Зивелеос. Книга первая

– Я прошу вас, генерал, не употреблять такие выражения в разговоре со мной. Я, как уже говорил вам, придерживаюсь иной концепции происходящего.

Дотошкин поспешно извинился за оплошность, и академик продолжал:

– Мне бы не хотелось, чтобы за этим феноменом устраивались какие-то гонки, чтобы его ловили. Хотя, я думаю, что поймать его и невозможно, по крайней мере, пока. Но как учёному мне бы тоже очень хотелось узнать, что это за открытие и кому оно удалось. Говоря о самом явлении, тут, я полагаю, мы имеем дело с новым способом аккумулирования энергии. Какой? – это вопрос. Для наглядности поясню. Мы знаем, например, об автомобилях на воздушной подушке. Там спрессовывается воздух. Машина скользит по поверхности. Что-то похожее, я думаю, мы наблюдаем у данного феномена, только спрессован возможно не воздух, а нечто более могущественное. Я бы подумал, что аккумулируется определённым образом идея, но она не материальна. Это я так, фантазирую перед вами. А то ведь посмотрите – он движется вверх, вниз, в стороны без каких-либо устройств. И чувствует себя в воздухе, как рыба в воде. Очевидно так. Но благодаря чему? Ни пропеллера, ни компрессорных устройств, ни плавников, как у рыбы, или других генерирующих устройств у него нет. Разве что на дистанционном управлении? Однако в таком случае откуда-то энергия должна ему передаваться. Я бы искал такой источник энергии. Но какой? Не понимаю пока. Нет. Да я и не занимался этим вопросом никогда.

– А кто-нибудь занимался этим или подобными вопросами? Вы на том совещании упомянули кого-то из своих коллег. Мы просмотрели ваш штат. Он большой, но не нашли пока никого, кто может нас заинтересовать. Может, мы не там ищем?

– Да, пожалуй, не там. Он уже давно не работает у нас. И где находится сейчас, я, признаюсь, не знаю.

– Но как его фамилия, вы знаете?

– Знать-то знаю, но а вдруг он не занимается этим вопросом, а вы его напрасно будете беспокоить?

– Сергей Сергеевич, напрасно служба безопасности ничего не делает. Если ваш коллега не занимается этими вопросами, то мы спросим и только.

– А если занимается?

– Тогда он поможет нам разобраться, вот и всё дело.

– Правда, помочь, скорее всего, может именно он. Зовут его Тарас Евлампиевич. Необычное такое имя. А фамилия у него наша, производственная, можно сказать, Наукин. Спросите его, если он ещё жив. А то ведь он тоже старый уже человек. А я давно с ним не встречался. Отошёл от нас с началом перестроечного времени. Не принял новых веяний и ушёл куда-то. Ни слуху, ни духу.

– Где он живёт, не помните?

– Память-то у меня, батенька мой, тьфу-тьфу, не страдает пока, но в гостях у моего коллеги я не бывал. И вообще по гостям редко хожу. Без них слишком часто людей видишь, так что работать некогда. Отвлекают, верите ли, от главного в жизни – работы.

– Разве она главное?

– А как же, дорогой мой? Без труда нет и жизни. Всякая тварь на земле трудится. Всякая хоть малую пользу, а приносит миру своим существованием. Прекратил трудится – и жизнь скоро кончается. Замечали когда-нибудь, что даже механизм без работы быстрее ржавеет и пропадает. Так и человек. Ушёл на пенсию, не нашёл себе применения, и скоро жизнь говорит ему «прощай, дружочек!». И мне вот уж под девяносто, а я всё тружусь. Не только на заседаниях штаны просиживаю, а и в лабораторию захаживаю, опыты нет-нет, да и провожу, ученикам своим помогаю, хотя некоторым из них тоже все шестьдесят стукнуло, и званий да степеней у них немало. Но и такой старик как я служит с пользой науке.

Дотошкину пришли в голову слова Казёнкина, которыми он напутствовал своего преемника, узнав, что тот идёт к академику: «Этого светилу, как мне указали в академии, нельзя перебивать. Каждое его слово надо ловить, как дар небесный».

«А что? – подумал Дотошкин , – действительно похоже на то. Хорошо, что вся беседа записана на диктофоне. Попрошу отпечатать, и пригодится для истории. Умные мысли высказывал. Неужели все академики говорят, словно в историю шагают каждым словом? А вот с Зивелеосом разобраться не могут. И правда, слаба ещё наука».

Есть зацепка

– Я вас пригласил для беседы, в качестве свидетеля. – Начал майор Скориков, как только Пригоров вошёл в кабинет. – Прошу садиться, расслабиться и ответить на несколько моих вопросов.

Олег смущённо улыбнулся и ответил без тени волнения в голосе:

– Как журналист я привык сам задавать вопросы, но и отвечать умею, так что напрягаться мне не с чего.

