Три метра над небом. Трижды ты

– Нет, я, пожалуй, время от времени бы с тобой встречалась. Трахаешься-то ты хорошо, но это не означает, что ты меня достаточно любишь.

Я собираюсь встать с постели и собраться, но Джин останавливает меня жестом.

– Не беспокойся… Я возьму такси.

И, не попрощавшись, выходит из комнаты, оставляя меня одного. Я смотрю на эту закрытую дверь и все еще слышу эхо в невероятной пустоте. Как один вечер, так хорошо начавшийся, казавшийся идеальным, романтическим и забавным, может внезапно принять такой оборот? И ведь магию не нарушала неудачная фраза, неуместное слово, обнаруженное сообщение, неожиданный звонок или какие-нибудь другие внешние обстоятельства. Я никак не мог этого понять. Или женщины все такие? Да и с Баби у меня однажды случилось. Мне хочется рассмеяться; ведь если бы Джин все еще была здесь и догадалась бы, о чем я думаю… Даже не могу себе представить, какой новый оборот мог бы принять тогда этот вечер!

И вот я оказываюсь в одиночестве, чтобы разобраться в своей жизни, выпить еще одну бутылку пива. Я смотрю на пасмурное небо, теряюсь среди этих туч и высматриваю луну или хотя бы звезду – что-нибудь, что бы так или иначе указало мне, какой нужно сделать выбор. Тогда непонятно почему – без четкого замысла, без определенной причины – мне вспоминается такое видео. На нем – мои родители, в один из их счастливых дней в небольшой мансарде около Мульвиева моста, на улице Мамбретти. Я тоже там, иду, прижимаясь к стене, прилагая усилие, чтобы не упасть. Моя мать изумительно красива, мой отец, как всегда, улыбается. Там же и мой брат Паоло: он уже умеет ходить и одет безупречно: с тех пор он одевается так всегда. Я вспоминаю всего лишь запись на видеокассете, которую видел уже давным-давно, но этот миг общего счастья производит мощное впечатление. Тогда все работало, каждый делал то, что должен был делать, все были довольны, и каждый доверял остальным. В детстве мы доверяем людям, а когда вырастаем, нужно иметь мужество, чтобы это доверие не утратить. А я? Смогу ли я не подвести Джин? Удастся ли мне сдержать такое важное обещание? При одной только мысли об этом я отставляю в сторону бутылку пива. Я ставлю ее туда, на подоконник, беру стакан и наливаю в него ром – «Джон Балли сельский белый». Для серьезного выбора и напиток должен быть серьезным. Поставив стакан, я ощущаю вкус рома. Он обжигает – крепкий и сухой, – но у него приятное послевкусие с нотками имбиря. И вот я начинаю искать выход, который был бы больше решением, чем проблемой. Инстинктивно захожу в Интернет и, как бы абсурдно это ни звучало, пытаюсь найти текст, который можно было бы использовать в качестве предложения руки и сердца. Невероятно, что я, Стэп, готовый сделать этот шаг, искал бы помощи! В Сети есть все, но мой взгляд падает на эти слова: «Брак – это прекрасно. Это чудесно – найти такого уникального человека, который будет надоедать тебе всю жизнь!» За такую фразу Джин избила бы меня, как в тот раз, на ринге, если не сильнее. Потом нахожу видео флешмоба, в котором все самые близкие друзья будущего супруга поют девушке отрывок из песни, чтобы она поняла, как сильно он ее любит. В конце появляется он и, встав на колени, дарит ей кольцо. Что ж, неплохо, есть только одна маленькая проблема: мои друзья. Представьте себе кого-нибудь вроде Сицилийца, Хука или Банни, парней с мышцами, высоким уровнем тестостерона и хулиганским образом жизни за плечами. Ну и как они будут петь нежную песню о любви? Нет, лучше поискать что-нибудь еще: «Пойти в ресторан, и пусть она найдет кольцо под тарелкой». Банально! Боже мой, сколько раз такое уже видели! Я нахожу и другие решения, но все они неубедительны. Делаю еще один глоток рома и включаю телевизор. Большой палец, которым я автоматически щелкаю по пульту, внезапно останавливается, когда я вижу сцену из фильма, который кажется мне знакомым. Ну точно, он ей даже понравился. И как я не подумал об этом раньше?

И тогда происходит то же, что и тогда, когда заканчиваешь собирать пазл – когда последние фрагменты сложнейшего рисунка вдруг очень легко встают, куда нужно. Все мои взаимосвязанные рассуждения вдруг складываются в четкую последовательность. Я наливаю себе кофе и беру несколько листов бумаги: лучше разработать план до того, как вдохновение иссякнет.

27

На следующий день Джин продолжает упорствовать и не дает о себе знать. Может, она ждет моего звонка, цветов или даже решения… Но я весь день стараюсь получше подготовить мой сюрприз.

Утром Джин выходит из дома, жутко опаздывая.

– Джин? – окликает ее какой-то господин возле черного «мерседеса».

