Варварино счастье. Том I

И, держа в руках булку хлеба, выпеченную русской женщиной, он подумал, что русские – великий народ, который своей кровью заработал победу. Зря мы, немцы, втянулись в эту войну. Конец ее справедливый и закономерный…

Глава 22. Судьба Антонины…

Прошло уже полгода с момента теракта, где были отравлены около тысячи человек, яд был добавлен в столовой металлургического комбината в еду. Да… как девушка выжила… в живых остались буквально три десятка из тысячи, на комбинате была пересменка, одни уходили домой после смены и обедали… Другие перед началом смены также зашли на обед. Обслуживающий персонал тоже питался в этой столовой. Да вот и группа девушек, которые уже буквально заканчивали курсы медицинских сестер и должны были через неделю отправляться на фронт.

Как Антонина себя чувствовала после госпиталя? Желудок был в состоянии таком, что лучше ничего не есть, чем поесть и потом страдать от ужасной боли. Поэтому Тоня совсем уже не была похожа на ту четырнадцатилетнюю девушку, высокую, видную, с румянцем во всю щеку, которая с огромным энтузиазмом пришла из деревни и пыталась получить образование.

Она буквально с первого года жизни в Сталинске была вынуждена сдавать кровь, чтобы покупать одежду, учебники, хлеб, в конце концов. А теперь сама нуждалась во вливании дополнительной порции крови.

Тонечка была бледненькой и худенькой. Светились только глаза ее, взгляд ее серо-голубых глаз был всегда внимательным. Победив смерть, она с новой силой, с еще большим желанием хотела учиться. Она по прежнему работала в цехе телефонной связи. И училась в вечерней школе. Девушка не оставила мечту о поступлении на учебу в институт связи в Москве, и силы тратила только на подготовку к учебе.

Тоня так же, как и до болезни, жила у Надежды Ивановны, которая работала с ней вместе на комбинате, и пригласила девушку жить у нее. Места было достаточно, Надежда Ивановна жила с дочкой Полиной. Девушки так прекрасно понимали друг друга, что были всегда дружны как сестры. Правда, Полина буквально перед началом войны уехала в Москву и поступила там в институт. Когда началась война, она так и пережила ее в Москве, а увидеться девушкам в будущем уже не довелось. Были только письма, в которых они писали все откровенно и о многом говорили. Как совпадали их взгляды на все, что окружало их в жизни!

Зато Полине довелось встретиться через сорок лет с дочерью Тонечки, которую она нашла уже на Курильских островах. Плакали обе, обнявшись, и долго не могли оторваться друг от друга. Полина удивлялась, как дочка похожа на мать…

О театральной студии Тонечка давно уже забыла. Вернее, не забыла, а война уже подкидывала такие ситуации, что было не до театра!…

Девушка всегда благодарила Бога за то, что посылает на ее пути хороших людей, которые не бросают в беде. Ей помогали буквально все в ее родном цеху. Все знали об ее мечте учиться в Москве. Тоне казалось это более-менее реальным, ведь там уже училась два года ее подруга Полина, дочка Надежды Ивановны, у которой Тоня жила до сих пор.

И сама Тоня имела талант общения. Она с детства могла найти тему и любила разговаривать со стариками, которые имели жизненный опыт, мудрость и понимали жизнь намного лучше, чем дети. Могла с детками играть и вовлекать их в познавательные игры. Ведь даже в ее «детском садике», когда самой ей было не более десяти лет, в Лосихе, она учила детишек чтению, дети знали буквы и даже читать могли. Это приводило в восторг родителей читающих дошкольников.

Жила она в районе Верхней колонии. Это было в непосредственной близости от цехов металлургического комбината. Постоянный смог, дым из труб валил в таком количестве, что не успевал он рассеиваться, как вдруг среди дыма вспыхивал факел огня – таков был технологический процесс. Хорошо, если ветер был удачного направления и давал хотя бы иногда жителям возможность подышать свежим воздухом.

