Ленинградские рассказы

Теперь только почувствовал, до чего на самом деле устали ноги. Хорошо хоть, у меня не было с собой никакого багажа. Таскай его тут. Нет уж.

На привокзальной площади отстроили универмаг, туда я и решил заглянуть первым делом. Во-первых, нужно было купить кое-какие вещи, и потом, я хотел попить горячего кофе и перекусить. Не знаю отчего, мне подумалось, что при универмаге непременно есть кафе.

Крыльцо этого магазина выложили очень гладкой мраморной плиткой, так что на входе я поскользнулся и чуть не растянулся на глазах у немногих свидетелей, но не выругался, а рассмеялся. На первом этаже и впрямь обнаружилась небольшая, но, кажется, довольно уютная чайная за стеклянными дверями.

Но для начала лучше что-нибудь купить, а то, потом, после горячего, лень будет. На втором этаже у рассеянной седой уже продавщицы я взял две пары носков: черные и серые, пару белья, шерстяные перчатки.

– У нас что, косметический салон? – довольно грубо ответила она на мой вопрос насчет бритв и шампуня, – это, молодой человек, не к нам!

– Ну а куда? – нахмурился я, – и чего, нельзя по-человечески сказать, обязательно грубить?

– Ох уж, какие мы нежные, – отрезала продавщица и пошла, видимо в подсобку.

Ах ты, сука, подумал я, стащить бы что-нибудь с прилавка, да тут камер напичкано, как звезд на небе. Попадаться сейчас не время.

Потом в соседнем отделе я взял хороший мятный шампунь, бритву, мыло, и пакет, который не вспомнил попросить, покупая носки и белье.

Здесь продавщица оказалась повежливее, правда немного надоела своими расспросами:

– Да обычную бритву, ну бритвенный станок, самый обычный, и шампунь, освежающий, не самый дешевый, но и не самый дорогой, разумеется!

– Ну, вот я вам могу порекомендовать.

– Хорошо, давайте его, сколько с меня?

И так далее. А жирный, одетый в черную форму охранник с рацией все следил за мной, как будто я что-то могу взять. Что ж, просмотрел-таки, одна пачка бритв досталась мне бесплатно.

Потом я немного побродил по универмагу, зашел и в книжный отдел. Какая-то ерунда, учебники и так далее, разве что только серия «азбука-классика» хорошо представлена, да и то цены не в меру завышены. И продавщица, сразу видать, ни в чем не смыслит.

Хотя, бог ей судья… Может, купить ручку и тетрадь? Да нет, не до того.

А потом, спустившись в чайную, я долго сидел со стаканчиком черного кофе с сахаром. Первый, второй, третий. Негромко передают какую-то незнакомую музыку, видно, по радио, а посетителей кроме меня ни души. Есть ведь такое направление: «музыка для супермаркетов». Брайан Ино. Интересно, может это и есть? И как у них, хотелось бы знать, дела с прибылью обстоят?

Когда как следует напьешься горячего кофе с сахаром, можно обойтись и без еды, а сердце бьется быстро-быстро, хочется немедленно что-то предпринять. И вообще, от черного кофе у меня «крыша едет» почти как от алкоголя. И такое есть.

Так что после третьего стакана,(я попросил не стесняться и налить самого настоящего кипятка) меня потянуло на улицу. Куда ж теперь пойти?

Зайти, что ли, к Костику, решил я. Тот как раз у вокзала живет. Но только у него мать пьянчужка. Да еще и буйная. Доходит иногда до такого состояния, что ее хочется ударить. Немудрено, что Костик ее стыдится.

Я дождался зеленого светофора и перешел скользкую улицу – смотри не растянись, не дай бог, на проезжей части! Все как будто поменялось… Или нет, только так кажется? Как сложно давать такие оценки. Все они грешат субъективностью. Скоро весна, вот это чувствуется. Солнце еще не спустилось, и светит немного по-другому, не как в декабре. Словами не выразишь, но вообще это чувствуется. Стволы у деревьев очень черные, чернее, чем зимой. Хотя снег еще такой же по-зимнему чистый.

У подъезда нужного дома я вспомнил, что Костик уехал. Ну, да и ладно, хорошо хоть вовремя вспомнилось, не зашел, а то вот бы дурака свалял.

Да, и до сих пор солнце не зашло. Вышел на улицу Революции, дошел до своей старой школы красного кирпича и встал, прислонившись к ограде. Как же я ненавижу школу! Просто слов нет, клянусь. Гранату бы…

Как раз сейчас вторая смена расходилась по домам. И тянет же этих ребят в снегу валяться… По мне, так лучше бы вообще зимы не было. Ну ее, к черту, летом хоть не так часто болеешь.

