Удачная подмена

Удачная подмена
Евгения Черноусова

Можно поменять имя, но удастся ли поменять при этом характер, близких и судьбу?

Евгения Черноусова

Удачная подмена

Глава первая

Автовокзал. Пока доехали, автобус почти опустел, останавливаясь у гипермаркета на въезде в город, потом у воинского мемориала и у центрального рынка. Может быть, ей стоило выйти раньше, но расспрашивать водителя и попутчиков было бы неосмотрительно. Если вдруг её будут разыскивать, а у кого-то из них в памяти отложится адрес? Нет уж, лучше проехаться на городском транспорте.

Лина покрутила головой и двинулась к ближайшей автобусной остановке. Не доходя до неё, на стене дома увидела надпись: «Московский проспект». Его-то ей и надо, только вот номер на доме 136, а ей нужен 28. Чтобы не спрашивать, прошлась до следующего дома. Ага, значит, к началу улицы посадка с этой стороны. Сунулась в первую же подошедшую маршрутку, у водителя спрашивать не стала, решив, что выйдет, если автобус повернёт с проспекта. На её счастье он шёл пока по прямой. Она подумала, что жильё ей крёстный предложил не очень удачное. По широкому проспекту в несколько рядов непрерывным потоком двигались машины, так что в квартире наверняка слышен шум, да и окна не откроешь из-за пыли и выхлопных газов. Но, может, повезёт, и окна выходят во двор?

На пути следования возникает большущая круглая клумба с непонятной бетонной композицией посередине. Маршрутка делает вокруг неё оборот и сворачивает. «Дом печати!», – хрипит водитель. Она протискивается к выходу и ступает на тротуар. Дом печати – это, надо полагать, здание напротив остановки через дорогу. Оно угловое, одной стороной тупого угла тянется вдоль Московского проспекта, другой – по сравнительно узкой улице, на которой высадилась Лина. А на той стороне, где она стоит, на остром углу обширное пустое пространство, наверное, летом здесь травяной газон, перечёркнутый плиточными дорожками, по которым сейчас гоняет тракторишко, цилиндрической щёткой сметая снег. Одна из тропинок, уже прочищенная, тянется к двум довольно далеко отступившим от дороги шестнадцатиэтажным башням, за которыми начинается группа древних пятиэтажек. Надо возвращаться на проспект. Она спрашивает у идущей от домов пожилой женщины, далеко ли дом 28, а в ответ та тычет пальцем в ближайшую башню. Это ей повезло! И вышла вовремя, и дом далеко от дороги с интенсивным движением, зато остановка почти рядом. Двинувшись к дому, она осознаёт, что опять ведёт себя как Лина. Почему не спросила у водителя, туда ли она едет? Как говорила мама, «тебе легче украсть, чем попросить».

Судя по номеру квартиры, подняться надо всего лишь на второй этаж. Лина вынимает ключи и открывает оба замка. Нижний ключ проворачивается с трудом. Ага, надо будет личинку сменить. Квартира обычная: большая кухня-столовая и спальня чуть поменьше, вроде бы убрано, пыли нет, хотя, как говорил крёстный, хозяин здесь давно не появлялся. Значит, ключи оставлены кому-то, кто поддерживает порядок, и кто наверняка сдаёт её посуточно или даже по часам, получая дополнительный доход. Лина презрительно морщит свой аккуратный носик. Спёртый воздух, мерзкая смесь застарелого табака, пота и дешёвых духов. Точно дом свиданий! Она набирает крёстного.

– Линочка, деточка, я же сразу сказал, что этот жук квартирку для интима придерживал. Но в последнее время ему не до утех было. На год она твоя, только коммуналку плати. Уборщицу он рассчитал, но замочки, конечно, лучше поменять. Ясно, что баба доход извлекала, чай, не семейный дом. Что имеется из посуды и белья, пользуйся. Если брезгуешь, прокипяти. Всё, пока, не звони мне больше без крайней нужды. Привыкай к самостоятельности. Сама же решила…

Да уж, интим тут был самый дешёвый. Ну, поселил бы тут красотку и пользовался бы. Не дороже бы вышло, чем каждый раз сюда новую шалаву тащить, снова поморщилась она. Видно, клиент крёстного предпочитал брать не умением, а числом, вспомнились слова её почти тёзки. Она оторвала кусок бумажного полотенца и, обернув им руку, начала выдвигать ящики кухонных шкафов. Вот и отвёртка нашлась! Выкрутила цилиндр нижнего замка и отправилась по магазинам.

