Вторая модель

Долгое время снаружи не было ничего. Казалось, весь мир за частой хрустальной решеткой исчез без следа. Все мысли в голове смешались, закружились в буйном, беспорядочном хороводе. Как узнать нужного человека? Каким образом «сработать на опережение»? Как его звали? Как он выглядел? Как держался, как вел себя, прежде чем заговорил? Кем он окажется – самым обычным на вид обывателем или каким-нибудь странным, не от мира сего сумасбродом?

Взяв в руки винтовку, Конгер прижал ее ствол к щеке. На ощупь металл оказался холоден, гладок. Для пробы Конгер поднял оружие, повел прицел в сторону. Что и говорить, винтовка была прекрасна – к такому оружию прикипаешь всем сердцем. Будь с ним такая в марсианских пустынях, в те долгие ночи, когда он, съежившийся, окоченевший от холода, лежал в засаде, карауля тварей, рыщущих в темноте…

Отложив винтовку, Конгер проверил показания приборов на пульте управления. Клубящийся снаружи туман начал редеть, оседать внизу. Еще миг, и повсюду вокруг всколыхнулись, зарябили очертания внешнего мира, из-за хрустальной решетки внутрь хлынул свет, и краски, и звуки. Отключив клетку, Конгер поднялся с кресла.

Клетка стояла на гребне невысокого холма, возвышавшегося над крохотным городком. Полуденное солнце достигло апогея, воздух был чист, прохладен и свеж. По дороге катило несколько автомобилей, вдали виднелись ровные поля. Подойдя к дверце, Конгер шагнул за порог, потянул носом воздух, вдохнул полной грудью и вернулся внутрь.

Первым делом он остановился перед зеркалом над полками стеллажа и внимательно осмотрел собственное отражение. Бороду сбрить не заставили: он ее подстриг, причесан был вполне аккуратно, одет по моде середины двадцатого века: странный воротник, пальто, туфли из настоящей кожи, в карманах деньги, соответствующие эпохе… Вот, пожалуй, и все, что сейчас важно. Больше ему не требовалось ничего.

Ничего, кроме его мастерства, его особого охотничьего чутья… Только подобным образом Конгер его никогда прежде к делу не применял.

Снова выйдя наружу, он спустился к дороге и направился в городок.

Первым, что бросилось ему в глаза, оказались газеты на стендах. 5 апреля, год 1961-й. Выходит, промахнулся он не намного. Оглядевшись, Конгер обнаружил поблизости бензоколонку, авторемонтную мастерскую, несколько кабачков и магазинчик «Любой товар за 10 центов». Дальше по улице виднелась вывеска бакалейной лавки и какие-то общественные учреждения.

Спустя пару минут он поднялся по лестнице и вошел в тепло натопленный зал крохотной публичной библиотеки.

Библиотекарша с улыбкой подняла на него взгляд.

– Добрый день, – сказала она.

Конгер, улыбнувшись в ответ, предпочел промолчать: вероятнее всего, его манера выражаться, да и акцент покажутся библиотекарше необычными. Присев к столу, он принялся просматривать разложенные на нем журналы, но вскоре вскочил на ноги, пересек зал и с бешено бьющимся сердцем подошел к широкому стеллажу у стены.

Газеты, собранные по неделям! Он отнес к столу целую кипу подшивок и начал быстро листать страницы. Шрифт казался странным, непривычно причудливым, а некоторые слова – незнакомыми.

Отложив просмотренные газеты, Конгер продолжил поиски и наконец нашел, что искал. Вернувшись к столу, он развернул номер «Черривуд Газетт» и прочел именно то, что требовалось:

ЗАКЛЮЧЕННЫЙ ПОВЕСИЛСЯ В КАМЕРЕ

Сегодня утром неопознанный человек, задержанный службой окружного шерифа по подозрению в преступном синдикализме и содержавшийся под арестом, обнаружен в камере мертвым…

Дочитанная до конца, статья оказалась туманной, лишенной всякой конкретики. Конечно, этого было мало. Вернув подшивку «Газетт» на полку, Конгер не без колебаний подошел к библиотекарше.

– А еще? – спросил он. – Еще газеты? Старые?

Библиотекарша сдвинула брови.

– Какие газеты? Насколько старые?

