Песня рун. Эхо древнего мира – II

– Айенга! Айенга, это ты?!

Йэстен живо развернулся на голос – перед ними стоял здоровенный детина, летами под третий десяток, бородатый и длинноволосый, белоголовый, как зрелый лен, и одет точно тем же манером, что и Онгшальд в последнюю встречу – только с виду вещи попроще все. И он изумленно таращился мимо Йэстэна, мало что рот не приоткрыл – до того его залившееся то ли от жары, то ли от волнения румянцем лицо было удивленным. При чем в его светлых глазах отчетливо виделась и радость, и смущение… но удивления все-таки было больше.

– Ох, Отец, – тихо вздохнула Айенга. – За что…? Доброго и светлого дня, Вильманг.

Настала череда удивляться Йэстену – а с ним заодно и Скаю: он как раз приземлился подле, заметив, что друзья его остановились. Дракона названный Вильмангом едва удостоил взгляда – все его внимание было приковано к белой волчице.

Подошел ближе, опустился на корточки перед ней:

– Ты… к нам?

Айенга только отрицательно мотнула головой, но Йэстен, вдруг расплывшись в хитрой ухмылке, заявил:

– Да.

– Нет! – взрыкнула Айенга.

– Но Айенга, ты же теперь меня учишь… я еще столько хотел у тебя узнать! Прошу, не отказывай!

– Айенга, – Вильманг, верно, старался скрыть волнение, но голос его дрогнул. – Пожалуйста, идем. Ты нам всем очень дорога, и мне совестно, что тебе пришлось вот так убегать… кроме того, осталось недоговоренное!

– Меньше всего я, Вильманг сын Снёфрид, хочу говорить о том, что было в позапрошлое лето!

– Э нет, Айенга, ты не можешь против правды Хранителей идти, – ухмыльнулся Вильманг. – Ведь такие правила для всех. А значит – нам нужно договорить и помириться окончательно. Я прошу тебя – не отвергай мою дружбу, я-то перед тобой ни в чем не виновен! Мне, скажешь, легко было? Сразу без обоих друзей…

– Все, все, хватит, Вильманг.

– Идем, Айенга, – Йэстен плохо понимал, о чем говорят эти двое, но понял, что светлобородый здоровяк почему-то очень дорог Айенге. А она – ему. Вывод он, конечно, сделал поспешный – но не настолько неверный, чтоб принять неверное же решение. – Ты же сама говорила – важнее всего храбрость!

– Мужу севера, – огрызнулась Айенга. – А я волк!

– Храбрость всем к лицу, – вмешался Скай – он успел понять, о чем думает его всадник, и поддержал того.

Вильманг поднялся на ноги и озадаченно поскреб макушку, сбив мало что не на глаза круглую простую шапку:

– Ох, Отцовы ботинки! Эге, драконы, видать, не только в сказочных висах речью владеют!

– Не только, – Йэстен учтиво улыбнулся. – Меня зовут Йэтен, и мы со Скаем прибыли сюда издалека, но по крови мой дракон все же – северный. Мы будем рады быть гостями этой земли. Проводишь ли нас, Вильманг сын Снёфрид, в Скарбор?

Горскунец по имени Вильманг только расхохотался, согнувшись пополам:

– По имени моей матери меня только Айенга зовет… Зови просто Вильмангом лучше уж! Идемте же! И снова я – да из разведки с дивными гостями!

Айенга недовольно фыркнула… думала просочиться меж ног беседующих мужчин, да только вот Вильманг ловко ухватил ее за шерсть «воротника», точно человека – за плечо:

– Обещаю, все будет хорошо.

Клокочуще, громко выдохнув, она передумала выдираться – и пошла вместе со всеми по тропе вниз – к городу. До него оставалось едва ли больше лиги.

– Вот же дивные дела творятся – Айенга учит путника с юга! Путник не один, да с драконом, и я, снова веду необычных гостей в город, – рассуждал Вильманг, покуда они шли. Потом кивнул на Айенгу: – Я почти так с нею и познакомился несколько лет назад, только тогда без драконов и гостей вроде тебя обошлось. Ох, скажи мне кто тогда, что за гости придут к нам – нипочем не поверил бы….