Стояла середина осени. Самый приятный осенний период, когда еще сухо и тепло, а листья становятся золотыми. Любой маленький порыв ветерка снимает листики с веток, они кружатся слабым облачком, и при свете фонаря Тоня засмотрелась на листопад. Запрокинув голову вверх, она смотрела, как листья красиво кружатся, в свое прощальном танце. Коротка жизнь листьев, только когда они украшают дерево и еще недельку, когда деревья в золоте листвы радуют прохожих… А потом осенние дожди, и радость лета окончена. Готовься к холодам.

Тоня возвращалась уставшая, днем она работала, вечером напряженно училась. И теперь вот, возвращаясь домой, остановилась, залюбовавшись листопадом. В свете фонаря в поздний вечерний час это зрелище казалось ей еще более таинственным: вдруг из темноты возникают как из другого мира желтые листья, кружатся в воздухе и оседают у нее под ногами… Извечный карнавал уходящего в осень лета…

Внезапно голова у нее закружилась, и она упала на пешеходную тропинку, идущую вдоль шоссе. Сказывалось общее состояние еще не окрепшего после травмы организма, плохое питание, а еще и нагрузка на работе и учебе. Конечно, кровь она уже больше не сдавала. Приходилось рассчитывать лишь на свои силы.

Сколько времени она пролежала на тропинке, Тоня не знала. В голове у нее кружилось все, как в центрифуге, деревья мелькали и ей казалось, что они опрокидывались. Хорошо еще, что лишилась чувств именно под фонарем, и ее могли заметить прохожие.

Она только начала приходить в себя, как услышала шаги. Антонина хотела попросить человека помочь ей подняться на ноги. Но голоса не было, у нее только шевелились пальцы, ни на что другое сил не было. Оставалось надеяться, что человек ее увидит на тропинке и поможет.

Это был мужчина, очевидно молодой, потому что, увидев девушку, лежащую на земле, он быстро наклонился и профессиональным движением быстро взял Тоню за руку и приложил палец к ее кисти: в первую очередь следовало проверить наличие пульса, а потом уже смотреть дальше. Он приподнял голову и девушки, увидел, что она приходит в себя. Она не могла сказать ни слова, голова кружилась. Мужчина поднял ее на руки, донес до ближайшей скамейки под деревом, посадил и сам сел рядом.

Тоня тихо прошептала:

– Спасибо вам!

Мужчина ничего не ответил, он продолжал все также держать ее за руку. Видя ее слабость, он только и сказал:

– Давайте-ка я вас провожу до дома, не могу вас тут оставить. А самой вам не дойти, сил, как видно, нет…

Тоня медленно повернула голову, посмотрела на мужчину. Она уже боялась нового обморока и не делала резких движений. Мужчина оказался молодым, ей показалось, что ему чуть больше тридцати. Он был черноволосым, его большие и красивые карие глаза смотрели на девушку участливо и по-доброму.

– Да, подумала Тоня, лицо как будто молодое, но волосы – седые… Видно, хватил горя уже с этой войной.

Его руки были не то что теплыми, они были горячими. Почему-то ей показалось это символичным: поднял, усадил, обогрел. Теперь вот домой хочет довести, боится бросить одну.

И она кивнула головой:

– Пойдемте, я живу тут недалеко. Как к вам обращаться? Как ваше имя?

Мужчина как-то застеснялся, что должен был уже сам спросить имя девушки, и сказал:

– Михаил, Миша…

– А меня – Антонина.

Михаил помог Тоне встать, он придерживал ее под руку и они медленно пошли к ее дому, где жила Надежда Ивановна. Со стороны казалось, что идет влюбленная парочка, парень нежно держит девушку под руку и все время смотрит на нее. А на самом деле, без помощи Михаила Тонечка не смогла бы и шагу ступить, настолько она была ослаблена в данный момент.