– Месяц… давности. И… и раньше.

– Если вы про «Газетт», то это все, что у нас есть. А что вам, собственно, нужно? Что вы хотите найти? Может быть, я смогу помочь?

Но Конгер молчал.

– Старые номера «Газетт» можно найти в их редакции, – сняв очки, посоветовала библиотекарша. – Отчего бы вам не заглянуть туда? Но если вы объясните, в чем дело, возможно, я сумею…

Конгер, храня молчание, вышел из библиотеки.

Редакция «Газетт» находилась на боковой улочке, покрытой растрескавшимся, давно не чиненным асфальтом. Отыскав нужный дом, Конгер вошел внутрь. В углу небольшой приемной мерцал электрический обогреватель. К стойке для посетителей, неторопливо поднявшись из-за стола, подошел коренастый, грузно сложенный человек.

– Вам что, мистер? – спросил он.

– Старые газеты. Месяц. Или больше.

– Купить? Вы хотите купить их?

– Да.

С этим Конгер протянул коренастому часть имевшихся при нем денег. Тот в изумлении вытаращил глаза.

– Да-да, конечно, – пробормотал он. – Конечно. Минутку.

Поспешно выйдя из комнаты, коренастый вскоре вернулся – раскрасневшийся, покачивающийся под тяжестью целой охапки газет.

– Вот кое-что, – прокряхтел он. – Принес все, что сумел отыскать. За целый год, номер к номеру. Если понадобятся еще…

Конгер вынес газеты наружу, присел на обочине тротуара и вновь взялся за поиски.

То, что его интересовало, обнаружилось в одном из декабрьских, четырехмесячной давности номеров. Заметка оказалась совсем крохотной – настолько короткой, что он едва не проглядел ее. Дрожащими пальцами листая карманный словарик в поисках кое-каких архаизмов, Конгер прочел:

АРЕСТОВАН ЗА НЕСАНКЦИОНИРОВАННУЮ ДЕМОНСТРАЦИЮ

В Купер-крик специальными агентами службы шерифа взят под арест неизвестный, отказавшийся назвать свое имя. Как сообщил нам шериф Дафф, в наших краях неизвестный был замечен недавно и находился под постоянным наблюдением. Случилось это…

Купер-крик, декабрь 1960-го! Все, что ему требовалось знать!

Сердце Конгера вновь бешено застучало в груди. Поднявшись на ноги, он отряхнулся, потопал ногами, согревая озябшие ступни. Солнце, пройдя по небу, коснулось верхушек холмов. Конгер заулыбался. Дня не прошло, а точное время и место ему уже известно. Теперь оставалось только вернуться немного назад – скажем, в ноябрь, в Купер-крик, и…

Направляясь обратно через центр городка, он миновал библиотеку и бакалейную лавку. Дальше все будет проще: самое сложное позади. Он отправится туда, снимет комнату, приготовится и подождет появления нужного человека.

С этими мыслями Конгер свернул за угол. Тут навстречу ему из дверей лавки вышла женщина, нагруженная свертками. Конгер отступил в сторону, позволяя ей пройти. Мельком взглянув на него, женщина вдруг побледнела, округлила глаза, в изумлении разинула рот.

Конгер поспешил дальше, на ходу оглянулся. Да что на нее нашло? Женщина, уронив наземь свертки, во все глаза глядела ему вслед. Ускорив шаг, он снова свернул за угол, на боковую улочку и оглянулся еще раз. Женщина, подойдя к перекрестку, провожала его взглядом. Секунду спустя к ней присоединился какой-то человек, и оба бегом бросились следом за Конгером.

Оторвавшись от них, Конгер покинул городок, быстрым шагом, легко, поднялся на холмы вокруг и только у клетки остановился. Что же случилось? Может, с одеждой, с костюмом что-то не так?

Конгер надолго задумался. С заходом солнца он вошел в клетку, сел за штурвал, чуть подождал, едва касаясь пульта управления, а после, внимательно следя за показаниями приборов, слегка повернул штурвал.

Все вокруг снова окуталось серым туманом.

Но на сей раз ненадолго.

Хозяин дома критически оглядел его.

– Войдите-ка лучше внутрь, – сказал он. – Холодно нынче.

– Благодарю.