Есть только острова

Есть только острова
Евгений Морозов

В книгу вошли стихи 2018–2020 годов.«Название её – это просто часть реальности, освоенной человеком посреди океана всеобщего существования, область, где действуют законы разума, но на берегах которой чувствуется ненадёжность её стройной системы… Стихи об этом – какие-то более простые и светлые, какие-то потемнее и понапористей по части намёков, – хотели бы остаться понятными в любом случае». (Из интервью Б. О. Кутенкову для книги «Есть только острова»)

Есть только острова

Евгений Морозов

Иллюстратор Нина Балькина

Дизайнер обложки Владимир Коркунов

© Евгений Морозов, 2021

© Нина Балькина, иллюстрации, 2021

© Владимир Коркунов, дизайн обложки, 2021

ISBN 978-5-0055-4588-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

I

По дорогам светя, аж к сиденью приделанный точно…

По дорогам светя, аж к сиденью приделанный точно,
с музыкальной загвоздкой в башке, где засветы резки,
видишь срезы земли, километры неслыханной почвы,
всё холмы-пироги над сметаной вечерней реки.

В трубометрах-китах и мостах, где лишь ветер да весел
с муравьиною силой прикрученный с гайками дух —
кружевное железо, крестцы напирающих чресел,
подрывные следы циклопических крох и непрух.

Переспелая осень желтела, сжималась и сохла,
прошерстила леса, оказалась дождливой стеной,
и на лицах, готовых к разору, к уборчатным стёклам —
ожиданье беды, ожидание казни самой…

Как мы встали в пути, где всё тихо да ветер не клюнет,
занемела земля, затрещало сухое гнильё,
и молчал я один, словно снега уже накануне,
вспоминая, как имя, весеннее время твоё…

Этот город, собранный из окурков…

Этот город, собранный из окурков,
из камней – при помощи демиургов,
добровольцев трудностей, ныне продан
капиталу уютной жизни – вот он.

Обитатели зданий, срезая дорогу,
говорят с осанкой, крепчают много,
напоминая матросов без моря,
потерпевших крушенье, что ли…

В лицах, где опытный взгляд-заноза, —
ожиданье праздника, передоза,
игрищ с искрами, зрелищ, хлебищ,
полуусталость от дел вообще лишь.

Женщины, прячущиеся в наряды,
девушки с трогательным «не надо»,
яблоки-парни, подростки-взрывы,
как вы ревностны, как вы живы.

Глянь-поглянь, как всё это впору,
размозжённым улицам. Этот город
заполняется ими, и как впервые —
каждодневный шум и черты живые.

И лишь са?мой ночью, когда зимою
под столбом фонарным, подбитым тьмою,
если будешь молча, почуешь может —
ты внутри гиганта, что вымер всё же.

Но когда бы здесь ни цвелось, ни прелось,
его синь и зелень, цвета и серость,
всё живут в тебе и свербят знакомо
из природы сердца, из чувства дома.

Потому что телом, умом – подавно,
ты к земле ребристой прикручен явно,
потому что, как ни прощайся с нею,
ты куда роднее, слабей – сильнее…

Гул

Ушибленный звоном, вытряхиваешься на балкон —
воздух простужен по швам, и чуден гул,
слышишь у-у между звёзд и тут понимаешь:
ночь с воскресенья на понедельник…

Ночь с воскресенья на понедельник – всё ещё город,
зверь, готовый к прыжку, зверь отлежался,
красным утром начнёт попадаться навстречу,
борзеть, огрызаться, чесать неуклюжими лапами.