Чужая колея

– Да не, нормально, – буркнул Рома, начав было что-то считать, но тут же прервался, пару секунд смотрел на брата и вдруг добавил с хитроватым прищуром. – Что, понравилась?

– Ну, так, ничо.

– Ничо, – передразнил Рома. – Тогда на всякий случай тебе: девка толковая, курсы бухгалтеров закончила, ко мне попала, понятно, по рекомендации, нормальные люди попросили пристроить. Считает хорошо, честная, аккуратная, а большего в ее работе и не надо. И кстати, ну, если вдруг чо, не замужем.

Запускаемый Ромой бизнес, ввиду своей абсолютной нелегальности, не предполагал должности настоящего бухгалтера, однако, как и любой бизнес, требовал скрупулезного учета доходов-расходов и хотя бы элементарного финансового планирования, поэтому для ведения толстых гроссбухов мог быть привлечен только человек, пользующийся абсолютным доверием, пусть и ни разу не сдававший баланс в налоговую, зато умеющий держать язык за зубами. Паша понял, что, раз брат взял на работу эту девочку, значит, имел все основания полностью ей доверять.

– Молодец, – произнес он, протяжно зевая. – Хорошие кадры подбираешь. Ладно, пойду я, пожалуй.

– Ага, иди. А если чо, – не удержался Рома, – то кабинет бухгалтера – вторая дверь по коридору.

* * *

– Назаркин, траванул бы анекдот, что ли?

Подобные просьбы Марк никогда не заставлял повторять дважды.

– Короче, так, – начал он после секундного раздумья. – Встречаются два чувака. Один другому и говорит: «Слышь, вчера твоя моей похвасталась, что ты шесть раз за ночь можешь. Чего, правда, что ли?» «Та не-е, это она туда-сюда посчитала».

Комната отдыха вздрогнула от дружного хохота. Дверь приоткрылась, в образовавшуюся щель протиснулась голова мастера.

– Чего ржете? Назаркин, опять кривляешься? Иди, там тебя к телефону. Только быстро чтоб, нефига линию занимать.

– Васильич, тебе никак позвонить должны? – участливо поинтересовался Марк, вставая со стула. – На педикюр записался?

Слесаря заржали, мастер, неизменно становившийся объектом подколок Марка из-за полной неспособности подобрать адекватный ответ, по обыкновению лишь вытаращил на своего мучителя налитые кровью глаза и торопливо скрылся за дверью.

– Марк, привет, – бодро приветствовал друга Паша. – На вечер какие планы? Как насчет футбольчика? Пацаны обещают подтянуться, Ирка до восьми сегодня, давай в семь соберемся, погоняем часок, потом девок в охапку и в «Садко». Надьку свою вызвони, вечер пятницы – святое дело.

– Ну, можно. – Марк посмотрел на часы. – Если сверхурочной работы не нарисуется, наверно, успею подтянуться.

Телефон был установлен в комнате мастеров-приемщиков, где серьезные сотрудники с видом семейных докторов сочувственно выслушивали проблемы клиентов, после чего составляли предварительный перечень необходимых работ, оформляли заказы и распределяли их по слесарям. Услышав слова Марка, сидящий за столом Васильич встрепенулся, навострив уши, и тут же полез в лоток с последними заказ-нарядами.

– Окей, Паш, договорились, – заканчивая разговор, Марк искоса поглядывал на активные манипуляции Васильича. – Думаю, к семи буду. Надьку тоже подпишу. Все, Ирке привет, бывай.

– Назаркин, – с невозмутимым видом, держа в руке листок заказ-наряда, произнес Васильич, дождавшись, когда Марк положит трубку. – Ты «восьмерку» черную за воротами видел? Все думал, кому поручить, да кроме тебя, пожалуй, и некому. Хозяйка на тормоза жалуется, скорее всего, колодки под замену. Там еще и движок троит слегка, но этим ты сможешь заняться после тормозов.

– Тормоза придумали тру?сы, – философски изрек Марк, изучая перечень работ в заказе.

– И имей в виду, – мастер не мог скрыть в голосе злорадные нотки. – Выдача машины завтра в девять, так что, не обессудь, придется тебе сегодня повозиться.

– Васильич, а ты знаешь, что такое карма? – вдруг спросил Марк.

Мастер, не ожидавший ничего хорошего от изрядно надоевшего ему остряка, промолчал, глядя на слесаря подозрительно и враждебно.

