Тьма

– Вот спрятался-то! Не ушел ли он в детскую? Няня, он верно в детской!

– Нет, нет, здесь! Ищите! – говорит няня, хитро улыбаясь. – Молчи, Федя. Не сказывайся.

– Молодец Федя! Молодец! – ликует Ваня, радуясь, что брат всех превзошел.

– Я знаю, где он! – шепчет Надя на ухо Вани.

– И я знаю, да не скажу. Пусть ваш брат постарается, пусть намучается побольше.

– Пусть, пусть. Не надо говорить, Ваня.

И они, переглядываясь, не ищут, а стоят в стороне. Девочки все обшаривают, а Саша, весь мокрый, с остервенением лазит по всем углам, под всякое кресло и страшно сопит. Его начинает сердить, что он всех нашел скоро, а за Федей возится полчаса.

– Хорош ваш Федя! – восклицает он вдруг злобно. – Говорит, что никогда не лжет, а теперь его ищут, зовут, а он молчит и всех надувает.

– А ты не молчишь, когда тебя ищут? – запальчиво вступается Ваня за брата.

– Да я не хвастаюсь за то, что всегда правду говорю. А Федя ведь все кричит: не надо лгать, а сам выходит такой же обманщик.

Саша злится и угрюмо ходит по комнате, уже не обшаривая ничего.

– Какая злючка! – шепчет Надя.

– Обманщик, обманщик! – повторяет он. – Федя! Ты где!? – кричит он и прибавляет, – видите, молчит, как и мы все; надувает.

– Да я здесь! – раздается наивный голос Феди.

– Э-эх, дурачок ты мой! Молчал бы да молчал, – говорит няня. Между ее юбкой и платьем зашевелилось что-то и на свет показывается растрепанная голова Феди.

Все кидаются к нему. Хохот. Крики.

– Глупый, зачем ты ответил? – кричит Надя. – Ведь он нарочно тебя спрашивал.

– Он говорит: я обманываю, – смущенно объясняет Федя. – Ну, я и ответил…

– Э-эх, Федя! – укоряет его брат. – Такое место и даром пропало. Ты бы меня, няня, посадила туда. Я бы молчал.

– Христос с тобой, мой родимый. И Федя насилу уселся… а ты вишь какой уж вырос, тебя сейчас бы нашли. Экой ты, Федя, право! – добавляет она.

– Э-э-эх! Федя, Федя! – укоряют все. Федя только руки растопыривает: Саша в восторге.

– Прятаться! Прятаться! Соне искать!

Соня остается в зале. Все рассыпаются в гостиной. Слышатся голоса:

– Саша, тише, занавеску оборвешь!

– Пусти, я первый.

– Мама не велела около канделябров. Надя, слышишь… Не велела!

– Так я уйду в другое место.

Гостиная пуста. Только чуть шевелятся занавески; кто-то пискнул под диваном. Саша расхохотался уже Бог-весть откуда.

Через темную столовую, прыжками, как козочка, летит Надя, и вдруг останавливается на середке.

«Как темно! – думает она. – Да чего же бояться. Бояться нечего! Зато искать долго будут, да еще побоятся прийти, чудо!»