энтузиазма не вызывало. Вроде тема есть, и ее вроде нет.

– Узнай, насколько плотно он занимался этой заразой и занимался ли вообще. Дело опасное, но не в плане заразы, ты переболел, должно быть все нормально. Опасное в том плане, что Китай и США вряд ли сознаются. Даже если у китайцев произошла случайная утечка, они вряд ли скажут, – Мартов поднял обе брови и цвиркнул губами. – Разведка США уже обвинила Китай в сокрытии реальных цифр эпидемии.

– Ну, статистика дело такое… Уж лучше скрыть, чем подвергать панике страну, – глядя на Мартова, сказал я.

– Мне кажется… – раздался телефонный звонок, я замолчал. Разговора слышно не было. Опытный генерал прижимал трубку близко к уху, как я в кабинете при моем подчиненном, майоре Мингере. Разговор получился короткий: «да», «выясню», «так точно».

– Если след идет из США, – положив трубку, продолжил генерал, – то я почти уверен, что этот вирус искусственный и стал следствием торговой войны США и КНР и клубка иных проблем. Но если это биологическое оружие или бактериологическое, то откуда в Америке и Европе такая смертность? Значит, – генерал откинулся на спинку стула, – значит, его кто-то докрутил и кинул в ответку, – процитировал он выдержку из статьи, которую недавно дал мне для ознакомления.

Я подхватил разговор:

– В 2003 году китайские генералы после эпидемии SARS говорили о вирусе, как о биологическом оружии, направленном против китайцев. Не в целом против азиатов, а конкретно против китайцев. А тут что-то весь мир мрет, кроме вроде как Африки. Но там могут быть проблемы с диагностикой. Ну и со статистикой.

– Товарищ полковник, что еще потребуется для перехода границы? Стартуем через три дня, что нужно, говорите, пока время есть. Самолет в Артем организуем, там машины согласуем. Согласование с агентурой по прохождению маршрута на вас, – приказал генерал. – Если вопросов нет, полковник Крыленко свободен, – готовь все необходимые документы и план операции мне на стол в письменном виде. Свяжитесь с резедентурой, скажите, чтобы ждали агента.

– Слушаюсь! – встал полковник. – Разрешите идти?

– Идите, – разрешил Мартов.

Мы попрощались с полковником, он вышел.

– Ну что, Сергей Анатольевич, пообщайтесь пока, я выйду на полчасика, по возвращении обсудим ближайшие пару дней.

Генерал, накинув китель, вышел из переговорной.

Глава VI. Разговор с наставником

Пару минут мы с Мининым сидели молча, просто глядя друг на друга, как старые друзья.

– Кто-то нас подставляет, – наконец начал разговор полковник, – надо выяснить кто. Сотрудник наш, летавший в Китай от «Вектора», зараженным не был. Значит, надо искать там, у наших «друзей», – Минин сделал характерный жест, обозначающий кавычки. – Свежий номер «Коммерсанта» читал?

Я отрицательно покачал головой.

– Почитай, интересно, – достал из папки газету полковник.

Я развернул свежий номер: как редко в наши дни мы сталкиваемся с настоящим запахом типографской краски, все больше погружаясь в безжизненные новости электронных СМИ на наших компьютерах и телефонах.