Когда наступит прошлый год

– Меня на эту прогулку не пригласили по какой-то конкретной причине?

Ее голос ударял подобно бичу, заставлял его внутренне сжиматься в комок, словно биохимическое существо, сидящее в нем, боялось предстоящего обмена репликами. Кэти тоже это чувствовала. Видно было, что и ее вынуждает к противостоянию некая сила. Жена выглядела столь же растерянной и беспомощной, как и муж.

– Без всяких причин.

Эрик прошел на кухню. Он был слегка ошеломлен. Первый натиск жены будто притупил его чувства. Многие подобные столкновения научили Свитсента, что следует защищаться на телесном уровне, если только это возможно. Подобную необходимость осознают лишь старые, уставшие и опытные мужья. Новички же идут напролом, руководствуясь реакциями мозжечка. Им тяжелее.

– Я не услышала ответа, – заявила Кэти, стоя в дверях кухни. – Я хочу знать, почему меня преднамеренно оставили за бортом.

Господи, как же привлекательно она выглядела! Под черным платьем на ней, конечно же, ничего не было. Эрик видел каждый изгиб ее тела. Все они были хорошо знакомы ему. Но куда девалась мягкая, податливая, близкая Эрику душа, обретавшая когда-то в этом теле? Фурии позаботились о том, чтобы проклятие дома Свитсентов, как он порой его для себя называл, обрушилось на него со всей силой. Он стоял перед существом, с физической точки зрения являвшимся воплощением совершенства, с духовной же…

Когда-нибудь эта жесткость и негибкость проест ее насквозь, все телесные сокровища зачахнут. И что тогда? Подобное предсказывал даже голос жены, заметно изменившийся за последние несколько лет, даже месяцев.

«Бедняжка Кэти, – подумал Эрик. – Когда смертельный холод охватит твое лоно, груди, бедра и ягодицы так же, как наверняка уже окутал сердце, твоей женственности придет конец. А этого ты не переживешь, что бы ни делал я или какой-то другой мужчина».

– Тебя исключили из списка, потому что ты чудовище, – осторожно сказал он.

Она непонимающе вытаращила глаза, полные паники и неприкрытого изумления, за долю секунды вернувшись на землю. От первобытного инстинкта, побуждавшего ее скандалить, не осталось и следа.

– Так же как и сейчас, – добавил он. – Так что оставь меня в покое. Я хочу приготовить себе ужин.

– Пусть Филлис Эккерман тебе его приготовит, – предложила Кэти.

К ней вновь вернулась сверхчеловеческая властность, в голосе звучала насмешка, полная вековой мудрости. Почти телепатически, основываясь лишь на женской интуиции, она узнала о его маленьком романе с Филлис по пути на красную планету. А на самом Марсе, ночью…

Он спокойно предположил, что ей не хватит даже своих выдающихся способностей, чтобы до этого докопаться. Не обращая внимания на жену и стоя к ней спиной, он начал разогревать в инфракрасной печи замороженную курицу.

– Угадай, что я сделала, пока тебя не было, – сказала Кэти.

– Нашла себе любовника.

– Нет, попробовала новый галлюциногенный наркотик. Его мне дал Крис Плаут. Мы собирались у него дома, и там был не кто иной, как знаменитый во всем мире Марм Хастингс. Он пытался за мной ухаживать, когда мы были под кайфом, и… в общем, это оказалось просто мечтой.

– Так что? – пробормотал Эрик, освобождая себе место на столе.

– Как восхитительно было бы родить ему ребенка!

– «Восхитительно»… Господи, что за упадочнический язык. – Он повернулся к ней, чувствуя себя как в ловушке. – Так вы с ним…

– Не исключено, что это была галлюцинация, – улыбнулась Кэти. – Хотя не думаю. Знаешь почему? Потому что когда я вернулась домой…

– Избавь меня от подробностей! – Эрика вдруг начало трясти.

В гостиной зазвонил видеофон.

Эрик снял трубку и увидел на небольшом сером экране вытянутое лицо человека, смотревшего на него весьма меланхолично. Это был Отто Дорф, военный советник Джино Молинари. Он летал с ними в Ваш-35, обеспечивая безопасность Генерального секретаря.