Занимательное артуроведение

– Ну… – сказал я неуверенно. – Так полагается…

– Кем полагается? – сердито поинтересовался голохвост. – У кого полагается?

– У нас, у людей. Убивать всякую нечисть и драконов. Таких, как ты.

– А я не дракон.

– А кто тогда?

– Я сам не знаю. Мама зовет «мохнатик», а дедушка звал «хвостан». Правда, он умер уже.

– А что – папы у тебя нету?

Голубые глаза потускнели.

– Я его не помню. Мама мне про него не рассказывала. Я спрашивал, а она только по шее мне дает или за хвост кусает. Хотя мне не больно – все равно с возрастом отвалится – обидно просто. У паршивой лисицы, что за поворотом живет, и то папа есть! А у меня – нету.

– Извини, – запоздало сказал я. – Я не хотел. То есть я хотел, но не так. Я, как сказать, в общем, хотел, ну не то, что сказал…, – я запутался и заткнулся.

– Ладно, – примирительно махнул лапой не-дракон. – Не обижаюсь я. Есть я тебя не буду – вы, двуногие, невкусные и пахнете изнутри плохо. А ты меня больше не бей мечом, ладно? Шишка будет.

– Да у меня и меча-то теперь нет, – почесал в затылке я. – Не будем вообще драться, хорошо? Меня Германом зовут. А вот того недохода под кустом – Причардом.

Из норы донеслось недовольное ворчание.

– Это он здоровается, – безмятежно пояснил я.

– Тогда ладно, – пригладил шерсть не-дракон. – А я то уже испугался, что его есть надо будет. А он и снаружи пахнет плохо.

– В морду, – глухо донеслось из норы.

– Что он говорит?

– Гордый, говорит, – любезно ответил я. – Горд знакомством со столь приятным и красивым существом.

– И тебе спасибо! – Крикнул в нору хвостан.

– По башке! – Сварливо сказала нора.

– Во-во, – подхватил я. – Еще матушка ему говорила: «Вся сила – в волшебном порошке». Им можно взрывать ворота и стены крепостей. А если порошка нету, то Причард – этот свирепый злодей – последняя надежда.

– Да какая еще одежда, черт подери! – Взревела нора. – Все штаны в клочья разорвали барсуки поганые!

С этими веселыми словами на свет Божий явился Причард. Одежда на нем и впрямь была разорвана, а рот вымазан чем-то синим. И явно вкусным.

– Ягодками угощалися? – уточнил животный. – Вкусно, правда? Теперь и ты стал вкусный! Рискнуть, что ли? – и он смачно облизнулся.

Я еле сдерживал смех, не сомневаясь, что мохнатик не станет травиться этим балбесом. Прич же сомневался. И даже очень. Виляя толстым задом, он подался в ежевику и уже оттуда, осмелев, заголосил:

– Эй, ты! Гидра голохвостая! Не достанешь! Здесь колючки и холодно, а еще я просто так не дамся – укушу! Конь – на обед, молодец – на ужин!

И из кустов донесся истерический хохот.

– Это он меня лошадью обозвал? – встал на дыбы чудовищ.

– Все вы негодяи! – гаркнул Прич и, судя по писку и шуршанию, влез в самую гущу ежевики.

– Сам-то ты хорош! – обиделся хвостан.

– Я-то? – отозвались кусты. – Знамо, хорош! Я же оруженосец!

– А где?

– Что – где?

– Оружие. Которого ты носец.

В ежевике затихли.

– Оружие было у меня, – пояснил я. – Пока ты его не сломал…

– Пока ТЫ его не сломал, – парировало чудище.

– Ну, пожалуйста, пока Я его не сломал! Но – об ТЕБЯ! И теперь вообще не пойму – кто я такой? До рыцаря не дослужился, меч сломал, доспехи выбросил, а еду я – воздержитесь от смеха, друзья! – к королю Артуру. Вывод: куда пошлет меня король Артур, если из всего моего снаряжения остался только глупый конь и еще более глупый оруженосец?

– Примет он тебя, – уверенно изрек мохнач. – Я слышал, ему люди нужны. А вот драконов он не жалует.

– Так ты же не дракон, – отозвался я. – Хм… Так кто же ты?

ГЛАВА 5

«Коль найдешь дракона – береги его»

(Из народного поверья)

– Зовут меня Кутей, – начало рассказ чудище. – А полное имя – Кутольд ван Штуш-и-Кутуш! Наш род очень древний. Но очень малочисленный. Это потому, что мы живем долго.

– С такой-то шкурой, – завистливо сказал я.

– Да уж. Но и из-за шкуры нас убивали. Однажды к моему дедушке по матери пришел какой-то человек. Дед жил далеко отсюда, он вообще-то отшельником был, ютился в пещере на берегу моря… где-то на юге. Философствовал, думал о жизни. Про космологичность бытия и сознания слышал?

– Ну, как же, – важно ответил я, хотя в философии разбирался слабо.

– Вот. Это он придумал. А потом… пришел этот человек, и, ни с того ни с сего, как даст ему дубиной прямо в глаз. Дед слова не успел сказать, как этот громила схватил его в охапку и задавил. И еще содрал с него шкуру, завернулся в нее и ходил, как дурак. Ну, потом-то разобрались, что дед мой занял пещеру какого-то хищника, мимоходом его слопав, и именно хищник, в свое время, лопал людей. Вот вам и благодарность – палкой по башке!

Из кустов послышалось сочувственное цоканье языком.

– А прадеда моего вообще какой-то мамонт бешеный обидел. Ну, в общем-то, прадедушка сам виноват. Он хотел употребить его на обед. И только уже было собрался, салфетку повязал, как этот мамонт недорезанный съедает какой-то кактус, становится больше раза в три и поддает моему прадеду под зад ногой. Да так, что улетел дедушка в чащу глухую, да и помер там от обиды и унижения.