Приключения ДД. Рубиновый след

– Так нам игроков недостаточно? Нас четверо, а ты один, – обронила Леля.

Хвост Змея Горыныча задвигался быстрее: – Она согласна! Сейчас мы игроков организуем! Десяток партий сыграем!

Он надрывисто свистнул, подняв ветер и прокричал: – Сынки, биту и мяч несите!

Из-под моста взмыли в небо трое внушительного размера дракончиков о трёх, шести и девяти головах, которые тут же громогласно запищали: – Тятя! Тятя! Дай передохнуть! Опять лапту затеял!

Тем временем Дима, перепуганный предстоящей игрой, спросил у дозорного: – А правила какие?

Анатолий Александрович махнул рукой: – Не трусь! Знаю я правила. Бывают вариации, но я думаю, эти любители поиграть в лапту используют старые правила, а не бейсбольные нововведения. Этой игре, поди, тысяча лет уж, не меньше. В неё и новгородцы любили играть и полки царские так тренировались. Не для лентяев она. Побегать придётся. Вон и площадка подходящая, – указал на лужайку дозорный. – Прочертим две линии параллельно друг другу. Водящая команда внутри этих линий будет. Это называется «город». Другие за чертой – «за городом», они атакуют тех, кто защищает город. Тот, кто бьёт битой по мячу бежит на противоположную сторону игрового поля и обратно. Он должен успеть вернуться, пока мяч не пойман. Это даёт два очка. Если мяч пойман теми, кто в «городе», то игрока, который не добежал «осалили». Очки за это не даются.

– А если добежал до противоположной стороны, и в это время мяч поймали? – молодой волхв почёсывал затылок.

– Тогда ждёшь следующий удачный бросок и бежишь обратно, пока мяч не пойман. Добежал, значит, принёс команде одно очко. Первый тур сыграем, разберёшься, – спокойно проговорил дозорный, поглядывая на почтенного пандита, брови которого сошлись на переносице.

– Справитесь? – обратился дозорный к Прабхакару.

– На этой стороне реки меня посох выручит. Справлюсь. Змеи то тоже летать будут.

– О, и я тогда вихрем носиться буду! – вытащил Дима дощечку с самой большой свастикой.

– Вот и ладненько! – потёр руки Анатолий Александрович.

Было видно, что Змей Горыныч получает удовольствие от игры. Сынки его вначале не резво двигались. Когда же они увидели двух летунов в противоположной команде, то тоже загорелись желанием выиграть, как и их тятенька. Леля также была из заядлых игроков и дело быстро спорилось. Обе команды заработали одинаковое количество очков после десяти туров. Страж Калинового моста был несказанно рад, что встретил таких опытных напарников для игры в лапту.

– Эх, ещё бы поиграть! – вздыхая и охая, качали все двенадцать голов Змея Горыныча.

В отличие от змеиного семейства противоположная команда сильно устала.

Поправляя кольчугу и беря доспехи в руки, Леля ответила: – Уговор, есть уговор. Дай нам пройти.

Головы Змея Горыныча захохотали и громогласно ответили: – Так и быть, ступайте!

Дима взглянул на мост, колени юноши предательски подрагивали: «Что ж такое? Что же за напасть? Как нам на ту сторону перебраться и пятки не припалить?!».

Вдруг Змей Горыныч плюнул на мост ледяной слюной. Тот зашипел и превратился в глыбу льда.

– Скорее! – закричала Леля, и первая помчалась через реку Смородину.

Лёд быстро таял под ногами, Дима скользил и падал, но продвигался вперёд. Всей четвёрке удалось перебраться в Навь до того как лёд испарился.

Крики каменного леса слились в единый монотонный гул, который нервировал и не давал собраться молодому волхву с духом. В этой грязной пепельной пелене Дима уже не различал ни образов деревьев, ни скалистой гряды. Свет померк по эту сторону моста, двигаться по земле Нави приходилось в полумраке, стараясь не дышать запахами гари и копоти, которыми обильно снабжала округу река Смородина.

Леля шла впереди, вдруг она внезапно обернулась и на ходу дала установку своему отряду: – Навь примет нас и допустит завершить начатое, если покажем, что мы этого достойны.

– Что нужно сделать? – насторожился Анатолий Александрович.

