Дождь

– Странно, – пробормотал мужчина и добавил, – извините, пожалуйста.

– Да ничего, бывает.

Она стала убирать телефон обратно в карман, и тут ее осенило. Она открыла в меню исходящие звонки, и, оказалось, что звонивший номер и номер телефона Егорыча, который вчера набирала Галка, был одним и тем же. «Блин, вот мне только сейчас Егорыча не доставало с этими дурацкими розыгрышами, – в сердцах подумала Аля. – Кстати, о Галке», – и она набрала номер ее телефона:

– Галь, привет!

– Привет! Что случилось?

– Почему ты спрашиваешь?

– Да, у тебя голос, как будто ты с приведением встретилась.

– Что-то вроде, я в аварию попала.

– С тобой все нормально?

– Ну, если это можно так назвать… Хотя физически – да, цела и здорова!

– А с машиной?

– Задело чуть-чуть.

– Помощь нужна?

– Нет, справлюсь. Я хотела сказать, что вернусь сегодня на дачу.

– Хорошо, жду.

Когда оформление необходимых бумаг было закончено, Аля села в машину, завела и плавно поехала. На первом перекрестке она развернулась обратно в сторону дачи. Что-то было не так с машиной: она нажимала педаль газа, а машина еле ехала, скорость была не больше пятидесяти километров в час с учетом того, что мимо проносились машины раза в два быстрее. Так она и тащилась в крайней правой полосе, начиная уже тихо паниковать, пока не обратила внимание, что на педаль газа она толком не жмет, ей только казалось, что выжимает до отказа, а на самом деле – слегка касалась. Нормально нажать не хватало духу, какой-то внутренний ступор не позволял это сделать. Она решила, что подумает об этом потом, на холодную голову, а сейчас с вконец расшалившимися нервами можно дотащиться до дачи и на пятидесяти.

Галка как бы между делом прогуливалась по дороге возле дачи и при виде Алькиной машины, сразу открыла ворота. Галка выглядела также, как когда Аля уезжала с дачи: те же шорты, футболка и шляпа, но у Али было ощущение, что она давно уже не видела подругу, как будто прошло несколько дней, настолько сильным было потрясение после аварии.

Галка закрыла ворота, и они молча прошли в дом. Аля села за стол на веранде, достала сигареты и попыталась прикурить, безрезультатно щелкая зажигалкой. Галина в это время поставила тарелку с едой в микроволновку на разогрев. Обернувшись на Альку, она взяла у нее из рук зажигалку и щелкнула. Алька жадно затянулась, но тут же возникло видение: выбитое стекло черной машины, блеск кольца на руке человека и ядовитые пары сигареты. Алька нервно затушила сигарету, что не укрылось от внимательного взгляда Галины, но та ничего не сказала, достала из микроволновки тарелку и поставила ее перед Алькой.

– Неее, – замотала та головой, – я не хочу.

– Ты давно уже не ела.

– Все равно не хочу.

– Видела бы ты себя в зеркале! Бледная, какая-то вся осунувшаяся, круги под глазами. Ну, ладно, есть не хочешь, может выпьем? – и не дождавшись от Альки утвердительного ответа, налила в бокалы вина.

– Вчера же все выпили.

– В магазин сходила.

– Понятно.

Галка нарезала сыра и фруктов, присела и, не торопясь, стала потягивать вино. Алька сидела какая-то вся отстраненная, Галя взяла ее бокал вина и вложила ей в руку. Та инертно его приняла и вроде даже стала пить. Альку уже отпустило напряжение, и сейчас она напоминала сдутый шарик.

–… захожу к нему… Эй, аллё! Ты меня слышишь?

– Что?

– Я про Егорыча рассказываю, как мириться ходила. Ты хоть что-то слышала?

– Угу… Нет… Не очень.

– Тогда слушай! Решила тебя послушаться. Захожу к нему, а он сидит какой-то пришибленный, вот прям как ты сейчас, а в глазах у него вся грусть еврейского народа…

– А ты говорила, что он белорус… – инертно вставила Аля.

– Угу, белорус, но грусть еврейская очень натурально получилась, – Галкин голос был бодр и весел, а глаза внимательно наблюдали за Алькой. – Короче, извинилась я, извинения были приняты. Вроде все нормально.

– Он мне звонил, Оксану спрашивал. Как его жену бывшую зовут?

– Не знаю, не говорил никогда. Кстати, да, про бывшую жену говорил и говорил: и зачем она решила вернуться, и как это она так решила, и что ее сподвигло, в общем не на шутку загрузился.

А потом Аля в подробностях пересказала все свои приключения, начиная с того момента, как выехала с дачи. Галя не перебивала, слушала, давая подруге высказаться, а та говорила и говорила. Под конец речь уже становилась путанной, она перескакивала с одного на другое, иногда повторяясь по несколько раз.

– Ты представляешь, я жму, жму, а она не едет! Просто тащится! Я так испугалась: я ведь жму и жму! Я подумала, что что-то сломалось, сейчас будет катастрофа, а потом оказалось, что совсем не жму! Что просто касаюсь слегка, а в мыслях я ее, педальку эту, уже в пол вжала. Представляешь?!

– Нервы. Ты просто перенервничала, – спокойно сказала Галка, подливая Альке еще вина.

– Нет, это такой ужас ужасный!

– Ну, ужас ведь не в том, что машина не ехала, и даже не в самой аварии, – то ли спросила, то ли констатировала факт Галка и Алька неуверенно кивнула, – а в том, что ты представляешь, что могла бы оказаться на месте той машины, в которую врезался джип. Правильно? – и Алька как кобра, загипнотизированная дудочкой факира, утвердительно кивнула головой. – Ты представляешь, что просто одно мгновение, а дальше нет никакого продолжения. Знаешь, вот если бы это действительно было так, и дальше не было бы никакого продолжения, ты бы об этом уже не могла сожалеть! Не было бы уже ничего! Понимаешь? А сейчас ты занимаешься абсолютно бесплодными умозаключениями. Надо радоваться, что все миновало, а не понапрасну изводить себя! – Алька удивленно уставилась на подругу.

Погрузившись в свои мысли, она допивала вино, потом встрепенулась:

– И кольцо это…

– Какое кольцо?

– На руке погибшего. Всё, смерть, его больше нет, а тут этот яркий завораживающий блеск. Даже не знаю, почему меня так это зацепило…

– Аля, это пройдет… все проходит… и это тоже.

Какое-то время Аля молча сидела и не двигалась, взгляд ее бы устремлен в пустоту. Потом она резко встала и направилась на веранду:

– Я спать.

– Ты уверена? А то Егорыч придет, про розыгрыш можно рассказать. Я мясо для шашлыков замариновала.

– Не, не до того.

– Ну ладно, спокойной ночи!