Дождь

– Глобально как! А твои личные какие?

– Ну, наверное, чтобы у меня поменьше было работы, связанной с разводами и разделом детей, а если и встречались, то, чтобы все проходило цивилизованно.

– Ну, а прямо совсем уж личные? – не унимался Егорыч.

– Не знаю, нет у меня совсем личных. Ну выспаться нормально хоть раз. Или в отпуск съездить куда-нибудь, но у меня столько дел, что никуда от них не денешься, разве только на дачу и то постоянно дергают.

– А еще?

– Надо машину менять, моя сыпаться начала, дачку бы не мешало подправить, летний домик тогда тоже до кучи. Вообще его перестроить хотела, в другое место поставить, тут он неудачно стоит, и не летний домик сделать, а баньку или сауну туда, а можно и то, и другое. К ним добавить веранду-кухню, чтобы водопровод провести и канализацию, а тогда до кучи – душевую кабинку поставить, потом кухню цивилизованную сделать, чтобы не на этих газовых баллонах готовить, и чтобы наконец появилось время и силы устроить тут сад.

– Сейчас Галочка про домик закончит, начнет про квартиру, какие там нужны обои и шторы повесить, – поддела Алька.

– А что, мы разве не про мечты? – обиделась Галка.

– Галь, ну это у тебя не мечты, а планы.

– А! То есть то, что нельзя достичь – это называется мечтой, а то, что можно – это планы. Так? Вот стать ветеринаром – это мечта, а построить домик – это планы? Пусть тогда у меня будет куча планов, чем толпа бесплодных мечт!

– Почему сразу бесплодных?

– Ну, потому! Ты специально такие ставишь, чтобы невозможно было достичь, чтобы у тебя лишний раз была возможность пострадать и поразмышлять на разные темы, например, а не настал ли у меня такой-то кризис, потому что двадцать лет назад я не тем стала, кем хотела быть!

– Зато ты про шторки на кухне…

– Дамы-дамы! Ну что вы опять?! Очень даже нормальные планы!

– Так, Егорыч! Не перебивай нас! – отрезала Галка.

– Да! Что ты вечно! – присоединилась Алька.

– Что я-то??? – удивился Егорыч.

– Ничего! – воскликнули обе в голос.

– Кстати, а у вас, Егорыч, какие мечты? – спросила уже успокоившаяся Алька.

– Ну, вот дом дострою…

– У вас как у Галки, – вставила Алька.

– А дальше? – заинтересовалась Галка.

– А дальше – да не задумывался я как-то. Вообще, в детстве как все нормальные советские дети мечтал стать космонавтом. Пошел в армию. После армии строительный институт. Потом работа, женился. Обычная жизнь.

– А у тебя кризис, Егорыч, был? Тот, который среднего возраста.

– Вот не задумывался я никогда.

– А это: «построить дом, родить сына, посадить дерево»?

– Вот как раз дом и строю! И сына бывшая жена родила, на мое имя записала ведь. А дерево – завтра пойду из леса выкопаю, посажу тут где-нибудь.

– Нет, Егорыч! Так не пойдет! Дом ты не себе строишь, жена хоть и на тебя записала, но сын не твой и растить ты его не будешь, а то, что дерево с места на место пересадишь, так толку от этого никакого! Оно может на новом месте не приживется? Зачем дерево дергать лишний раз? – отрезала Галка.

– Я это… того… пойду, – Егорыч как-то неловко встал, задел стул, тот упал, Егорыч его поднял, потом направился к калитке.

– Ты вроде его обидела, – сказала Алька.

– Хм, надо же, какие тут все обидчивые, можно подумать я кого-то оскорбила или ложь! Всё ж по делу, только правда эта не всем по душе.

– Ладно уже, завтра надо будет извиниться.

– Извиниться? Ты себе как это представляешь? «Егорыч, прости, что правду тебе сказала! И что она такая хреновая, тоже извини!»

– Не, если так извиняться, то лучше уж совсем этого не делать. А вообще, он в целом прав. Я про ваш спор про мужчин и женщин. Тебя это задело, поэтому ты не прошла мимо возможности задеть его. Причем, ты это прекрасно понимаешь, ты же умная, но найдешь возможность переспорить, даже если неправа.

– А сама-то?

– Так! Пойдем спать, а то тоже разругаемся в пух и прах!

Уже была глубокая ночь, Галка громыхала посудой на веранде, в саду стрекотали кузнечили, а где-то совсем далеко лаяла собака. Аля сидела на крылечке, все плыло, и было так хорошо и спокойно. «А не в этом ли кайф? В друзья, спорах, вкусной еде и вине?»

Глава II. Катастрофа

Воскресенье

Даже яркий солнечный свет, наполнивший веранду, не помешал Альке спокойно проспать до обеда. Она несколько раз открывала глаза, тут же вспоминала, что у нее отпуск, переворачивалась на другой бок и засыпала снова.

В этой сонной тишине звонок мобильного телефона прозвучал необычно громко. Аля спросонья долго шарила по полу в поисках телефона:

– Да?

– Алевтина! – раздался требовательный голос матери.

Аля поморщилась: мать прекрасно знала, как Аля ненавидела свое полное имя, но продолжала с фанатичной настойчивостью именно так ее называть. А еще Аля терпеть не могла этот требовательный тон, когда с ней разговаривали как с подростком, которого отчитывают за позднее возвращение домой.

– Да?

– Я напоминаю тебе, что сегодня у нас званый ужин. Мы тебя ждем! – голосом, не терпящим возражений, заявила мать.

– Но я уехала из города, у меня отпуск, – пролепетала в ответ Аля.

– В этот раз ты обязательно должна быть! Тебя будут ждать! – и мать положила трубку.

– И тебе тоже до свидания, мамочка, – усмехнулась Аля.

Из комнаты раздался сонный Галкин голос: