Случайностей не бывает

– А как реагировали окружающие, когда вы сообщали им, что вы гном?

– Били, – прослезился Федор.

– Били? – оживилась Яна. – Кто вас бил?

– Тролли… В детском саду…

– Вас били тролли? Да вы что! – Яна черкнула что-то в блокноте. – А за что они вас били?

– За то, что я гном, – захныкал Федор.

– Это они вам говорили, что бьют, потому, что вы гном?

– Да-а-а….

Федор практически рыдал.

– И еще что я грязный, тупой и сопливый-й-й-й…

– Итак, в результате регулярных избиений, которые пациент перенес в раннем детстве, он пришел к выводу, что является гномом, – диктовала Яна сама себе и быстро писала в блокноте.

Она загнала Федора в закуток под лестницей в город и вовсю готовилась к экзамену. Гном был отдан ей на растерзание после того, как вернулся, передав приказ лешего остановить движение, и отправил высокого мужика в «Регистрацию и распределение».

Мужик был молчалив, задумчив, но, в отличие от прочих прибывших, взгляд имел ясный, и, поглядев на начальственную нечисть, только кивнул, как будто был уверен, что рано или поздно встретит лешего и тролля, и вот это наконец случилось. С гномом он ушел молча, вопросов «где» да «что», как Артем, не задавал. Про телефон гном его не спрашивал.

Поезда прибывать перестали, но пока это был единственный результат. Прибывшие находились в ступоре, шевелиться, отвечать на вопросы и реагировать на тычки и щипки перестали. Но стоило ждать, что они «разморозятся», и тогда проблема выйдет на поверхность в буквальном смысле и в большом количестве. И никто не мог предсказать, когда это произойдет, завтра или через минуту.

А помрут все здесь, так тоже мало приятного.

*****

– Мы не можем этого допустить, – в который раз повторял леший. – Голубчики, вы только представьте, что будет, если вся эта, э-э-э, я не побоюсь сказать, толпа выйдет Туда? И столкнется с, э-э-э, непривычными для них обычаями, традициями, и, не побоюсь сказать, технологиями? Для них это будет шок! И что будет потом, если, как утверждает уважаемый Табачный Дух, их здесь быть не должно? Им придется вернуться! И – раз, два, три – тысяча человек побежит в, э-э-э, полицию с одинаковыми рассказами? Такого никогда не было! Люди наверху не смогут этого, э-э-э, переварить!

– До того, как вернуться, им в живых как-то придется остаться, – мрачно проговорил тролль. – Если они столкнутся с обычаями и традициями наших ребят в пятницу вечером, а сегодня у нас пятница, технология им одна останется: в мясорубку и на корм драконам.

Яна вопросительно посмотрела на Духа.

Все они сидели в кабинете начальника станции, Афанасия Кремниевича. Кроме Духа. Дух висел. Он наклонился к Яне.

– У вас есть рабочие окраины?

– Ну есть.

– Там как в пятницу вечером? Пьют, дерутся?

– Ну бывает, наверное, – поежилась Яна, представив какое-нибудь Бирюлево в районе овощебазы.

– А на Красной площади у вас в это же время как, тихо?

– Тихо, конечно, там же Кремль, охрана с автоматами.

Яна показала охрану с автоматами.

– Ну вот, представь, что у вас там на окраинах сплошная Красная площадь по сравнению с тем, что здесь бывает.

– Ну вы даете! – восхитилась Яна.

Зато поежился Артем. Он представил, как провожает Яну вечером домой, а к ним подходят три пьяных тролля. Интересно, кстати, от чего они пьянеют.

– Скипидар, метиловый спирт, – подсказал Дух. – Да ты на Афанасия с таким ужасом смотрел, легко было догадаться, о чем думаешь, – хихикнул он.

– Ну значит они не должны отсюда выйти, – продолжил леший. – Пока мы не справимся с этим, э-э-э, кризисом. Какие будут предложения?

Начальник Черной ветки оглядел собравшихся.

Артему с Яной быть в кабинете начальника станции не полагалось, но Дух настоял, сказал: полезно для процесса начального профессионального образования.

– Да какие проблемы, – отхлебнул тролль то, что он пил вместо чая, с сильным аммиачным запахом, заваренное в стальной сеточке. – Я вызову дежурного дракона. Поставим у входа, и пусть попробуют выйти. Первый десяточек, хе-хе, обуглится, остальным сразу гулять расхочется.

– И еще пара сотен погибнет в давке, – тихо сказал Дух.

– Ну нет, – поморщился леший, у нас больше года несчастных случаев не было, а вы, дорогой Афанасий Кремниевич, этакое предлагаете! А отчитываться мне, между прочим, не вам, эта вся история уже дошла, э-э-э, до Управления всего. И руководство операций возложено на меня, между прочим. А я до сих пор не могу понять, чем я руковожу.

Леший подпер голову тонкой рукой, зашевелил длинными пальцами в зеленоватых волосах.

Противно зазвонил телефон.

Звук был такой, как если бы две ржавые железяки шкрябались друг о друга. Все вздрогнули. Артем с Яной одновременно хлопнули, он себя по карману, она по своему рюкзаку, но их телефоны здесь не работали. Работал стоявший на столе у лешего старинный, черный аппарат с круглым номеронабирателем и шнуром в тканевой оплетке, уходящим в стену.

Артем заметил, что часть шнура у стены болталась и дребезжала, как ложечка в стакане в купе несущегося поезда. Звонили явно не с соседней станции.

– Ох, ты ж в дракона твою ведьму головой, – тихо выругался тролль.

*****

Этот телефон предназначался для связи с Москвой, руководством московского метрополитена. Связь установили давно, еще когда московский метрополитен носил имя Кагановича и состоял из одной красной Сокольнической ветки. Появление которой и привело к строительству Черной ветки, а она была прорыта силами тутошних гномов с привлечением гигантского червя-мутанта Олгой-Хорхоя, выписанного из Средней Азии.

Вот из-за этого червя все и случилось.

Опыта перемещения таких огромных масс, как этот червь, длиной в пять поездов метро и толщиной в три, Тут ни у кого не было. Пока червь рыл Черную ветку, проедая ее под землей, он слегка дребезжал, и тот же Табачный Дух устал предупреждать начальство о том, что червь перенесен некачественно, и он Тут нестабилен.

Однажды червь задрожал так, что лопаты выравнивающих стены тоннеля гномов зазвенели об их зубы, и соскользнул обратно, в тот мир, где была Москва и совсем еще короткое метро из одной красной линии.

Мало кто знает, что фантастически быстрые темпы строительства метрополитена имени Кагановича и некоторые странности в географии тоннелей и станций связаны с гигантским среднеазиатским песчаным червем Олгой-Хорхоем. Например, строительство кольцевой линии изначально не планировалось, в обозримом будущем, она стала результатом погони за ним в толще земли.

Труднее всего было найти приманку, за которой червь следовал бы, проедая тоннели в нужном направлении. Перепробовали все, от живых слонов и мертвых кротов до огромных слитков золота и ковшей с кипящим чугуном. Но совершенно случайно выяснилось, что червь сходил с ума от чернозема с дачи товарища Ягоды, начальника Народного комиссариата внутренних дел. Причем земля с соседних дач его совершенно не интересовала, как будто ровно по забору вкус ее кардинально менялся. Землю на вкус пробовал лично товарищ Каганович, в большом количестве, под присмотром товарища Сталина, но разницы так и не нашел.

А то, как удалось помещать приманку перед червем в еще не проеденном тоннеле, является тайной тутошнего Управления всего, без права доступа для кого бы то ни было.