Безразличие

Как крот на свету последний

Любовь красива и скорее она сразу раздета

С самого начала не дает поблажек

И сейчас просто этих разливнее

От твоего воображанья.

Последний совет – смотри на нее почаще

Мне кажется это нужно

И улыбайся

Гроб еще долго будет пустым

Выход – в вечность…

У вшей тоже есть мнение

…

С волнением и желанием,

Любящему Нарвиилу.

Нарвиил?! Нарвиил же. Неужели ты…. Ты …

Я не угадал с колесами любви

С ее олимпами и славами

Там, где их двое было три

И за спиной их четрверь пялится –

Алогасус.

Я потом уже понял, что помино первых трех есть он.

Где никто не выживает.

Где нет ничего надежного.

Это больная любовь.

Она у тебя

Колкая, копьяная, кровоактивная.

Удивительно…

Навриил так же, как и ты все, тянется.

Точнее тянулся.

Тянулся к ее благу. А потом попал впросак.

Его отвергла женщина, для которой он предал Господа.

Для которой он предал все.

Он был готов предать свою жизнь.

Ты почти тоже.

Но вовремя вырубился из яви.

Понимаешь?

Я не знал, что последняя колизея – Алогасус

Самый палачевский.

Я скажу одно.

Мое последнее слово. Скоро уже дома будешь.

Одно и важное –

Не старайся думать об этом и рационализировать.

Не пытайся отрахтиться от нее.

Отрах… что?

Не думай….

Зачем ему смелостья – он же скоро ключь.

Моему уху дивилось – когда землянное пальцеварие разквартовываешь, то земля выглядит детской звездочкой. Звездочкой пятиносой. Иногда кажется мне, что с каждым днем Земля правда уголяется. Но чем? Видимо солнышкой. Солнце стареет, хотя такое молодое и красивое до сих пор. Вот болезни у него и из него хлыщут. Пожелтевшие от любви к жизни волосы начали выпадать. И глаз мой, вытираясь от чиха, начинает собирать эти медовые травинки, словно пчелка или ненасытный пачесник. Жаль, что есть старость. Мало чего вечного на свете. Например, непримиримая и антикрутая погода Керченграда.

Каков этот город! Страннен! До тел атомов и внутренностей молекул. Старость? Ха… Не слышно этому городу мельтешение старости. Здравая молодость? Ха…. Не обнюхано этой скрижалью забрости пот молодости. Тогда кто он? Ребенок! Единозначно ребенок. Такой любознательный на любое проявление добра и скорби. Такой жалкий и любвеобильный город. Такой перспективный и легкосодрогаемый никчемностью человечьей мысли. Он впитывает любой сор, и любой сок ума. Странный город. С не менее странными людьми. Вот наше определенное тело.

Накалился жар у него в комнате. Это затхлая и одурненнная жаром мысль. Однако очень важная и сильная мысль. А это? … Страстная и влекущая жизнь мысль. Влекущая смелость и ее… это. Удивительно сладко спится ему. Небось всю ночь игрался со своим другом. Отличная и безгорная жизнь. Бери лодку и плыви. Не сойдешь никогда. Ну пока он спит….

Спит ли он? Неужели. Довольно рано и мягко проснулся. Ого! И повод то како…. Точно. Поэма. А чего проснулся? Именно! От запаха страстной мысли. Этот изнеженный аромат духа тела и чистоты. Великая мощь.