Острые шипы и темные души

– Я бы даже сказала, что она чересчур слабохарактерная… – высказалась откровенно Беатрис. – Но всему виной ее набожные родители…

После Мэделин внезапно вспомнила про увиденного вчера юношу на лестнице и решила ненавязчиво полюбопытствовать:

– Случайно заплутала вечером в бесконечных коридорах особняка и украдкой заметила молодого человека, который не присутствовал на ужине… я думала, там были все обитатели…

Показалось, Беатрис отреагировала нормально и даже сама заинтересовалась. Прищурившись, она уточнила:

– Он такой… со светлым оттенком волос, что-то от пшеничного… и волос его не уложенный и торчком?..

Мэделин вспомнила, что локоны парня действительно были разбросаны по голове, поэтому подтвердила. После непонятной усмешки Беатрис сказала:

– Это пасынок Сьюзи… Сынок-оболтус ее погибшего мужа.

Слова слегка удивили Мэделин, Беатрис решила поделиться, словно давно этого желала, но было не с кем.

– Его зовут Дюк, болтается за юбкой мачехи, а она его обихаживает, как родного, хоть и имеет собственного сына, вот только многие знают, что между ними отношения вовсе не родственные… – намекнула в конце.

Мэделин недоуменно уточнила об отношениях.

– Моя дорогая подружка, я имею в виду любовные… – с ироничным выражением лица пояснила Беатрис, обращаясь уже по-свойски, словно они близки.

Наивная Мэделин слышимо ахнула, а подруга похихикала.

– А ты думаешь, отчего миссис Сьюзен вдруг превратилась в «молодую» Сьюзи, кем ей так хочется быть… Это всё пылающая страсть… Конечно, она старается этого не показывать, но я-то знаю, как знает и еще половина дома… Дюк захаживает к ней в спальню по ночам, когда стихает… – рассказала Беатрис.

Мэделин поразилась еще больше, но уже не тайной личной жизнью Сьюзи, а увиденным вчера с Жюли… та сцена явно показывала флирт и существующие между парой отношения… Но сейчас юная решила ничего об этом не говорить, да и не ее это был секрет. Вдобавок стало понятно о свободном месте за столом между Дэвидом и дамой. Беатрис с осуждением дополнила:

– Бедняжка Сьюзи так страдала от потери мистера Альфреда, что не успела остыть ее постель… Но ее нелюбовь к супругу вполне можно понять, ведь Дюк родился от любовницы экономки… Вероятно, это такая месть неверному Альфреду…

Мэделин пришла в шок от услышанного и поняла, что отношение к Сьюзи у новой подружки весьма плохое, как и, видимо, к Эстер. Возможно, подобное поведение зрелой дамы действительно могло вызвать негативную реакцию… Мэделин не имела привычки кого-то осуждать и не имела на это право, но смутилась.

– Кстати, именно святой отец посоветовал мистеру Альфреду взять на попечение незаконнорождённого Дюка и таким образом искупить грехи перед Богом… сделать доброе дело… Сьюзи, конечно же, рвала и метала, но ее мнение не учли… – поделилась разговорчивая Беатрис.

– А что случилось с супругом Сьюзен? За ужином обсуждалась его могила…

– Никто не знает… Накануне он куда-то торопливо собирался и уехал, а утром его тело нашли в лесу возле кареты… разодранное в клочья дикими зверями…

По телу Мэделин пошла дрожь от страшного рассказа, вспомнилось предупреждение кучера Кэйла о волках и тот мелькнувший силуэт среди деревьев.

– А кучер? – почему-то решила уточнить юная.

Беатрис пожала плечами и ответила:

– Говорят, там было вокруг много крови и плащ кучера, а сам он исчез… скорее всего, его также утащили и растерзали хищники, никто не искал по густому лесу тело какого-то слуги… Единственное странно: лошади отстегнулись от упряжки и разбежались, двое из них появились возле нашего особняка…

Рассказ леденил душу Мэделин. Затем ей случайно вспомнился разговор о сыне Эстер, и она вновь решила полюбопытствовать:

– Что случилось с сыном миссис Бэлфорд? Его кто-то убил?..

Беатрис смотрела в окно, придерживая бордовую шторку, которая выскользнула из ее ладони в розовой перчатке. Девушка не сразу повернулась к собеседнице, а когда это сделала и разомкнула уста для речи, то карета остановилась.