Через два часа вернулась с сумками продуктов и моющих средств, оглядела своё новое жилище и сказала:

– Ну, что ж, начнём с холодильника…

Несмотря на то, что завершила она свои труды далеко за полночь, проснулась Лина рано. Отдёрнула шторы, повешенные накануне влажными, прямо из стиральной машины, и огляделась. А не так уж плохо! Постелила Лина новый комплект постельного белья на кухонном диване, потому что до уборки комнаты руки не дошли, а на кровать просто смотреть без содрогания не могла. Сгоряча хотела новую купить, но потом взял верх трезвый расчёт: достаточно будет сменить пружинный матрац, а кровать помыть дезинфицирующим раствором.

Закрывая входную дверь, обмерила верхний замок, решив сменить и его. Нарисовалась и доверенное лицо владельца: наглая тётка из соседней квартиры, пытавшаяся прорваться мимо Лины, утверждая, что там её вещи. Не то, чтобы Лине было что-то жаль чего-то из хозяйского барахла, но памятуя, что ей нужно меняться, и чисто из вредности преградила ей путь:

– Здесь я живу! Все вопросы к участковому, гнездо порока прекращает своё существование!

– О, одним шалманом меньше! Приятно слышать, – радостно сказал кругленький мужичок в годах, шустро спускающийся по лестнице вслед за высокой худой женщиной. – Я хоть через этаж живу, но страсти в клочья и до меня долетают!

– Не говори, Дима, вопли мартовских кошек – то ещё испытание для поношенного пожилого организма, – подхватила его попутчица, смеясь.

– Это вы о чём? – подбоченилась соседка.

– Дышала ночь восторгом сладострастья, – ёрнически пропел мужик, вручая Лине визитку. – Если вопросы по правовой части возникнут, звони по-соседски, Алина, – и, развернувшись к соседке. – Серафима, участковый меня ещё с утра обрадовал, что квартира сдана на год официально и даже с временной регистрацией. Так что бизнес твой прикрылся. Охолонись.

Однако! Следователем сосед оказался, судя по визитке. Что же он сам шалман не прикрыл? Холодок по спине пробежал: и участковый её запомнил, когда она в ЖЭУ по поводу регистрации заходила, и соседу почему-то сразу доложил, даже имя назвал. А может, не на неё лично интерес направлен, а этого деятеля положено о соседях уведомлять? И владелец квартиры пока под следствием… так, соберись, Лина, крёстный велел прекратить быть тряпкой!

Лина подхватила пакет с мусором, вскинула голову и пошла к выходу. Но по дороге дважды споткнулась. Ох, нелегко изменить свой характер!

Глава вторая

На следующий день она решила, что полностью обжилась, и теперь пора подумать о работе. Немножко денежек крёстный ей дал на карте, Лина баланс проверила, ещё наличку, что после операции осталась, туда же положила, теперь на несколько месяцев хватит. При жёсткой экономии хватило бы и на год, если бы не было необходимости приобрести гардероб, она ведь приехала налегке. А на работу в одном платье не проходишь. Но работа нужна не только из-за денег, надо общаться и в битве с коллегами закаляться. С её нынешним дипломом – только в школу, но эта стезя не по ней. Значит, что-нибудь простенькое: регистратура, на телефоне сидеть, считать… только не на кассе! Ну вот, она опять себя сама обесценивает, как бы крёстный это назвал.

Эти два дня в Энске Лина топталась только на сравнительно небольшой торговой площади за пятиэтажными домами, где было с десяток небольших магазинов, четырёхэтажный торговый дом «Парковый» и аквацентр. Оттуда один раз доехала до Октябрьского района, там тоже крутилась, в основном, по торговым точкам. Поэтому в поисках работы решила пройтись по своему Московскому району, но выйти к остановке, откуда она впервые начала свой путь в гнездо порока. Сначала стоит пройтись по Московскому проспекту, там наверняка много офисов. Перейдя по зебре к дому печати, невольно затормозила, залюбовавшись зданием. А ничего такое… старое, явно ещё от Советского Союза, но смотрится неплохо. Чем-то напоминает круизный теплоход с этой стороны. Видно только одно крыло, тянущееся вдоль этой улицы. Советская, вот табличка. Трёхэтажное здание, на углу нашлёпка короткого четвёртого этажа, над ним ещё башенка с мощной металлической конструкцией. Антенна, наверное. Вот эта надстройка и вызывает ассоциацию с кораблём. Да, и вход оригинальный: на углу большая полукруглая площадка, к которой ведут широкие ступени с двух сторон, а ажурные литые перила этих ступеней переходят в такое же ажурное ограждение, идущее по краю этой полукруглой площадки. Внизу под этим ограждением на стене от лестницы до лестницы тянется надпись: «Дом печати приглашает». Под ним три доски: афиша об авторском вечере какого-то перца, объявление издательства «Вышли в свет» и капитальная доска со сменяющимися наклейками «В издательство требуются». А вот это уже интересно!

