Заседатель

Заседатель
Федор Михайлович Решетников

«…Действие происходит во времена дореформенные, в одной из отдаленных губерний. Первое действие в губернском городе; остальные в уездном…»

Федор Михайлович Решетников

Заседатель

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Павел Тимофеевич Судейкин – 45 лет. В 1-я действии – чиновник губернского правления, в остальных – заседатель уездного суда в дореформенном уездном городе.

Марфа Павловна – его жена, молодая еще и красивая женщина, лет 32.

Ольга – дочь Судейкина от первого брака, 19 лет. Училась в губернском пансионе; любит читать.

Коля – сын Судейкина от второго брака, лет 9.

Карташев – молодой чиновник особых поручений у губернатора. Из университетских.

Михайлов – юноша из семинаристов, лет 20, пробивается в уездном городе перепиской, службой в почтовой конторе. Родственник почтмейстера. Пописывает стихи и корреспонденции в газеты.

Карп Егорович Навалихин – уездный судья.

Чурохов – правая рука судьи. Молодой человек, лет 25. Уездный франт. Носит длинные волосы. Выписывает газеты.

Запесошный – секретарь суда. Лет 50. Хромой и рыжий. Лицо красное, с признаком злоупотребления спиртными напитками. Неряшлив. Говорит заикаясь.

Дорофеев – бургомистр из купцов. Малограмотен. Толстый. Носит бороду и длинные волосы, по-русски. Лет 50.

Тетерин – почтмейстер, лет 40.

Зимин – заседатель, лет 25.

Городничий, стряпчий, архивариус и их жены.

Артемий – кучер Судейкина.

Сторожа.

Действие происходит во времена дореформенные, в одной из отдаленных губерний. Первое действие в губернском городе; остальные в уездном.

Действие 1-е

Небольшая, порядочно убранная комната, обитая обоями желтого цвета. Налево дверь в кабинет Судейкина, в углу стол. Впереди дверь в другие комнаты, направо два окна на улицу. На окнах по две банки с цветами. У стен стулья. Между дверями налево и дверями впереди диван обитый красным бараканом; перед ним стол с бумагами, книгами, чернильницей с перьями и кисет с табаком; возле стола стоит чубук с трубкой. На диване сидит Судейкин; он в халате, сильно задумался, в руке перо. Перед ним лежит большое "дело" и тетрадь. По левую сторону его сидит на стуле Марфа Павловна, в ситцевом зеленого цвета платье. Она сидит важно, Навалившись на спинку стула и перебирая том свода законов.

ЯВЛЕНИЕ 1-е

Судейкин и Марфа Павловна

Марфа Павловна (смотря на Судейкина). Молчит! Что это такое в самом деле с тобой… Ну, что ты написал?

Судейкин (очнувшись). Что-с?

Марфа Павловна (бросая книгу на диван). Фу боже мой! Я, ведь, спрашиваю, кажется, тебя, а ты мне же вопрос задаешь: "что-с?"

Судейкин (будто не понимая). Что-с?

Марфа Павловна (с сердцем). Тьфу, досада! Ведь, вот какой гадкий человек: затвердил одно и то же… и поди с ним!.. Ну посмотрите добрые люди на него! Сидит, как полоумный, и на меня смотрит… Скажите мне пожалуйста, ваше благородие, узоры что ли вы с меня снимаете?

Судейкин (бросает перо). Нет! Я… да я расстроен!..

Марфа Павловна. Расстроен! Скажите пожалуйста!.. Эдакой право чувствительный. Уж не мной ли вы, сударь, расстроены-то?

Судейкин. Гм!.. (Смеется.)

Марфа Павловна. Вам смешно!.. Ах боже мой! Скоро девять часов, пора кончать доклад и идти на службу, а он вот полчаса сидит, не написавши строчки… Сидит, задумавшись, перо держит, а ничего не выдумает. Вот мой дяденька, как сядет писать, так все и пишет, только кверху взглянет, да в закон посмотрит, пишет, пишет, не устает, хоть часов пять просидит, а он вот… глядите добрые люди!.. Меланхольный будто. А пожалуй, если кто увидит его в таком положении, подумает: эдакой ученый! Вот трудов-то, поди, не оберется…. А в самом-то деле он выходит болван болваном…

Судейкин (набивает трубку табаком и раскуривает). Оставьте ради бога меня в покое. Вы мне мешаете… Я вам не десять, сотню раз говорил… Ну?

