Рай где-то рядом

Рай где-то рядом
Фэнни Флэгг

«Рай где-то рядом» – новый роман Фэнни Флэгг, чьи «Жареные зеленые помидоры в кафе “Полустанок”» для многих – одна из самых любимых книг. Фэнни Флэгг – редкая по нынешним временам писательница, ее нежные, добрые и мудрые книги затрагивают лучшие струны в душе человека.

Жизнь – очень странная штука. Только что неутомимая Элнер взобралась на фиговое дерево, чтобы набрать сладких спелых плодов, а в следующий миг она уже энергично общается с Господом Богом и обитателями рая. И пока Элнер наслаждается небесными беседами, на земле творится настоящее светопреставление. Ее нервическая племянница Норма упала в обморок, ее приятель Лютер ухнул вместе со своим грузовиком в канаву, а соседка Вербена бросилась штудировать Библию. Глядя на все эти безобразия, Господь пришел к выводу, что рано пока Элнер в рай, пусть разберется с делами земными.

Рай, как выясняется, совсем рядом, у нас под боком – среди людей, которых мы любим и которым нужна наша помощь. И Фэнни Флэгг появилась в нашем мире для того, чтобы писать чудесные, добрые книги, в которых нет ни единой фальшивой ноты.

Фэнни Флэгг

Рай где-то рядом

© 2006 by Fannie Flagg

© Марина Извекова, перевод, 2007

© «Фантом Пресс», оформление, издание, 2018

* * *

Посвящается дорогой моей подруге Пегги Хэдли

Есть два способа прожить жизнь: или так, будто чудес не бывает, или так, будто вся жизнь – чудо.

    Альберт Эйнштейн

Элмвуд-Спрингс, Миссури, понедельник, 1 апреля

09.28, +23°, ясно

«Ох-ох-ох!» – только и успела пробормотать Элнер Шимфизл, когда собирала на дереве инжир и ненароком задела осиное гнездо. Очнулась она, лежа на спине в приемном покое больницы, знать не зная, как здесь очутилась. В поликлинике ее родного Элмвуд-Спрингс нет приемного покоя – не иначе как ее увезли в Канзас-Сити, а то и дальше. «Ну и утречко!» – подумала Элнер. Всего-то ведь и хотелось – набрать инжиру на баночку варенья для той милой женщины, что принесла ей корзинку помидоров. А теперь над Элнер склонился юнец в зеленом балахоне и в зеленой же купальной шапочке, таращит глаза и что-то быстро-быстро говорит пятерым другим, что снуют взад-вперед по палате, тоже в зеленых балахонах, купальных шапочках и зеленых бахилах. Почему не в белом? С каких это пор врачи не носят белых халатов? В последний раз Элнер была в больнице тридцать четыре года назад, когда ее племянница Норма родила Линду; все врачи и сестры тогда были в белом. А ее соседка Руби Робинсон, дипломированная медсестра, и сейчас носит белоснежный халат, накрахмаленный белый колпак с «крылышками», белые туфли и чулки. Доктор в белом халате куда больше похож на доктора, чем эти ребята в мятых зеленых балахонах гадкого оттенка.

Элнер всегда была неравнодушна к людям в форме и, когда племянница с мужем в прошлый раз водили ее в кино, даже расстроилась, что билетеры форму больше не носят. Точнее, нет теперь никаких билетеров – будь любезен, ищи сам свое место. «Ну и ладно, – вздохнула про себя Элнер. – Значит, есть на то причины».

Элнер вдруг забеспокоилась: выключила ли она духовку, перед тем как выйти во двор за инжиром, и покормила ли кота Сонни? А о чем это, интересно, толкует паренек в дурацкой купальной шапочке и остальные, что склонились над ней и тычут пальцами? Губы-то шевелятся, но слов не разобрать – слуховой аппарат остался дома, слышно лишь попискивание приборов. Стало быть, надо вздремнуть, а там подоспеет племянница Норма и заберет ее отсюда. Скорей бы домой, проведать Сонни и проверить плиту… хотя встреча с Нормой сулит неприятности. Норма – особа весьма нервная. Когда Элнер в прошлый раз свалилась с лестницы, племянница строго-настрого запретила ей лазить за инжиром – дескать, на это есть Мэкки, муж Нормы. Элнер обещала всякий раз его дожидаться, а теперь нарушила слово, так что скандала не миновать. Мало того, поездка на «скорой» наверняка влетит ей в копеечку. Несколько лет назад ее соседка Тотт Вутен наступила на колючую морскую рыбу, попала в больницу, и с нее содрали бешеные деньги. Все-таки надо было позвонить Норме, подумала Элнер. Она и собиралась позвонить, но жалко было дергать беднягу Мэкки из-за такого пустяка. Да и откуда ей было знать про осиное гнездо? Если б не осы, она спокойно спустилась бы и сейчас варила инжирное варенье, а Норма осталась бы с носом. Это все осы виноваты; никто их, между прочим, не звал. Но для Нормы любые отговорки – пустой звук. «Плохо дело, – успела подумать Элнер, засыпая. – Не видать мне лестницы до конца моих дней».

