Дорога за горизонт. Где ты, враг мой?

– Был искренне рад знакомству, господа! Думаю, еще перемолвимся парой слов – а сейчас прошу прощения, вынужден следовать зову долга!

Амир был готов поклясться, что эллералец едва сдерживал ироничную усмешку на последних словах. Когда светлый лазурно-голубой плащ советника затерялся средь толпы, Фиантэйн неожиданно задумчиво изрек:

– А я уж было решил, что у здешних элфрэ и в помине не водится настоящих воинов, все больше мастера языком чесать… Извиняюсь за столь поспешный вывод, Имбар-Амир.

– Лорд! Было бы за что! Ты почти не ошибся, Линдор – скорее приятное исключение, – вынужден был признать Амир.

– Да нет, почему же – не может он быть один единственный в своем роде, – возразил Фиантэйн.

Отиэнн неожиданно поддержал:

– Архэтро, в самом деле! И твой наставник, к слову, если бы чуть меньше мучился сомнениями, был бы почти таким же. И тот вертлявый юноша-всадник, твой товарищ – кстати, куда тот запропастился?

– Да вон он, – Амир как раз высмотрел Йэстена в толпе и вспомнил о неприятной размолвке. – Простите, я отлучусь, мы с ним кое о чем не договорили вчера! Фокс! Постой!

Тот приветственно замахал рукой – мол, иди сюда.

Амир подошел ближе, разглядел слегка мрачную физиономию друга и нехотя произнес:

– Извини, я слегка погорячился вчера, но имей в виду – ты тоже был неправ!

– Да я в толк не могу взять, Амир, что ты так вскинулся! Неужто один год способен перечеркнуть бывшее прежде?

– Ну, во-первых, способен – но это если бы было, что перечеркивать, Фокс. Послушай, я тебя очень ценю – как друга и товарища. Ценю Силаса – и благодарен вам обоим за потраченное на меня время, за обучение искусству аргшетронт, лично тебе даже, пожалуй, в большей мере, но пойми, детские годы здесь для меня вовсе не были столь безоблачно-радостны. Вспоминая Эллераль, я первым делом вспоминаю, что в этом городе я шестнадцать лет прятался, запрещая себе быть таким, какой я есть, а в Гаэли за год обрел и друзей и дом!

– Ты все еще помнишь эту штуку с оборотнем, – горько вздохнул Фокс.

– Конечно! Я-то как был обладателем двух обликов, так им и остался! Гаэльцы, на которых ты, я заметил, по примеру прочих смотришь настороженно, между прочим, научили меня, что можно найти равновесие между двумя частями себя, а не требовали отказываться от одной из. Как тебе такой аргумент?

– Ну… извини. Кажется, я в самом деле недооценил происходящее, – Фокс вздохнул. – Кстати, я не настороженно – я с любопытством на них смотрел. Они зверски странные, хотя, не скрою, видно, что достойные и сильные господа.

– Ну что странные – это с непривычки. Тебе-то больше понятны мотивы и поступки здешних жителей, как я посмотрю. Вообще, признаться, не ожидал я от тебя такого сразу напора на тему «вспомни, где твоя родина!»

– Да меня попросили же! – с сердцем произнес Фокс, осекся, потом махнул рукой – мол, ладно, раз уж проболтался.

– Кто это попросил? Советники?

– Ну конечно же! Король Эльфиза, сиятельный Арваэль, и его ближайшие соратники теперь страх как боятся, что, поимев военный успех там у себя, новый сосед – Гаэль, Нордгард или же оба – пожелают заявить права на… Чего ты смеешься?

– Какая чудесная чушь, Фокс! Я не знаю даже, что лучше – гаэльцы-завоеватели Эльфиза или ты на службе у Совета!

– А что такого в моем участии в делах Совета? – вскинулся торросский всадник, но Амир отмахнулся, продолжив гнуть свое:

– А про Гаэль я так скажу – дружище, у нас только что отгремела война. Новой нам не хочется совсем. Поверь. И долго не захочется! А что до твоих дел с Советом… что ж, я верю, ты все же не дашь им себя окончательно окрутить. Пусть даже ради позволения жениться на Миле, дочке Кэльтона.

– Эй! – с Фокса окончательно слетели все остатки церемонности.

Амир снова хмыкнул:

– Да, я знаю, ты старше и это, по идее, ты должен бы мне давать советы, но я вырос, Фокс. Вырос и повзрослел за прошедший год – едва ли сам себя узнаю, если хочешь честно. За год многое случилось, я много чего видел. Поэтому уж лучше я малость понадоедаю тебе своими воззрениями, чем мы окончательно разругаемся из-за каких-то политиканов.

– Ну… ладно. Я не обижен, я понял, что был не так уж и прав. Значит, ты все же не собираешься сюда возвращаться насовсем? Ты же всадник, и всадникам бы лучше держаться всем вместе, и совместно решать вопросы на благо всего мира вокруг. Всего – а не малой его части.

