Пригород. Город

Во время обхода врач ненадолго задержался в нашей палате. Он насторожено посмотрел на меня и спросил:

– Вы сегодня, господин Кучнев, выглядите уставшим.

– Разрешите моей жене принести ноутбук. Очень нужно.

– Нет, – произнес он. – Не желательно. Сотовые можно. Но если вас так неодолимо тянет к перу, я дам общую тетрадь и ручку. Согласны? – Я кивнул. – Вот и славно. Получите, как только обход закончу.

Врач сдержал слово. Теперь в моих руках были шариковая ручка и бумага. Я успокоился. Странный и нелепый сон почему-то не хотел уходить, он назойливо танцевал перед мысленным взором.

Итак, с чего начать? – Ручка коснулась листа. – Пусть будет… Да, сирень.

2

Сирень была удивительного цвета. Неземного. Волшебного. Скорее ее цветки, расточающие густой аромат, не лилового, а небесно-голубого. Легкий ветер играл цветочной пеной, и, казалось, находилось под окном не дерево, а сказочное море. Володька засмотрелся. Он приотворил окно, смежил веки и, вдохнув запах, в мгновение охмелел. Открыл глаза – детская площадка пустовала. Значит, на улицу нет смысла выходить.

Стол у окна, обвинительно скрипнув под тяжестью веса, умолк. Володька краем глаза увидел толстую книгу, а, слезши, прикоснулся к обложке и прочитал название: «Теория вероятности».

Да, она самая, о ней говорил брат. Володька однажды заинтересовался необычным словосочетанием – теория вероятности – и канючил: «Ну, расскажи, а».

А что это такое?

«Вероятность дождя небольшая» – вспомнился безликий голос по радио. «Сегодня вероятно погода будет хорошая» – это из разговоров родителей.

Он умел читать, но почему-то опасался открывать загадочную книгу брата. Шероховатая обложка жгла пальцы и манила: «Распахни меня». И словно нервная дрожь волной прошла по телу, и опьяняющий аромат сирени, казалось, усилился. И он, открыв книгу, разочаровался. На листах жили знакомые слова по соседству с формулами, что подобны заклинаниям древних магов. Володька прочел много сказок о них, и был убежден, нет, знал: у каждого волшебника есть свои заклинания, что написаны в виде рун понятных лишь хозяину. И вот, перед ним танцуют крючки, змеи, палочки вместе с цифрами и буквами. «Это и есть руны», – подумалось Володьке.

Он закрыл книгу и стал рассуждать самостоятельно о вероятности, вспомнив рассказы брата: «Ее можно вычислить. Имеются простые формулы».

«А если, – представилось ему, и голова закружилась от восхитительной мысли, – что если вероятностью можно управлять, хоть иногда, а?» Он вспомнил игральную кость. Бросая ее, выпадет одно из шести чисел, весело подмигнув белыми глазками, или одним глазом, по-разбойничьи ухмыльнувшись.

Достав из коробки с игрушками заветный кубик, он долго вертел его в пальцах, любуясь шоколадным цветом и белыми кружочками. Наконец, подошел к столу. Бросил. Выпало «четыре». Еще. «Один». «А что, если загадать», – решил Володька и, бросив, представил «три». Кубик лежал на столе, подмигивая озорно той самой гранью. «Получилось!» – воскликнул он. И всякий раз, какое число бы ни придумал, всегда сопутствовала удача.

Володька почувствовал себя богом, играющим в кости.

…

Когда боги играют в кости – это угрюмая и монотонная игра. Рутинная. Выхолощенная. Азарта и в помине нет.

Архивариус мертвого царства миллионы лет соблюдает один и тот же ритуал: ведет учет теней на полях забвения. В его толстых фолиантах записаны все, кроме мертвецов, попавших в Элизиум, и кроме тех, кто обречен на мучения за великие злодеяния. Как только на земле всходит солнце, он из опочивальни спускается тяжелыми шагами в мрачное подземелье, что именуют архивом. Беря наугад с полки книгу и разворачивая ее, он надевает очки и читает. Сдувая пыль времен со страниц, Архивариус вглядывается в цифры. Сегодня удача улыбнулась этим безымянным теням, прописанным на желтых листах. Но кто из них покинет царство Аида? – Решает случай.

Когда боги начинают играть в кости, Архивариус с книгой спускается в игровой зал. Там его ждет царь мертвых.

– Приветствую тебя, о всемогущий Аид.

– Да не оскудеют твои архивы, – иронично заявляет тот. – Приступим?

В ответ – кивок.

Они садятся за стол, укрытый зеленым сукном. Перед ними – рулетка. Архивариус, достав кости, бросает их. Затем то же самое повторяет Аид. Ему выпадает большее число, и он крутит колесо первым. Игра началась. Прыгает шарик. Цифра. Ее архивариус отсчитывает, начиная с верхней строчки в книге, и громко произносит длинный номер. Появляется тень за его спиной. Аид смотрит поверх слуги на черное шевелящееся пятно, лишенное имени и биографии. Архивариус пальцем перечеркивает номер в книге, и он исчезает из списков мертвых.

Так поочередно они вращают рулетку. Теней становится больше, но в какой-то момент хозяин загробного царства, медленно поднявшись из-за игорного стола, произносит:

– Хватит, – и, обращаясь к мертвецам: – Вы свободны.

Он хлопает в ладоши. Тени растворяются. Они отныне не принадлежат Аиду, а рождаются на земле. Игра окончена.

Однако Архивариус подобострастно смотрит на господина.

– Что еще? – удивляется Аид.

– Я бы хотел знать судьбу того мальчика, играющего в кости. Как мне с ним поступить?

– Ты не властен над его нитью – так решил Зевс, и жизни ребенка тебе не оборвать.

– Но если он зайдет далеко?

– Живыми владычествует Громовержец, пусть он и решает, но… – Аид замолкает ненадолго. – Но мальчишка, пожелавший управлять судьбой игральных костей, впоследствии захочет манипулировать человеческими судьбами.

– Этого я и боюсь, господин.

– Пока мы бездействуем, ибо так решил Зевс.

– Значит?

– Игра продолжается.

Аид исчезает. Архивариус вздыхает. Ему не нравится затея Зевса. «Наверно, на Олимпе боги обречены на безделье, как и в подземном царстве, только оно имеет разные истоки. Но что хочет Громовержец? Неужели он, глядя на людей, не может сдержать разочарования, поэтому и придумал опасное развлечение? Но для чего?» Архивариус не находит ответа. Он возвращает книгу на место и поднимается в свою комнату.

…

В тронном зале Аида мечется беспокойная тень, однако хозяин, будто не замечает ее и натужно улыбается. Наконец, произносит:

– Довольно. Зевс, прекрати. Ты становишься невыносим.

Тень исчезает, и на ее месте появляется высокий статный мужчина.

– Я тебя слушаю, Громовержец.

– Аид, ты не веришь в мою игру с тем мальчиком? Так?

– От тебя ничего не ускользает, Всевидящий, но объясни, что тебе нужно в этой игре?

– Насколько далеко может зайти человек? Ты никогда об этом не думал?

– Чем всё это кончается, я знаю.

– Да, но тогда мы ограждали человечество от падения в бездну. Тогда мы вмешивались, но что если…

Лукавая улыбка заиграла на губах Зевса.