– Ну и улыбаться, думаю, резона тоже нет, – угрюмо заметил Скориков. – Дело, к сожалению, не из весёлых. Вы оказались, судя по фотографиям в вашей газете, в числе первых на месте ночного побоища. Запечатлели, так сказать, все этапы сражения с грабителем. Скажите, как вы узнали о его появлении.

– Прежде всего, я бы хотел отметить, – начал Пригоров, – что грабителем был не тот, кого вы таковым называете, а те четверо, что сидели в машине.

– Они, как мне кажется, никого не грабили. Они просто ехали в машине со своей приятельницей. Это установлено.

– Странная у вас установка, товарищ майор. С девушки сорвали платье, у неё пытались забрать её честь. Появился её защитник Зивелеос и остановил преступников, а вы, извините, всё перевернули.

– Откуда вам известно, кто кого остановил? Кто вам сказал, что у девушки насильно пытались отнять честь? Как нам известно со слов потерпевших, девушка сама села к ним в машину и хотела развлекаться в пути.

– Я сам видел эту плачущую девушку, которую вытащил из машины один из парней. Это у меня зафиксировано.

– Ваш снимок есть в газете. Но девушка плакала от испуга, когда её стали вытаскивать полуобнажённой. Ничего удивительного.

– Но ведь сама девушка, говорит обратное.

– Откуда вы знаете?

– Я говорил с нею после того, как у неё побывали вы.

– Очень хорошо. Меня как раз интересует вопрос, как и когда вы узнали её имя и адрес, если сама она, по словам очевидцев, ни с кем не разговаривала и исчезла с помощью Зивелеоса? Вы знали её раньше?

– Вы говорите почти правильно, но не всё, – упрямо не согласился с майором Олег. – Я узнал адрес девушки и её имя от тех же преступников, что и вы. Но вы с генералом сразу сели в машину и помчались к ней домой, а я поехал в редакцию готовить материал. Потом отыскал номер телефона и позвонил. Вы успели уже её допросить, но почему-то интерпретируете всё диаметрально наоборот тому, что было на самом деле.

– Но вы не разговаривали с потерпевшими.

– Конечно, нет. Зато с ними говорили вы, а я только слушал, стоя сзади. В суматохе и темноте вы меня и не разглядели. Я был в спортивном костюме.

«Вот болван! – мысленно выругал себя Скориков. – Я же видел спортсмена, да не придал значения. Действительно показался знакомым, да некогда было. Всё у него гладко складывается».

– Ладно, не это главное, – произнёс он вслух. – Меня интересует, откуда вы узнали о том, что там будет происходить? Но не говорите, что вы прогуливались там с фотокамерой по обыкновению ночью.

– Я ж не на следствии, товарищ майор. Оправдываться мне не в чем. Выдумывать не моя профессия. Я репортёр, который пишет только правду. Так что прошу мне верить. Я не гулял этой ночью, хотя с камерой хожу почти всегда. Мне позвонили, когда я был уже в постели и читал книгу.

– Какую, если можно спросить?

– Ги де Мопассана, с вашего позволения.

– Кто звонил?

– Этого не знаю. Какая-то женщина. Голос показался мне знакомым, но вспомнить не могу.

– Что сказала, помните?

– Да, буквально следующее: «Извините, Олег. Через пять-семь минут возле вашего дома на Кутузовском будет Зивелеос. Берите камеру». Вот и все слова. Я вскочил, натянул спортивный костюм, схватил аппарат и через несколько минут был уже на Кутузовском. Мой дом совсем рядом.

– Это нам известно. Значит, звонившая знала вас по имени. Как же вы не узнали её? Простите, но вызывает сомнение правдивость ваших слов.

– Понимаю ваши сомнения, товарищ майор, но ничем помочь пока не могу. Сказал, что знал.

– Хорошо, расскажите, что было дальше.

– Стою на шоссе у лестницы, смотрю по сторонам. Я ведь не знал, откуда ожидать Зивелеоса. Тут со стороны города несётся иномарка с затемнёнными стёклами. Сверху тень какая-то мелькнула, в машине что-то хрустнуло, двигатель заскрежетал, и машина стала. Я сразу рванул через дорогу на противоположную сторону. Решил, что тут будет главное, и не ошибся. Сверху откуда-то свалился Зивелеос. Я в этот момент был к нему спиной, выходя на тротуар. Обернулся, а он уже перед машиной. Ну, дальше всё стал фотографировать.

– Понятно. Скажите, вы так в спортивной форме и поехали в редакцию?

– Ну, что вы? Я обычно в костюме, как сегодня. В карманах все документы, деньги. Если меняю одежду, то всё надо перекладывать. Так что пришлось забежать домой, откуда позвонил шефу сначала и Самолётову.