Один парнишка, довольно крупный, с огромным портфелем, немного разогнался и всей своей немалой массой обрушился на своего приятеля, пацана в аккуратной коричневой дубленке. Оба рухнули и, вопя, покатились в канаву. Другой, как будто так и надо, засовывал снег себе в капюшон и под куртку – наверно нарочно, чтоб потом заболеть. Как знать, может и я сам так поступал в свое время, а? Хотя кто меня знает…

Пожалуй, пойду к рыбаку Д., решил тогда я, он тут недалеко живет. Д. жил на 12 этаже «свечки» по Карла Маркса. Дверь в парадную оказалась закрытой, но у крыльца торчали какие-то бабки. Я обратился к одной из них, наугад:

– Нельзя ли открыть, бабушки, я из ЖЭУ, сейчас оборудование заберем и уйдем.

– Чего-чего вы сказали?

– Я, – пришлось заговорить мне громче, – из ЖЭКа, из жил-конторы! Мне попасть в подъезд надо! Горелку забрать!

– Гренки? Вы чего?

– Черт, говорю же вам, газовую горелку забрать надо, она наверху осталась. Работы уже произведены, надо нести оборудование на следующий объект. Вам это хоть понятно, или нет?!

– А что это у вас, молодой человек, нет ключей? В жил-конторе всегда дают, – не унималась бабка в очках с толстенной оправой. Рот у нее был, как у жабы: широкий и узкий, смотреть тошно. А когда разговаривает, еще и язык видно.

– Ну и черт с вами, – в сердцах плюнул на крыльцо я, но тут как раз двери с той стороны отворились, и мне удалось проскочить в подъезд и побыстрей вызвать лифт.

Точно двенадцатый этаж? А лифт все не приходил, и я даже немного испугался, что бабка в очках бросится меня догонять. На двенадцатом этаже оказалось на удивление жарко. Стены здесь, как я помнил, пачкаются, так что лучше не прислоняться. Немного постоял, погрел руки на батарее, а то они совсем окостенели, а я даже и не заметил. И ноги мерзли не на шутку.

– Позовите, пожалуйста, Д., – обратился я к его бабке, отворившей мне двери, – вы меня вообще узнали?

– Как тебя не узнать, – усмехнулась бабка, – подожди только, он спит кажется. Пройди в прихожую…

В прихожей оказалось еще жарче, чем в подъезде, я весь мигом вспотел. И телевизор включен на полную громкость, ну или почти на полную. Ну и жизнь тут у них, подумал про себя. Бабка отправилась будить Д. в дальнюю комнату.

– Погоди немного, сейчас оденется, выйдет – вернулась она минуты через две с пакетом какого-то печенья в руках, – вот, покушай. Ты давно вообще здесь?

– Да как бы Вам сказать, – немного смутился я, – если честно… Я только что приехал на самом деле. Только с поезда.

– Чего?! – не поняла бабка, – чего? Да как так? Дома-то хоть был? Ты в своем ли уме, вообще? Ужас! Сумасшедший! А ну, отвечай!

– Был уже, – соврал я, чтобы она больше не спрашивала, – ладно. Можно мне чайку горячего? А то на улице ей-богу дубак. Кофе на вокзале попил, для согрева, так и то уже опять по дороге замерз.

– Сейчас, сейчас, – заторопилась бабка, – одну минуточку, – и, выбегая, столкнулась в дверях с Д.

Мой друг практически и не поменялся, все такой же веселый, беззаботный, отметил я. Ну и бессовестный, как раньше, сразу видно. Даже спросонья такой же, как был. Постригся налысо, правда, но это ему наоборот только к лицу.

– Давай-ка, сваливаем поскорее отсюда, – пожимая приятелю руку, прошептал я, – а то опять сейчас начнется допрос с пристрастьем.

Д. мигом все понял, накинул куртку, и, даже не завязав шнурки на ботинках, вышел за дверь.

– Закроется, пошли, давай, заговорил он, – а ты, смотри-ка, похудел…

– Что, заметно? Да уж. Поневоле похудеешь, когда и кушать нечего. Хотя, там немного по-другому сказано было.

– Где – там? – не понял друг.

– Ладно, об этом не сейчас… – и я замолчал, толком даже не зная, что тут добавить.

– Ну, рассказывай, как ты там? Что теперь, кстати, делать намерен? – начал было Д., нажимая кнопку в лифте, – какие планы? А, кстати, сейчас-то куда пойдем? разрядит. К тому же, вдруг так захотелось спать, что я даже удивился – та