Прабхакар выдержанно ответил: – Мир Нави, как и Яви и Прави живой. Он видоизменяется, взаимодействуя с энергией наших мысленных волн и колебаний. Навь хорошо чувствует тревоги и беспокойства человека. Сможем преодолеть потаённые глубинные страхи, стало быть, достойны. Наша магия здесь не заработает, пока Навь не разрешит.

Прилагая усилия, чтобы голос звучал спокойно без паники, проговаривая каждое слово, Дима спросил: – Нам надо победить внутренние страхи? А как это можно сделать?

Богиня весенней любви вскинула меч вверх: – Только встретившись с ними!

И тут подул обжигающий холодным дыханием ветер. Посланник Суммумессе тут же вспомнил морозы на Северном полюсе и слегка задрожал. В этот момент под четвёркой обрушилась земля, и они куда-то устремились по ледяному каналу. Падение было не долгим. Путники вверх тормашками выкатились в пещеру бесконечной длины. Их разбросало как букашек вдоль закруглённых стен, покрытых инеем с обильно торчащими игольчатыми кристаллами льда, отливающими бело-синей лазурью. Карстовые воронки на полу заставили всех стремительно искать, за что бы уцепиться. В любую минуту пол грозил обвалиться. Махровые снежные образования шапками нависали над зияющими чернотой провалами. Дима ни как не мог найти надёжную опору. Сосульки отламывались одна за другой. Он чувствовал, как медленно сползает вниз. Негодуя, что находится в безысходной позиции, юноша хотел было пожаловаться и попросить помощи у богини, которая оказалась ближе других, как вдруг встретился взглядом с Лелей. Её глаза потемнели. Брови вытянулись и приподнялись, нарисовав морщины на лбу. Рот был приоткрыт. Она вся словно сжалась и держала себя за горло двумя руками.

Юный волхв, ту же позабыв о себе, спросил: – Что с тобой?

Леля едва различимо прошептала: – Я замерзаю. В мире так мало становится любви. Мои силы на исходе. Я не могу каждому показать, что он или она уже совершенны. Человек стремится стать кем-то другим. Люди создали искусственные шаблоны успеха. Одни гибнут на пути его достижения, позабыв даже о любви к самому себе, а другие так зациклились на собственных интересах, что не видят ничего хорошего в окружающих. Мир ждёт хаос…

Внутренний голос Димы подсказал, что это говорит страх богини. Он дотянулся до её меча, и схватив за рукоятку, поднял его вверх. Пещера озарилась отблесками металла.

– Любовь это неограниченная сила! – воскликнул юноша, вращая мечом и обратив внимание карабкающихся и пытающихся подняться мужчин на себя. – Ты же богиня весенней любви! Твоего жара побаиваются холодные сердца! Весной все люди благодаря тебе оттаивают! Тебе ничего не стоить растопить обычный лёд!

Глаза Лели округлились от удивления и тут они просветлели, словно рассеялся туман, и заискрились нежностью, богиня широко улыбнулась и вокруг неё запорхала стайка синих бабочек: – Это был мой лабиринт страха. Благодарствую отрок. Ты спас меня!

Дима как зачарованный смотрел на летуний и невольно вспомнил о том, как совсем недавно помог бабочке в сокровищнице: «Как странно? Такое чувство, что я должен что-то понять? Я что-то упускаю…».

Раздался треск. Потекли ручьи. Пещера начала неимоверно быстро крошиться и рушиться. Счастливая богиня ликующе хохотала, а молодой волхв не мог оторваться от неистового зрелища, блуждая в собственных мыслях.

Но тут крик дозорного запарковал все раздумья: – Держитесь!

Через секунду пол обрушился, и вместе со снежной жижей и ледяной крошкой четвёрка упала в темноту. Спустя некоторое время изнурительных кувырканий и бесполезных попыток остановиться, мёрзлый поток вынес их на середине скалы, застопорив у трёх кривых кедров у самого края перед обрывом убийственной красоты. Могучие корни хвойных деревьев, удерживали гостей Нави в своих лапах от дальнейшего падения. Приняв по возможности более комфортные позы все переглянулись. В глазах читалось понимание того, что они заглянули в очередной уголок лабиринта страхов кого-то из оставшейся тройки. В нескольких метрах от них чуть ниже уровнем раскачивался подвесной мост, трухлявые позеленевшие от времени доски и ветхие верёвки которого выглядели крайне ненадёжно.