Беспокойная племянница

08.11

В то утро Норма Уоррен, миловидная брюнетка лет шестидесяти с небольшим, листала у себя дома каталог постельного белья со скидками, раздумывая, что заказать – желтое синелевое покрывало в цветочек на тон темнее или то хорошенькое, из стопроцентного хлопка, в рюшечках, с полосками цвета морской волны на белоснежном фоне. И в эту минуту позвонила Тотт Вутен, соседка тети Элнер и личный парикмахер Нормы, и сообщила, что тетя Элнер опять упала с дерева. Уронив трубку на рычаг, Норма бросилась на кухню и подставила лицо под ледяную воду, чтобы не лишиться чувств – от волнения она легко теряла сознание, – а потом схватила трубку телефона на стене и набрала номер мобильника Мэкки.

Мэкки, заведующий отделом скобяных товаров в магазине «Все для дома», глянул на экран и ответил на звонок:

– Что стряслось?

– Тетя Элнер опять упала с лестницы! – в отчаянии выпалила Норма. – Лети к ней, срочно! Вдруг она кости переломала? Вдруг насмерть расшиблась? Просила же я забрать у нее лестницу!

Мэкки за сорок три года семейной жизни привык к истерикам жены, особенно по поводу тети Элнер.

– Ну-ну, Норма, угомонись. Наверняка все в порядке. До сих пор-то не разбивалась насмерть, верно?

– Я ей вообще запретила лазить на лестницу, да разве она меня послушает?

Мэкки зашагал к выходу, мимо отдела сантехники, и у самых дверей окликнул продавца:

– Эй, Джек! Побудь тут за меня. Я скоро.

А Норма все тараторила в трубку:

– Как доберешься, сразу позвони, только не говори, что она умерла, мне не вынести такого горя… Ох, убила бы ее! Чуяло мое сердце, что этим кончится.

– Норма, повесь трубку и успокойся, посиди в гостиной, а я перезвоню через пару минут.

– Все! Сегодня же отберу лестницу. В возрасте тети Элнер не пристало…

– Норма, положи трубку.

– А вдруг она все кости переломала?

– Я перезвоню, – прервал ее Мэкки, сунул телефон в карман, вышел на стоянку позади торгового центра, сел в свой «форд» и помчался к дому Элнер. Он был научен горьким опытом: если с тетей Элнер что-то стряслось, то от Нормы одно беспокойство. Уж лучше пусть сидит дома, а он сам разберется.

Едва муж отключил телефон, Норма поплелась в гостиную, как он велел, но спокойно ждать звонка было выше ее сил.

«Богом клянусь, – думала Норма, – если она осталась жива, я не только лестницу у нее отберу, но собственными руками срублю это треклятое дерево – и дело с концом». Пока Норма шагала взад-вперед по гостиной, ломая руки, ей вспомнились новые упражнения из курса аутотренинга для страдающих от приступов паники и страха. Линда увидела рекламу курса по телевизору и прислала матери брошюру на день рождения. Норма уже прошла Шаг Девятый (избавьтесь от бесконечных «а вдруг») и приступила к Десятому (как отогнать навязчивые мысли). Сейчас она призвала на помощь и технику глубокого дыхания, которой учила ее знакомая, любительница йоги. Сосредоточившись на дыхании, Норма вышагивала по комнате и повторяла про себя хорошие установки: «Все обойдется. Тетя Элнер уже два раза падала с дерева – и ни царапинки. Пустые страхи. Через день-другой я уже буду над этим смеяться. Ничего страшного. Девяносто девять процентов наших опасений не сбывается. И у меня никакого сердечного приступа не будет. Подумаешь, испугалась немножко – что такого?»

Но, как ни старалась Норма, успокоиться не получалось. Ближе тети Элнер у нее никого на свете не было – не считая, разумеется, мужа и дочери. После смерти матери Норма неустанно пеклась о здоровье тетушки, и давалось ей это нелегко. Норма со вздохом глянула в сторону каминной полки, где с фотографии улыбалась тетя Элнер. Кто бы знал, сколько хлопот может доставить эта кроткая румяная старушка с белоснежным пучком на затылке!

Упрямства тете Элнер не занимать. Когда умер дядя Уилл, Норма еле уговорила ее перебраться в город, чтобы за ней приглядывать, и лишь после многолетних упорных просьб Нормы тетушка согласилась продать ферму и купить домик в городе, но сладить с ней по-прежнему нелегко. Норма нежно любит тетю Элнер и терпеть не может ее бранить, но без ворчанья не обойтись. Старушка туга на ухо и ни за что не обзавелась бы слуховым аппаратом, если б не настояния племянницы. И дверей тетя Элнер не запирает, и питается неправильно, и к врачу не ходит, а главное, запрещает наводить порядок, хотя у Нормы просто руки чешутся. В доме у старушки все вверх дном, картины висят как попало, а крыльцо завалено хламом: тут и камешки, и сосновые шишки, ракушки, птичьи гнезда, деревянные цыплята, сухоцветы, и четыре-пять ржавых дверных ручек с бульдожьими головами – подарок соседки Руби Робинсон. Для Нормы, у которой и в доме, и на крыльце образцовый порядок, этот кавардак просто невыносим. А вчера, заглянув проведать тетю Элнер, она обнаружила очередную пакость – целую вазу искусственных подсолнухов, на редкость уродливых. Норму передернуло при одном взгляде, но она лишь спросила нежно: «Откуда, тетушка?»