– Прибыли к дому его святейшества… – сообщил кучер, подойдя к двери экипажа.

– О, чудно, – произнесла, глубоко вздохнув, Беатрис и выглянула наружу.

Мэделин увидела стоящий рядом большой дом. Он был намного меньше особняка Бэлфорд, однако для служителя церкви весьма-весьма шикарно… Видимо, это всё помощь добродетельных прихожан… Из парадных дверей вышла миловидная юная девушка, даже еще девочка, особенно по внешнему виду: губки ее пухленькие и розовые, словно наливное яблочко, маленькие щечки цвета спелого граната, а глаза выразительные и большие цвета голубого неба, вокруг них колыхались пышные светлые ресницы, локоны ее были тщательно спрятаны под ажурный темно-зеленый капор. В руках она несла, прижав нежно к груди, некую книжечку. На порог выскочила женщина зрелого возраста, чтобы проводить и дать напутствия. Судя по всему, это была ее мать. Показалось, дама чересчур хлопотала. Юная всё выслушала, затем подошла к экипажу, присела возле Беатрис и мило улыбнулась новой знакомой.

– Меня зовут Кристиана. Это тебе, – произнесла вслед и подала книжечку.

Ею оказалась Библия в коричневом кожаном переплете. Беатрис недоуменно повела бровями, но не выказывала лишних эмоций, а наоборот, поддержала:

– Кристиана всем дарит Библию, у меня тоже есть такой замечательный подарок…

Беатрис хоть и улыбалась, но ее натянутость Мэделин все равно уловила. Было понятно, что подружка не особо рада поведению верующей и считает его чудным. Она приняла подарок и искренне поблагодарила.

– Читай ее утром и перед сном и тогда все беды обойдут тебя стороной, Господь обязательно услышит… – с добрым настроем любезно сказала Кристиана и положила тканевую сумочку себе на колени, которая до этого висела на запястье.

Внутри, оказывается, лежала ее Библия, сопровождающая юную всегда и везде.

– Мой папа назвал меня в честь нашей веры, – добавила юная.

Она выглядела общительной и дружелюбной и ни разу не заострила внимания на старом платье Мэделин, что подметила новоприбывшая. Кристиана вообще не разглядывала внешний вид и ее ничего не смутило. Сама же юная была одета скромно, несмотря на дорогую ткань. Горловина платья закрывала даже шею, а рукава запястья.

– Славненько… – произнесла Беатрис, словно устав от подобной беседы. – Всё будет в порядке, не волнуйтесь, миссис Ма?ркам, – наклонилась через юную и уверила суетливую матушку, что все еще стояла возле дома и наблюдала.

Карета тронулась.

– Маменька слишком печется за единственную дочь, – поведала Беатрис для Мэделин.

Кристиана улыбнулась, взгляд ее был исключительно дружелюбный, хотя, по мнению Мэделин, Беатрис не стоило такое говорить про родителя.

– Не слишком… но сильно… Матушка просто беспокоится, сейчас опасное время и не все люди добродетельны… – поделилась Кристиана на простой нотке.

Когда экипаж скрылся, осунувшееся лицо миссис Маркам приобрело свойственный себе, пока никто не видит, недовольный вид, уголки тонких губ опустились, выделяя скулы вместо полноценных щек и круги под голубыми глазами, цвет и размер которых переняла дочь. Дама стояла спокойно на месте и вдруг резко дернулась. Оскалившись, она с раздражением возгласила, при этом махая руками:

– Я же просила сразу после отъезда дочери поменять в ее спальне замок! Уже прошло больше трех месяцев, стало небезопасно… вдруг у кого-то нашелся ключ!..

Позади появилась молодая щупленькая служанка с царапиной на лице.

– Аа, ты здесь, маленькое недоразумение… – сказала ей миссис Маркам. – Мой дорогой супруг еще не вернулся со службы?

– Нет, госпожа.

Миссис Маркам вновь перекосило от раздирающих внутри эмоций.

– Мм… значит его преподобие еще не успел потискать тебя сегодня… – произнесла она негромко, но с остервенением и дикой ревностью.

Служанка пребывала в тревожном состоянии и очевидно опасалась истеричной и злобной хозяйки.