Дневник наблюдателя

Клин птиц галочкой летит медленно над землей, предвещай, пожалуйста, хотя бы следующее лето счастливым и тёплым.

16

Привет, сладкий февраль, счастливое удушье; все мои новые песни как всегда тебе, слушай их в жаркой пустыне или куда тебя занесёт этот вихрь удивительных снов.

Если бы я только знал, что все люди, с которыми я имел честь быть, останутся настолько ярко в памяти, останутся словами, знакомыми запахами, событиями, которые уже произошли, я бы смаковал ими, давился счастливыми вкусами, пил бы их характеры и нравы взахлеб, ничего не прося взамен. О, если бы эти картины я умел обличать в такие же красивые песни, звуки фортепиано не прекращались в холле этого помещения никогда.

Я стараюсь учиться, но чувствую, как каменею; такой юный возраст, едва ли можно потерять тягу к знанию, напротив: она растёт с каждым днём. Ежедневные ритуалы тянут всё ближе к Земле, вместо бесконечных прогулок под звездами, я надеваю шарф: укутываюсь потеплее, чтобы смотреть конечные сны.

Надеюсь телефон всё сделает правильно, и отправит эти письма по адресату, он такой же шутник и проказник: любит показать характер в самый неподходящий момент.

С любовью, пылкой и горящей, столько, сколько ты сможешь принять; она уже давно превратилась в прекрасную реку, напейся вдоволь, надеюсь увидеть твой робкий румянец на этом волшебном творении жизни.

Оставайся собой, планета имени Фаэтон Олберс.

17

Привет, моя мягкая девочка, моя будущая дочь. Твоё пушистое имя уже ласкает мне слух, а это значит, что совсем скоро мы встретимся. Наверное, ты уже пакуешь чемоданы, чтобы отправиться в это удивительное путешествие. Я постараюсь быть твоим самым верным спутником, ты такая серьезная и ответственная, что пожалуйста, дай мне возможность иногда ошибаться. В нашем мире многое тебе покажется странным, но вскоре – невероятно смешным. От этого ощущения «смеха внутри» ты уже не денешься никуда; мы будем заплетать друг другу волосы и изучать животных. Я покажу тебе таинства и научу колдовать на звёзды. Если ты сидишь там ещё в раздумьях, можешь смело нажимать на обратный отчёт – время у нас тут другое, и тебе как раз останется немножко, чтобы запаковать свою самую красивую шкатулку любви. Принимай скорее решения и прыгай, мы поймаем тебя. А этот большой волосатый мужчина, что пишет тебе сейчас, будет твоим отцом, он научит тебя самому главному в жизни – музыке и любви.

Октябрь

Когда мы уже станем свободно-владеющими музыкантами?

18

Когда мы уже станем свободно-тлеющими музыкантами?

19

Сны реальны, эмоции реальны, сегодня во сне я видел жизнь, о которой мне поведали эти прекрасные взрослые глаза. Восемь.

Восемь морщинок я насчитываю в голове, стараясь воссоздать час Х, час one, час, к которому стремятся все события минувших дней.

Спасибо тебе за всё то, чем наполняется моя жизнь. Лови мои самые влюбленные в жизнь эмоции, я посвящаю их Вам обоим.

И если мы все – единый организм, то ослабляя свои мысли, затянешь ли ты свои сети туже, где я – кокон, сладко укутанный голубым потоком наших ускользающих орбит?

20

Хотелось бы превратиться в лифт под твоими ногами.

Ноябрь

21

Вторая попытка несёт провал, а третья – египетское крушение самолетов, я знаю кто виноват в этом. Это сделал ты.

Эта неделя прошла и выиграна не в мою пользу, но она сразу смогла ответить честностью. В частности, отказом многих. (и от многих).

Надо доотдыхать ещё несколько часов, чтобы с новыми силами ещё неделю покорять атлантический океан. (наверное как раз оттуда родом твоё ледяное сердце)

22

Привет, смятые встречи!

Не знаю кто переживает больше из нас, хотелось бы продлить ещё на 5 минут этот таймер отчёта нашего куриного времени. Я знаю, что оно значит гораздо больше, чем есть сейчас.

На деле же я дарю его первому встречному: безвкусно оформленному старику цветом своего поместья, у которого во власти еще с десяток таких же юных глупых душ, моему начальнику. И он вправе распоряжаться моей судьбой эти 8 часов, пока я жду моменты, когда выбегу отсюда и смогу купить тебе маленький букетик цветов. Надеюсь ты примешь его, как и мои робкие мысли о нашем совместном существовании на этом удивительном висящем в небе огромном шаре из спермы, слёз и терпкого вина.

Изволишь ли выпить со мной бокал местного на закате самых дальних берегов Крыма?

«Господи, я прошу не о чудесах и не о миражах, а о силе каждого дня. Научи меня искусству маленьких шагов. Сделай меня наблюдательным и находчивым, чтобы в пестроте будней вовремя останавливаться на открытиях и опыте, которые меня взволновали.

Научи меня правильно распоряжаться временем моей жизни.

Помоги мне понять, что мечты не могут быть помощью.

Ни мечты о прошлом, ни мечты о будущем. Помоги мне быть здесь и сейчас и воспринять эту минуту как самую важную.»

Антуан-какой-молодец-так-сказал-Экзюпери

23

Цель находит тебя тогда, когда ты подошёл совсем близко и ей уже никуда не деться.

Накануне 22-летия я нашел свою насущную цель. Я нашёл цель, которая (вопреки мучительно-выстраданным предыдущим), обещает быть хорошей и нужной. Надеюсь, она найдёт своё воплощение во мне, в окружающем пространстве, в каждом монолите и в каждом поступке, продолжающемся так же естественно, как рука и предплечье.

Я вижу маяк, подмигивающий мне холодным бетонным глазом. Он спасает южные берега и альбатросов Д-12, ведёт их далеко за видимый край неба и волнующегося паруса корабля. Фонари мигают, я подмигиваю им. Мы пьём чистую воду из родника в лесу нашей любви и не можем напиться.

24

Всё познается в сравнении: сказал я и взглянул на своего ребенка. Он ещё не выговаривает слова, он ничего вокруг не узнает. Каков от него толк, если он не понимает моей речи? Мой ребенок был ученым, археологом, летописцем, он смеялся и воскресал: он был или будет? Я врач-стоматолог, а мой ребенок не умеет разговаривать. Если это мой ребёнок, а я врач стоматологической клиники, то почему мой ребенок не умеет разговаривать? Возможно, потому что молчу и я, опуская в часовое безмолвие десятки людей каждый день. О чём думают люди сидя в стоматологическом кресле? О боли? О любви?

Жалость – дискомфорт, щемящий зуд неглубоко под кожей, так, что этот зуд отвлекает тебя от насущного, пока ты занимаешься своими делами.

25

Бортпроводник, медленно идущий по коридору скучающих лиц, уже понимает весь страх застывшей в небе железной машины. Он идёт к ним с новостями, устремляет свой уставший взгляд в окно. Он думает о боли.

Он думает о любви.

Любовь и боль понятие наживное. Ты сидишь в падающем самолёте, а я сверлю чужие зубы не догадываясь о твоём существовании.

26

Мои друзья, я отказываюсь от вас.

Это сложно, но больше я не дорожу нашим общением.