– Карма – это вроде бумеранга, понимаешь? Сделал, к примеру, кому-нибудь пакость, так тебе сразу ответка прилетает. Опять не понимаешь? – Марк уже взялся за ручку двери, собираясь отправиться на склад запчастей. – Тогда совсем просто: если тебе сегодня вечером жена не даст, знай – это потому, что я не успел поиграть с друзьями в футбол.

На складе всем заправлял Санька – невысокий шустрый паренек, лучше всякого компьютера помнящий артикулы каждой запчасти и прекрасно ориентировавшийся в своем немаленьком хозяйстве.

– Назаркин? Давай, чего там у тебя?

Санька взял у Марка лист заказ-наряда, где после перечня работ шел список необходимых деталей и расходников, и скрылся в лабиринте стеллажей.

– Вот, получите-распишитесь.

Кладовщик поставил перед Марком маленький пластмассовый ящик с запчастями. По старой привычке проверять все получаемые материалы Марк распечатал одну из картонных коробочек, в которых должны были быть упакованы тормозные колодки.

– Погоди, Сань, это чего вообще? – Марк с удивлением разглядывал две сношенные до предела, кое-как очищенные от ржавчины стальные пластины. – Это чего, колодки? Я это должен ставить?

Санька бросил на колодки беглый взгляд, театрально хлопнул себя по лбу.

– Точно, блин! Чуть не забыл.

Через несколько секунд на столе перед Марком оказались четыре серых пластмассовых колпака.

– Чего ты мне суешь, на хера эти колпаки? Я про колодки спрашиваю.

– Как это на хера? Смотри, тут же русским по белому написано: колпаки на колеса декоративные, цена – ноль рублей. Типа, подарок любимому клиенту от фирмы.

– Та-ак, – до Марка стала доходить новая схема с «подарками клиентам». – Я, значит, ставлю на машину это говно, а сверху прикрываю колпаками, за которыми колодок не разглядеть.

– Марк, я всегда знал, что ты толковый парень. Кстати, Грищенко сказал, на тачке этой баба ездит, а колпачки посмотри какие – загляденье, ободки тут такие дизайнерские – хозяйке точно понравятся.

Женщины-водители – явление само по себе довольно редкое – были любимыми клиентами мастера-приемщика. Призывая на помощь всю свою фантазию, актерское мастерство и умение убеждать, Грищенко неизменно разводил их на приличные деньги, что приносило дополнительный доход и другим участвующим в работе сотрудникам. И, конечно, «женским» машинам неизменно доставалась львиная доля б/у или контрафактных деталей.

– Баба, – с сомнением произнес Марк. – Ты вообще видел ту машину? «Восьмерка», черная, сзади тонирована наглухо – не похожа что-то на бабскую тачку. Да и не в этом вопрос. Одно дело – фильтр не поменять, ну, не знаю, помпу старую поставить, другое дело – тормоза.

Марк сам не понимал, почему ему, давно привыкшему ставить на машины клиентов старые, бракованные или поддельные детали, давно принявшему для себя нехитрую истину о том, что деньги не пахнут, так не хочется нести сейчас в цех эти отработавшие свой ресурс колодки. Он не считал это предчувствием, потому что ни в какие предчувствия не верил, просто ощущал в душе какое-то тоскливое томление и почти физическое отвращение к предстоящей работе. Потом спустя годы, он будет часто вспоминать этот момент, круто изменивший его судьбу и судьбу двух его друзей – братьев Никитиных, вспоминать, как какая-то неведомая сила требовала отказаться от заказа, устроить скандал, уволиться – все что угодно, только не брать сейчас в руки ящик с деталями и не плестись покорно к черной тонированной «восьмерке». Но эта сила была эфемерной, она даже не имела названия, а итоговая сумма, проставленная внизу заказ-наряда, выглядела вполне реальной.

– Ну, чего мнешься как неродной? – Санька смотрел с легкой понимающей усмешкой. – Забыл, где расписываться? Вот тут: заказ в работу принял, детали-материалы получил, механик Назаркин, дата, подпись.

Марк взял протянутую ручку, поставил в нужной графе подпись и, ухватив двумя руками ящик, направился к двери цеха.