– Нет, Фокс, нет. Куда я сорвусь от людей, что зовут меня своим правителем?

– Решать тебе, твоя судьба в твоих руках, – вздохнул Фокс.

– Да какая там судьба, – хмыкнул Амир – Это называется иначе – долг. Негоже дать обещание и не сдержать его. Особенно – обещание, данное многим. Или одному – но у самой Грани.

Фокс коротко кивнул, соглашаясь – и после скомкано попробовал свернуть разговор на что-то другое – но, по счастью, не подать виду, что он все же изрядно растерян, эльфийскому всаднику помогло появление Милы – принцесса очень быстро, почти неприлично торопливо поприветствовала Амира и тут же куда-то потащила своего возлюбленного. Фокс нисколько не сопротивлялся – и Амир снова оказался предоставлен сам себе. Впрочем – ненадолго. Льюла и Скай вернулись с прогулки, и драконица заняла привычное место за спиной своего всадника.

Да к тому же праздник потихоньку приближался к своей кульминации – на Белую Луну (Амир все никак не мог отделаться от гаэльского названия «Молочная») эллеральская пророчица, хранительница источника-оракула, приходила в город и передавала всем желающим короткие предсказания на грядущий год. То, что эльфы континента Краймор почитают началом года именно этот Поворот, Амир тоже всегда находил каким-то странным. Ну да что ж – у каждого народа свои обычаи.

– Пойдем. Амир, мне кажется, тебе стоит подойти к пророчице, – мать неожиданно оказалась по левую руку молодого конунга, тот аж вздрогнул – до того неслышной оказалась ее походка.

– М-м-м… ну раз ты так считаешь… ладно. Не сказать, что я слишком этого хочу, правда, – пробормотал Амир.

– Амир, я согласна с Айенгой, – неожиданно горячо поддержала Льюла. – Пошли! Говорят, за все время существования Эллераля не было случая, чтоб она ошиблась!

– Это все потому, что она говорит загадками – как хочешь, так и понимай, – хмыкнул Амир.

– Тогда тем более мы ничего не потеряем! Уж разгадывать загадки наши новые товарищи умеют лучше всех прочих!

– Ну ладно, Лью, ладно… идем. Ух и толпа собралась!

Стоило Амиру и драконице двинуться в сторону цветного шатра, растянутого над местом, облюбованным пророчицей эллеральского Оракула, как тут же со всех сторон собравшиеся принялись окликать друг друга, сторониться и пропускать под то тут, то там слышимые восклицания:

– Дорогу аргшетрону! Первая очередь – всаднику янтарного дракона!

– Сама пророчица хочет тебя видеть, всадник, – учтиво поклонившись, сообщил ближайший эллералец.

– Любопытно, – пробормотал Амир, но все же подошел к шатру. Там, среди подушек и покрывал, сидела немолодая, со следами многих волнений и тяжелых дум на лице, молочноволосая эльфийская женщина в одежде, при взгляде на которую Амир почему-то живо вспомнил старого Кайлеви, тайальского шамана, своего близкого друга и помощника – наряду с Имором старик помогал юному конунгу в делах. Амир подумал, что за все свои юные годы, проведенные тут, никогда раньше не видел ее – только слышал. Ну что ж – вот и встретились.

Пророчица тонко улыбнулась и приглашающе повела рукой. Амир присел подле, с краю.

Пророчица повернулась лицом к лицу и наградила всадника долгим взглядом, потом разомкнула губы и неторопливо заговорила:

– Ровно феникс предо мной сидит, – начала она. – Ты не зверь и не человек…

– О, почтенная, это всем известно, – спокойно ответил Амир.

Она спокойно остановила его жестом.

– Но ты стал сильнее того и другого. Ты принес мир – и имя твое, что ты почитаешь скорее прозвищем, тебе подходит сейчас, как никакое другое. Многие ценят и любят тебя, Сын Волчицы, у тебя сильные и храбрые друзья, чистые сердца пойдут за тобой, если будет на то твое желание. Но помни – у победителя всегда бывают и завистники, затаившие злую черную горечь под время, когда смогут излить ее, – проговорила оракул тихо, словно нараспев. – Охота может прийти и за охотником, помни.

– Звучит не очень обнадеживающе. Слишком туманно и зловеще, я бы сказал, – поежился Амир.

– Я не пугаю тебя, юноша. Ты, если я все правильно понимаю, силен и должен справиться. Просто до сих пор тебе сопутствовала удача – и если вдруг на тебя посыплются неудачи, не опускай рук. Темнее всего – перед рассветом. И береги друзей. В них – твоя сила. Но и слабость тоже. И горькая судьба может спать в любом, ровно феникс спит в огне, помни и это.