Сразу в глаза бросается «секретарь-машинистка». Теперь чаще пишут «помощница руководителя», но сути это не меняет. И для Лины работа привычная. Если руководитель старенький или женщина, то возьмут, зарплата там явно не заоблачная. Ну, а если молодой… так, Лина, опять себя обесцениваешь, соберись. Шустро взбирается по ступенькам, решительно входит в центральную дверь и обращается к охраннику:

– Где тут у вас отдел кадров?

Пожилой охранник отвечает обстоятельно:

– Так нет у нас отдела кадров. Отдел кадров у нас в управлении печати. Это на площади Ленина, знаете?

Лина дёргается, собираясь пискнуть «Спасибо, извините», но потом вспоминает, что обещала измениться, и говорит:

– Мне в «Губернскую газету».

– Второй этаж, правое крыло, – рукой указывает он направление. – Паспорт имеется?

Насаживает на нос очки, записывает её в какую-то амбарную книгу и возвращает паспорт. Лина быстро поднялась по лестнице и пошла по коридору, разглядывая таблички на дверях. Так, приёмная. Узкая комната, окно во всю стену, под ним два рабочих стола, на которых в беспорядке навалены бумаги. Справа и слева от входа двери. На одной табличка «Заместитель главного редактора», на другой таблички не видно, потому что дверь распахнута, но понятно, что это кабинет главного редактора.

Лина решительно шагнула к распахнутой двери, поздоровалась и спросила о вакансии. Главред был не то, чтобы из тех, кого её личность могла устроить, а так, серединка на половинку. Не старый, но и не молодой, лет этак между сорока и пятьюдесятью. Большого роста, поджарый, с резкими чертами лица. Уверенный, сразу видно, что начальник. Бабушка охарактеризовала бы такого «Видный мужчина». А её «Минус нге» сказала бы «Не из нашей ценовой линейки мужик». Он посмотрел без особого интереса её документы, спросил, представляет ли она себе, чем ей предстоит заниматься. Лина выложила заготовленное:

– В студенческие годы приходилось подменять подругу в мелкой адвокатской конторе, пол дня она, пол дня я. Там было так: график по часам расписывать, чтобы босс встреч не пропустил, по возможности спихивать посетителей и звонящих на других сотрудников, но не ошибиться в ранге клиента, чтобы важного не отфутболить. Ну, корреспонденцию туда-сюда отправлять-принимать, тексты набирать, чай-кофе подавать.

– Ну… в общем, да, – как-то рассеянно согласился он. Похоже, не произвела Лина на него нужного впечатления, раздумывал, как отказать; тут телефон звякнул, он ответил. – Да… да… но я взял уже! Что я буду врать тебе? Фамилия? Редкая такая фамилия, Иванова. Приди да посмотри, она ещё у меня.

Сунул лист и ручку, продиктовал текст заявления, включая компьютер, вылез из-за стола и сказал:

– Быстренько садитесь и набирайте под диктовку! «Строительный бизнес переживает не лучшие времена…»

Они заканчивали второй абзац, когда в кабинет вошли две женщины: одна фигуристая такая, но лет ей за сорок, вторая примерно в Линином возрасте. Старшая толкнула младшую к столу, который был установлен перпендикулярно столу главреда, а сама подошла и нагло схватила Линины документы:

– Фу, начфак!

– А твоя, Ир, креатура, наверное, филолог?

– Само собой!

– Так что ж ты её литсотрудником не возьмёшь? Не стыдно ей пятнашку в месяц предлагать? Нет, если она печатает быстрее…

Девушка затрясла головой:

– Нет… я двумя пальцами….

– А грамотность? – эта самая Ира, которая запросто указывала начальнику, кого ему секретаршей брать, обошла стол, встала рядом с Линой и уставилась в монитор. – Да, нормально…

Ничего себе, нормально! Да Лина была самой грамотной на курсе! Ладно, лучше промолчать, расстановка сил ей пока неизвестна.

– Продолжим, Алина, – сказал главред. – Ира, тебе ещё что-то?

– Нет, Иван Ильич, спасибо за приют, за ласку, – подталкивая свою ставленницу, обиженно ответила она.

– Что, большая начальница? – простецки спросила Лина своего нового начальника, которого звали, как написано в её заявлении о приёме на работу, Санталов И.И.