По дороге Михаил ей коротко рассказал свою ситуацию. Что осенью сорок первого года он вместе с танковым заводом эвакуировался из Минска в Сталинск. Что ему 32 года, что он работает в сборочном цехе. Что на фронт не был отправлен, потому что по приказу военкомата получил бронь, и должен был работать на сборке танков. Не всем воевать, танки должны бесперебойно выпускаться и отправляться на фронт. Это очень важно.

Кроме того, он вскользь упомянул, что у него язва желудка, как воевать, если у него часто случаются приступы.

Тоня невесело пошутила:

– Коллеги по несчастью! У меня теперь тоже язва желудка. Я едва осталась жива, когда массовое отравление было на комбинате.

– Да, я слышал об этой диверсии. Еще говорили, что нашли диверсантов. Я ведь тоже там все время обедаю. А в тот день я как раз дома с приступом язвы боролся. Надо же, по счастливой случайности я жив остался. Я бы не пережил второго попадания в мою язву. Я сам стараюсь справляться со своими приступами. В юности закончил медицинское училище. А сейчас я обязан работать на сборке и медицинские знания применяю лишь по отношению к себе. Вот, кстати, могу вам помочь встать полноценно на ноги.

Тоня непринужденно разговаривала с ним, и про себя отметила, что ей легко с ним общаться. Видно, Михаил почувствовал то же самое, потому что сказал:

– Тоня, как с легко с вами, у меня ощущение, что я вас знаю всю жизнь…

Давайте выберем время и в воскресенье выйдем погуляем в парке, пока нет дождей. Я за вами зайду с утра в воскресенье. Хорошо?

Договорившись о встрече, молодые люди расстались. Но только до воскресенья…

И стали встречаться чаще. Им было хорошо вдвоем. Парень понимал Антонину. Он не только понимал ее слова и чувства, он буквально знал, что она скажет и не дожидаясь, пока она произнесет фразу, уже отвечал ей. И они дружно хохотали. Михаил имел крохотную квартирку с одной комнатой и маленькой кухней в семейном общежитии. Тоня никогда еще не влюблялась. Однако ни с кем из мужчин у нее не было такого сближения, как с Михаилом. Они скучали друг по другу, бежали на свои встречи как будто им ветер дул в спину…

После нового года в 1943 году Михаил сделал предложение Антонине и она ответила ему согласием. Тоня уже чувствовала себя значительно лучше, хотя желудок болел часто и они страдали обои, то у Тони приступ язвы желудка, то она видит, что корчится от боли Михаил.

Внезапно Тоня почувствовала тошноту. Михаил быстро догадался, в чем причина непрекращающейся тошноты… Не зря он учился в медицинском и работал несколько лет в больнице в Минске.

– Тонечка, моя родная, да ты беременна! Это первые признаки!

– Миш, ну как ты такое можешь предположить, если в госпитале мне сказали после отравления, что я никогда не смогу родить.

– Этот диагноз был на тот момент уместен, но организм твой справился с болезнью и восстановился, и ты смогла забеременеть. Как я счастлив!!

Тоня так радовалась неожиданной беременности, она втайне мечтала о ребенке всегда, а после отравления мечта стала больной навязчивой мыслью. Она часто думала о том, сможет ли прожить без ребенка. Ведь женщина только тогда и может состояться как женщина, когда она познает радость материнства и любовь к ребенку…. Сердце ее всегда стремилось к материнству.

И вот подарок от небес! Бог не оставляет Антонину без своей милости! Спас ей жизнь в тот страшный обед… Выкарабкалась все-таки! Теперь Бог подарил ей возможность стать матерью.

Молодые люди так радовались, их счастью не было конца! Не дожидаясь момента родов, Михаил не верил ни в какие предрассудки, что малышу заранее ничего не покупают. Пусть родится, и пока мама в роддоме, вот и покупай тогда все, что сможешь найти в военное время!

А Миша купил ткани, принес домой машинку, взял у кого-то из знакомых, и они с Тоней начали вечерами создавать шедевры детской одежды!