– У вас нет всадников?

– Шутишь, малец? – рассмеялся Вильманг. – У нас и в драконов-то верят… ну так. Как в сказку про попрыгушек.

– Я их видел… попрыгушек, – возразил Йэстен.

– Я тоже, – серьезно кивнул Вильманг. – Да и добрая половина взрослых мужчин Скарбора, наверное, тоже видела: все знают, что они есть, а все равно болтать серьезно про такое не принято.

– И про драконов со всадниками тоже? – сообразил Йэстен.

– Да. Ух шуму будет, – Вильманг вдруг погасил веселье, точно свечу задул. – На роду мне, что ли, написано новости такие приносить… необычные?

– А ты совсем меня не боишься же, горскунец, – вдруг заметил Скай.

– Нет, не боюсь. И тебе, малец, склонен доверять и не бояться повернуться спиной, – Вильманг покосился на Йэстена, а потом остановился, и его спутники – тоже. – Только давайте-ка я, пока мы в город не пришли, поясню кое-что.

– Говори, – произнес Йэстен. Он заволновался, понимая, что все не может идти гладко, и чуть нахмурился.

– Ты, парень, видно, что чужак здесь – за лигу видно, что не нашем берегу вырос: черняв, солнцем зацелован… алуф[11 - То же, что и «эльф». Одно из названий народа элфрэ], опять же. У нас твоя родня не живет, уж не знаю, ведаешь ли про то, нет ли – а дела таковы.

– Я знаю – элфрэ не забирались так далеко на север, – кивнул Йэстен.

– Как к нам добирался ты, я не ведаю…

– Через Краймор, – вставил юноша

– Воо-от, слышал в тамошнем порту что о нас?

– Недоверчивы, на расправу суровы, – хмыкнул Йэстен. – Но так ли это…

– Так, – отрезал Вильманг. – Смекаешь ли ты, парень, отчего я так радостно с тобой говорю?

– Из-за Айенги? – сообразил он.

– Да, – кивнул Вильманг. Когда он не смеялся и не балагурил, северянин – снеррг, напомнил себе драконий всадник – переставал казаться дурашливым увальнем. Да и не был увальнем, если смотреть в оба, не очаровываясь разухабистыми манерами: могучий, и широкий в плечах, но на диво гибкий в талии, с грубоватым, но правильным лицом, цепким холодным взглядом и тщательно скрываемой резкой порывистостью каждого движения, Вильманг ничуть не напоминал деревенщину из того же крайморского порта. Йэстен даже подумал – наверное, в юности старый Онгшальд выглядел ему родным братом бы.

– Да, из-за Айенги. Она – мой давний друг. Когда-то я встретил ее – почти так же – и привел в Скарбор, и не один годовой оборот она учила наших людей разным премудростям… Айенга – Хранительница. Мы ее почитали как знающую столь многое – да и сейчас не скажу, что что-то слишком поменялось… не морщись, Айенга, это так. И вот, подумай сам – ты идешь с моим другом. Друг с тобою говорит приветливо, и видно, что вы хорошо друг друга знаете. А друг моего друга – мне уж по крайней мере не враг. Друг моего друга заслужил приветливой речи, да. Только вот – думай дальше, парень, в городе не все настолько близко дружны с Айенгой, не смотря на все, что я сказал про почитание и все такое. Я-то знаю ее лучше остальных, это она для прочих – ну, пришла из Долины Рун, ну, учила всякому, да. Ну, в знаках смыслит. В твоем городе, или где ты там жил, Йэстен – много ли у тебя друзей было?

– Ну… с пятерик наберется.

– Ага.

– Ты хочешь сказать, что не все будут так уж рады нам?

– Точно не примут как своих сразу, этому не удивляйся, – отрезал Вильманг.

– Даже ко мне привыкли не сразу, – подтвердила Айенга.