– Да. Но только учтите, что я страшно опаздываю, так что давайте быстрее или поговорите с моей мамой, потому что она всегда кого-то или чего-то ждет, понятно? Ума не приложу, как моя мама может вежливо отвечать даже тем, кто звонит ей по выходным и предлагает новый тариф для мобильного, хотя она им почти не пользуется. – Джин смотрит на него внимательней. – Извините, я вам рассказываю все эти вещи из моей жизни… Которые, во-первых, личные, и, во-вторых, могу себе представить, совершенно вас не интересуют. – Потом Джин смотрит на него в упор и подбоченивается. – Короче говоря, можно узнать, что вам нужно?

– Меня предупреждали, что вы отреагируете именно так, если не хуже. Это для вас. – И господин в элегантной униформе протягивает ей записку.

Джин с любопытством ее открывает, уже кое-что заподозрив.

«Милая, мне жаль, что в тот день ты ушла после того, как мы так чудесно занимались любовью, и больше мне не звонила. Ты, как всегда, упрямая».

Джин прикрывает листок рукой.

– Вы же не читали эту записку, правда?

– Еще чего не хватало.

«Ну и дурацкий же я задала вопрос, – думает Джин. – Если бы он ее прочел, то ничего бы мне не сказал». Она продолжает читать:

«Надеюсь, что это было чудесно и для тебя. Так вот, я понял, что у тебя сильный стресс, и потому я решил подарить тебе этот день исполнения всех твоих желаний. Делай, что хочешь, езжай, куда хочешь, развлекайся и пользуйся этим любезным господином, который стоит перед тобой, как тебе угодно. В профессиональном смысле, имею в виду! Стэп».

«Даже не верится… Да ты просто красавчик, Стэп! И не только красавчик, а „Пятерка с плюсом”, как тебя называли совсем недавно!» – думает Джин.

– Хорошо, поехали!

Господин открывает дверцу машины, и Джин устраивается внутри – точь-в-точь, как великосветская дама.

– Ну и? Куда мне вас везти?

– В университет, пожалуйста. И побыстрее, а то я еще больше опоздаю!

– Отлично. Приложу все усилия.

– Прекрасно. Тогда поверните там и поезжайте по вон тому переулку: так мы объедем светофоры. А потом все время прямо по бульвару Льежа…

– Простите, но эта машина может проехать везде. Мы срежем путь, проехав через виллу Боргезе, и приедем раньше. Вот увидите, положитесь на меня.

– Ну хорошо, давайте сделаем так, как вы говорите.

Джин достает мобильник и пишет мне сообщение: «Дурак… Уж не знаю, восстановлюсь ли я полностью, но, во всяком случае, мне это нравится. Ты действительно сделал мне сюрприз, и я тебя люблю, хотя я и могла бы от всего отказаться».

Через пару секунд ей приходит мой ответ: «Я знаю, ты такая. Я тебя тоже люблю и ни от чего не отказываюсь. Развлекайся».

Джин смеется, надевает наушники и расслабляется, подпевая песне Мики «Relax». Она смотрит на город, мелькающий за окном.

«Да, ехать с шофером – одно удовольствие; от стресса не остается и следа. К тому же появилось больше времени на размышления. Каждое утро у меня было бы больше времени, хотя, с другой стороны, думать слишком много – вредно. Лучше делать это время от времени. Ладно, может стоит раз в месяц закатывать ему скандал? – думает Джин, грациозно выскакивая из машины. – Посмотрим».

– Когда вы освободитесь, я буду здесь, – говорит водитель.

Джин идет на кафедру правоведения, на лекции, а после них, как всегда, останавливается поболтать об автоматах и о конспектах со своей иногородней подругой Марией Линдой, которая просит ее подвезти.

– Ты на мопеде?

– Нет, на машине.

– Нашла место на парковке?

– В каком-то смысле. Давай сделаем так: я тебя подвезу, если не будешь задавать слишком много вопросов!

Мария Линда пожимает плечами:

– Ладно.

Но когда она подходит к черному «мерседесу» с элегантным шофером в темных очках, который галантно открывает перед ней дверцу, она не выдерживает.

– Нет уж, извини, но так нечестно! В такой ситуации просто невозможно не задавать вопросы!

– Садись и возьми себя в руки!

Не успевают они проехать и сотню метров, как Мария Линда, подвинувшись к Джин, шепчет ей на ухо:

– К тому же он просто обалденный, этот шофер! Черт возьми, все тебе!

Джин усмехается, а Мария Линда пытается настаивать:

– Давай или говори, или останови машину, и я выйду. Нет, правда, у меня больше нет сил терпеть, умираю от любопытства.

– Хорошо, все расскажу, ладно? Главное, чтобы ты не смеялась.

– Ни за что, клянусь! Но ты сама-то понимаешь, что ты противоречива до нелепости? Поменяла факультет, потому что с филологическим дипломом, по твоему мнению, ты не смогла принести пользу обществу. Потом ты как сумасшедшая изучаешь историю права на политическое убежище, ведешь себя совершенно по-левацки, ненавидишь мои фирменные кроссовки «Хоган», а потом я встречаю тебя около университета на черном «мерседесе» с шофером! Ты должна мне как минимум это объяснить.

– На днях я поссорилась со Стэпом, а утром получила этот сюрприз.