Ни с того ни с сего почтенный пандит вскинул посох в сторону. Затравленным взглядом Дима проследил направление. Грозовое облако, сверкая и кипя молниями под аккомпанемент грома, быстро двигалось к ним.

– Если пойдёт дождь, нам здесь не удержаться! Вставайте! Мост наше единственное спасение! – Анатолий Александрович скрючившись, стал первым спускаться к переправе, держась за толстые свисающие корни деревьев.

Дозорный пропал из виду. Пару секунд отсутствия наставника казались Диме вечностью.

– Тут тропа! Идите ко мне, я вас подстрахую! – наконец послышался голос Анатолия Александровича.

Один за другим путники перебрались ниже. По узенькой козьей тропке, покрытой мелкой россыпью угловатых камней, передвигаться приходилось ползком. Любое неверное движение и падение в пропасть неминуемо. Гроза уже выла где-то совсем рядом. Ветер усилился и нещадно бил сотоварищей, срывая на нет, их попытки ускориться. Крупные бугорчатые камни, используемые как опора, впивались в ладони юноши, царапая до крови.

Тем временем, не замечая боли, Дима думал: «Чей же это страх? Что сейчас произойдёт? Неужели это испытание боязнью высоты?».

И вот четвёрка сгруппировалась около моста в немой растерянности. Удары грома подталкивали к действиям. Наконец решение было принято. Первым вступил на шаткий путь дозорный. С замиранием сердца Дима следил, как наставник под первыми каплями дождя перебирает руками верёвочные поручни и осторожно ступает по хлипким перекладинам. И вот он на другой стороне. Гроза нарастала мощью, кружа вихрем и вырывая прилепленные к скалам вековые деревья и молодую поросль. Следующей шла Леля. Богиня перебралась до середины, когда молния, высекая ослепительные искры, расколола камень, на котором крепился мост и стоял юноша со старцем. Молодой волхв вместе с брахманом высоко подпрыгнул от удара. Барахтаясь в воздухе, они успели ухватиться за верёвки моста и подвисли над пропастью безжизненными марионетками. Посох Прабхакара упал на мост. Старик изловчился, чтобы его поправить и предотвратить падение, но тут затрещали верёвки и посыпались доски. Как в замедленной съёмке Дима увидел перекошенное ужасом лицо нунтиуса, но тут оно стало словно мраморным. Дозорный, обвязавшись частью целых верёвок, побежал по мосту и вместе с Лелей прыгнул в пропасть. Как раз вовремя. Крепления, на которых она стояла в оцепенении, рассыпались в прах и мост развалился на две части. Анатолий Александрович и богиня благополучно приземлились на противоположную сторону.

Юноша зажмурился. Через мгновение он почувствовал глухой удар в бок и услышал стон Прабхакара, который врезался рядом в скалу. Дима огляделся и, оперившись о выступ, помог взобраться почтенному пандиту, прижимающему к себе драгоценный посох.

С трудом вернувшись на козью тропу, старец и юноша, наблюдая, как что-то им жалобно кричит Леля, стали размышлять, что делать дальше, а в это время грязевой поток уже подобрался к ним сверху. Последнее что заполнил изумлённый молодой волхв, была странная картина – дозорный закрыл лицо ладонями, а богиня с полным трагедии образом устремляет к ним руки.

Непроницаемая темнота. Густая тишина. Отсутствие боли и переживаний. Безусловное равнодушие и спокойствие. И тут Дима ощутил дуновение ветра и сырость. Зябкая дрожь пробежала по телу. Юный волхв открыл глаза. Он сидел на простенькой деревянной скамейке. Вокруг был непроглядный туман. Вдруг он заметил очертания приближающейся фигуры. Страшно не было. Было спокойно. Из мглистой мутно-молочной взвеси неожиданно показался прапрадедушка. Его прорезиненный клетчатый макинтош собрал на себе капельки росы и переливался, как будто был расшит мелкими бриллиантами. Мужчина откинул капюшон и присел рядом с праправнуком.

– Тебе нужна помощь, поэтому я прибыл раньше, чем запланирована наша встреча. Не спрашивай меня ни о чём. Не отвечу, – голос звучал ласкающе.

Дима кивнул.

– Вот и хорошо. Пройти первый лабиринт страха тебе удалось.