Пять Пророчеств. Эхо древнего мира – I

И я смирился. Мы выступили через пару дней – в сопровождении ополчения, примерно столько же, сколько нас, было и их. Я сжимал свою глефу и думал – Айулан, если кого-то решите забрать, то берите меня. Пусть у магов все получится. А если не получится – я не хочу этого видеть.

Глава 6. Изгнание

Маги обещали сперва каким-то способом сократить наш путь, однако от этой идеи в конце концов отказались – это было сложно, рискованно – и требовало такого движения магических сил в мире, какого никак не мог не заметить наш враг. Я из объяснений чародеев понял именно это.

– Но нам же этого и нужно? – удивился я.

– Не то что бы прямо этого, – признался наконец молчаливый Видо, отправившийся с нами в числе прочих магов – чародеи разделили силы для своего неведомого «плана», и теперь с десяток «сумрачников» ехали с нами. Видо снова был одет в темную неброскую одежду, только вот поверх серой туники теперь тускло поблескивала кольчуга, и он походил на обедневшего аскалонского воина больше, чем на мага. Впрочем, на мага он и при первой нашей встрече не был похож – я его тогда вообще принял за местного разбойника в первый миг.

– Мы должны его отвлечь, а не дать понять, что мы сильны и задумали нападение именно силами магии. А портал на такое расстояние… для трех шпионов был бы еще возможен, – вмешался другой маг. – А вот для двух сотен уже никак.

– Силы, что уйдут на перенос, будут нужнее для главной атаки, – внезапно догадался я. – Так?

Видо кивнул, и снова замолк.

Не самое простое путешествие вышло – мы пробирались не главной дорогой, а объездными тропами, вдоль побережья, чуть ли не крадучись – если почти двухсотенный отряд мог «красться».

Ни местность, ни ландшафт не были привычны и знакомы – Кортуанск был чужой землей. И даже понимая, что мне знакома когда-то была эта страна, я не мог отделаться от мысли, что попал в мутный, обморочный, неприятный сон. Везде попадались следы стычек, погромов и пожаров – застарелых, подернутых травой, или свежих— я уже знал, что война, вялотекущая, унылая, не приносящая успеха, пожалуй, толком ни одной стороне, длится чуть ли не сотню лет.

Захватить столицу Одержимый сумел, а вот заставить страну покориться нет. Люди стремительно катились к жестоким временам жизни под девизом «каждый за себя», народ городов и поселений превращались чуть ли не в кочевые племена и родовые общины, как на самой заре освоения Кортуанска – но сдаваться и подчиняться не собирались. Порой мятежные края прочесывали группки «тех самых» – которых упомянул Видо при встрече с нами. Людей, служащих Эгресенналло – обычных и имеющих темную, серо-черную кожу. Я поначалу думал, что это лазутчики, выкрашенные сажей, чтобы быть незаметными. Но мне объяснили, что это и есть Подземные. Драэва их называли, иногда «дроу», а чаще прочего Нэл-ду, так звали их сами кортуанцы.

– Болотники знают, кто такие вообще, – говорил один из местных жителей, командир части ополчения. – Говорят на нашем, но так криво и отвратительно, что слушать гадко. Живут вроде как в пещерах, солнце яркое им неприятно, хотя если замотаются с ног до головы и рыхлой тканью даже глаза завяжут, вполне справляются и воевать при дневном свете. Я убивал таких, и внутри у них вроде как у обычных живых существ все – кровь вот черная только. Я, да и многие поперву, думали, что они мертвяки поднятые, но кровь, хоть и черная, а все же горячая, и убить их можно. Только запомни, когда бить будешь – сердце у них справа.

Правда, «бить» мне пока что не приходилось.

Мы не вступали в стычки до прихода на место – старались скрытно миновать чужие патрули, а когда совсем это делалось невозможным, маги отводили глаза рейдерским отрядам – те обычно были немногочисленные, и затея удавалась раз за разом.

Так, пробираясь по пустынным, брошенным людьми местам, минуя развалины прибрежных деревень и слушая неумолчный рокот морских волн день и ночь, мы добрались до Корфу. На это понадобилось полдюжины дней.

Корфу! Мне рассказывали в пути, что морская крепость там одна из красивейших во всем Кортуанске. Рассказывали про порт – могущий принять множество кораблей, покоящийся в природном изгибе береговой линии. И про город – каким он был до начала войны.

По всему выходило, что место когда-то было славное.

Сейчас же печаль охватила меня, и серая тоска, когда я взглянул с дальнего холма на город перед нами. Он был… как проклятый Пустотой. Я не смог объяснить себе, почему именно такое сравнение привел мысленно, но оно оказалось самым точным.

– Там теперь солдаты вражьи сидят. Жители-то, кто не дурак, подались в горы – кто к нам, кто туда, – взмах рукой. – Там северный кряж, и наша столица.

Нашей задачей было пробиться к крепости, заострив на себе всё внимание Эргесенналло.

Пробиваться не пришлось. Город, казалось, был погружен в дрему, туманную предутреннюю оцепенелость. Над домами курились ленивые дымки – очаги, кухни, что-то в этом роде, наверное.

Мы почти подошли вплотную к стенам.

Море рокотало по правую руку, отблескивало сталью и грязноватой предштормовой синевою. Погода испортится, – отстраненно отметил я.

Хотел было спросить – что дальше? – но не вымолвил ни звука.

Точно эхо моих мыслей, точно ответ на не заданный вопрос, пронеслось глухим шелестом над камнями:

…Aiyav me nnua-Lla rih …Айв Мэ Нуа’л-ла Ри…[6 - Мне ведома твоя судьба (акларийск.)]