Глава пятая

Начало лета отметилось долгим периодом жаркой безоблачной погоды, город задыхался, погруженный в горячее марево неподвижного воздуха, солнце плавило разогретый асфальт, и те горожане, кто не мог себе позволить скрыться от удушливого зноя на природе, перемещались по улицам заторможенно, словно неприкаянные зомби. Однако и Марк, и братья Никитины, погруженные в собственные заботы, казалось, не обращали никакого внимания на внешний дискомфорт. Никому из них даже не приходили мысли не только о летнем отдыхе на ласковом южном море, но и о простой вылазке на природу в выходные.

Марк неожиданно для себя оказался втянут в гонку за деньгами. Матери срочно потребовалось протезирование зубов, и, узнав расценки стоматологов в скромной районной поликлинике, Марк лишь поинтересовался, золото какой пробы они собрались ставить за такие бабки и не вошел ли по ошибке в перечень услуг еще и кругосветный круиз. Но других вариантов не нашлось, угрохать все материнские накопления на зубы казалось безумием, поэтому надо было думать, как все это заработать. К тому же в доме давно назрела потребность в серьезном ремонте, и даже при том, что Марк все собирался делать сам, стоимость материалов влетала в копеечку. Теперь он работал почти без выходных, практически не вылезая из сервиса, охотно брался за любые заказы и уже никогда не терзался сомнениями по поводу качества устанавливаемых деталей.

Роман с головой погрузился в свой подпольный водочный бизнес, требовавший не только недюжинной работоспособности, но и постоянного нервного напряжения – приходилось постоянно быть начеку, просчитывая каждое действие и каждое слово, сказанное в переговорах с поставщиками и покупателями. В одном из корпусов бывшего пионерского лагеря работали уже три разливочные линии, складские и производственные процессы обслуживали пятнадцать человек, а все коммерческое направление – закупки сырья и сбыт продукции – Роман, никому не доверяя, вел сам. Видеться с братом Паше теперь доводилось редко – стремясь всегда быть поближе к производству, Рома снял однокомнатную квартиру на окраине города в десяти минутах езды от лагеря.

Сам Паша, впервые ощутив себя самостоятельным предпринимателем, тоже не помышлял об отдыхе. Он успел-таки застолбить за собой приглянувшееся ему место на Маркса и стал полноценным хозяином уже двух торговых точек. От передвижного ларька, требующего лишних хлопот и затрат, он отказался, арендовав вместо него стационарную палатку недалеко от того места, где торговля из ларька шла особенно хорошо. После выплаты аренды, зарплаты продавцам и «налога» бандитам оставалась немаленькая прибыль, которая еще возросла после перехода обеих точек на круглосуточный режим работы. Как и Роман, он стал подумывать о покупке машины, но, подобно брату, все никак не мог решиться вытащить столь серьезную сумму из оборота. Проблему собственных «колес» Рома решил первым, причем сделал это неожиданно для всех и с несвойственным ему размахом.

Паша задумчиво курил, стоя у открытой по случаю духоты двери палатки, когда прямо к автобусной остановке напротив подкатил серебристый, казавшийся нереально огромным «Мерседес». Любые иномарки все еще оставались редким явлением на улицах города, а уж таких монстров Паше удавалось наблюдать разве что в Москве. «Мерс» замер у тротуара под заинтересованными взглядами ожидающих автобуса граждан, водительская дверца распахнулась, из машины неторопливо выбрался Роман и вальяжной походкой направился к палатке.

– Здоро?во, братуха, – произнес он подчеркнуто будничным тоном. – А я вот, видишь, аппарат тут себе приглядел по случаю, почти новый. Ничего так оказался, бегает шустро, все-таки гансы, черти, умеют тачки клепать.

Став обладателем единственного в городе «Мерседеса», Роман добился того, о чем мечтал с момента возвращения из армии – показал всем окружающим, чего на самом деле стоит Рома Никитин – раздолбай, отчисленный из техникума по неуспеваемости и полгода шлявшийся потом без дела, будущее которого вырисовывалось довольно ясно: работа за копейки, бутылка портвейна по вечерам, мелочь в долг до получки и цирроз печени к сорока годам. Ему не нужна была просто машина – банальные «Жигули» или древняя, подобранная перегонщиками на свалке в Европе иномарка; ему была нужна такая тачка, которая будет кричать всем знакомым и незнакомым людям: «Посмотрите на моего хозяина! Кем он был еще недавно и чего он смог добиться сам?»