Марфа Павловна. Вот разодолжил!.. Прекрасно… Позвольте вас спросить, вы кончили?

Судейкин. Что?

Марфа Павловна. Доклад?

Судейкин. Разумеется.

Марфа Павловна. И не спросились меня!.. Ну как! вам не стыдно, Павел Тимофеевич! (с сердцем). Я вам приказывала всегда, спросившись меня, кончать доклады, о которых я прошу… А вы меня не хотите слушать! Меня, которая одна вас жизни учит, без которой вы бы были простым чиновничишком, или бы вас прогнали за вашу дурь…

Судейкин (про себя). Опять заколесила! (Марфе Павловне:) Я вас не понимаю?

Марфа Павловна. Неблагодарный! Так-то ты уважаешь меня, ценишь мою любовь!.. Не я ли старалась о тебе, хлопотала, билась, как угорелая… Просила дядюшку своего, советника правленского… Через кого ты попал в столоначальники в палату? Через кого был столоначальником в губернском правлении? Через кого ты вылез из беды, когда поссорился с ассесором? Через кого попал в секретари палаты и теперь переводишься в уездные заседатели? Да вы бы во всем должны мне повиноваться и уважать моего дядюшку. Поймите, что вы через меня наверное судьей будете, а после и советника добьетесь. А вы все говорите: "я вас не понимаю, несогласен"… Стыдились бы и говорить такие слова…

Судейкин. Марфа Павловна, не горячись пожалуйста! Мне право обидно, что ты рассуждаешь со мной, как с чужим, крепостным. Я кажется, вам муж. Конечно, я сам виноват, что раньше отдался весь в ваше распоряжение. Будь я тверже характером, вы бы не командовали мной, как солдатом.

Марфа Павловна (всплеснув руками). Хорош муженек!.

Судейкин. Марфа Павловна, неужели вы не видите, что я вас люблю. Поверь, друг мой, что ты мне дороже всего на свете. Но согласись, любви есть мера: ты требуешь невозможного, рискуешь моей судьбой. Пойми, пожалуйста, что служба вещь большая. Мы рабы службы. Служащие живут двумя жизнями: служебной, где на каждом шагу подчинение, унижение и рабство, исполнение обязанностей и больше всего закон, – и домашней, где семейные радости, утешение, отдых, ласки женщины, любимой Марфы Павловны… Я вас во всем уважаю, но в службе прошу меня не беспокоить. Это я вам давно говорил… В делах, я уверен, больше вас знаю, а вы пристаете со своими мнениями, со статьями закона, который читали пять лет у своего дядюшки и ничего не знаете. Да и нигде не видано, чтобы женщины вмешивались в служебные дела мужа, решали участь несчастных, разрешали судьбу и права человека. Ведь, ты не Екатерина… Я тебе скажу всегда, что ты в делах ничего не смыслишь, и меня не перехитришь. Я семь лет был писцом, да одиннадцать столоначальником в палате… Знаю, поди, что-нибудь. Давно бы я был и без тебя уже судьей, да под судом два раза был, да и два дела теперь еще не кончено.

Марфа Павловна. Все-таки не я виновата, я же помогла тебе быть заседателем. Без меня ты бы погиб. Вот недавно совсем было попал под суд, да я вытащила…

Судейкин. С тобой двадцать раз в год попадешь под суд… Хороши больно твои советы. (Пишет.) Все, что я ни писал со слов твоих, все не сходило с рук; ведь мы грешили с тобой.

Марфа Павловна. Эдакой святой!

Судейкин. Извольте отправляться! (Пишет.)

Марфа Павловна (про себя). Вот-те раз! Что это такое значит? Он у меня совсем из повиновения вышел. Всегда, когда нужно мне, он решал дела по-моему, я еще вчера его просила решить дело это по-моему, он сказал: "подумаю", а сегодня отказывает. Пожалуй, он решил по закону. А я-то что скажу? Семенов дал мне денег. Сам не смел его просить… А я ничего не сделаю?.. Стыд моей головушке! Но я его урезоню. Я немножко лишнего наговорила, его симпатию задела. Ничего, согласится. (Судейкину:) Паша, нельзя ли узнать твое заключение по делу?