Ясно откуда! Мерл Уилер, что живет в доме напротив, вечно таскает ей всякую дрянь. Приволок, к примеру, безобразное древнее кресло на колесиках, с обивкой из искусственной кожи, и тетя Элнер выставила его на крыльце, всем на обозрение. Норма, возглавлявшая тогда комитет по благоустройству города, умоляла тетушку избавиться от этого кресла, а та упрямилась: ей, видите ли, удобно разъезжать в кресле по дому, цветы поливать! Норма даже подбивала Мэкки ночью выкрасть развалину с крыльца старушки, но муж ни в какую. Как обычно, встал горой за тетю Элнер, а Норме заявил, что она делает из мухи слона, точь-в-точь как ее мамаша, но ведь это неправда! Избавиться от кресла – вовсе не прихоть и не чванство, а дело чести. По крайней мере, Норме хотелось в это верить.

Быть похожей на свою матушку Норма не согласилась бы ни за что на свете. Ида, младшая и самая хорошенькая из сестер Шимфизл, вышла замуж за богатого и всегда задирала нос перед Элнер. Даже в гости к ней ездить отказывалась, когда Элнер перебралась в город, а все из-за цыплят на заднем дворе у сестры. «Одно слово, деревня!» – возмущалась Ида. Но вчера, когда тетя Элнер, указав на букет, восхитилась: «Ну не прелесть ли? Мерл принес. Даже поливать не надо!» – Норма готова была ухватить подсолнухи и с воплями кинуться на ближайшую помойку. К счастью, удержалась – кивнула вежливо, и только. Норма отлично знала, где Мерл достал цветы, – видела точно такие же в дешевой сувенирной лавке. Очень прискорбно, но на местном кладбище подобных безобразных букетов море. У Нормы просто в голове не укладывалось, как можно украшать могилы искусственными цветами. Невообразимая безвкусица, сродни изображениям Тайной вечери на черном бархате, раздвижным окнам с алюминиевыми рамами или телевизору в столовой.

Норма убеждена, что дурному вкусу в наше время нет оправданий (лично ей ни одно не приходит в голову). Ведь просто знай себе листай журналы и следуй советам знающих людей или смотри передачи на канале «Дом и сад». Спасибо Марте Стюарт[1 - Марта Стюарт (р. 1941) – бывшая телеведущая, ныне медиамагнат, обогатившаяся на своих талантах домохозяйки. – Здесь и далее примеч. перев.], что научила Америку азам хорошего вкуса. Правда, сейчас она за решеткой, ну и пусть, зато на свободе много хорошего сделала. Не только дом и досуг волнуют Норму, ее бросает в дрожь от того, как одеты люди в общественных местах. «Мы должны одеваться красиво из уважения к окружающим, из обычной вежливости», – учила ее мать. А сейчас, куда ни глянь, все разгуливают в спортивных костюмах, кедах и кепках; даже на самолетах в таком виде летают. Норма, конечно, уже не наряжается везде и всюду, как в былые времена. Она может выбежать в магазин в оранжевом велюровом спортивном костюме, зато ее не увидишь без косметики и сережек. Этому правилу она никогда не изменяет.

Норма глянула на часы: почти полдевятого! Что ж Мэкки не звонит? Неужели до сих пор не доехал? «Боже! – ужаснулась Норма. – Не хватало еще, чтобы Мэкки попал в аварию и разбился! Мало мне одного несчастья? Тетя Элнер упала с дерева и сломала бедро, и в этот же день я стану вдовой?!» В восемь часов тридцать одну минуту Норма уже места себе не находила и готова была вновь схватиться за телефон, но тут раздался звонок, и она подпрыгнула.

– Послушай, Норма… – начал Мэкки. – Главное, не волнуйся.

По его голосу сразу можно было догадаться, что случилось несчастье. Не то что раньше, когда он начинал со слов: «Она жива-здорова, говорил же я тебе, не волнуйся». Норма затаила дыхание. Так и есть, подумала она, вот оно, самое страшное. Во рту тут же пересохло, сердце заколотилось пуще прежнего. Собравшись с силами, Норма стала готовиться к худшему.

– Не хочу тебя пугать, – продолжал Мэкки, – но пришлось вызвать «скорую».

– «СКОРУЮ»?! – взвизгнула Норма. – Боже мой! Перелом? Я так и знала! Сильно она расшиблась?

– Не знаю. Приезжай поскорей. Возможно, придется подписать кое-какие бумаги.

– Господи! Ей больно?