жрёт, как поленья, остатки былого
подвига юности, дым поглощает
тени её ускользающей славы.
В утреннем воздухе снова и снова
образы прошлой победы всплывают в
виде разбросанных взрывом осколков
пушечных ядер по вражьему полю.
Только теперь не чужими войсками
он окружён, а своим, подневольным
русским солдатом на плаху поставлен
бравый участник великих сражений.
Что ж, не приведшую к трону крамолу
не поощрит ни один самодержец.
1.3
Тянется вплоть до последней минуты
вся вереница событий недолгой
прожитой жизни, ещё накануне
тщетно питавшей надеждами душу.
Длинные саваны выглядят словно
белые лебеди, севшие в лужу
вместо того, чтоб летать и спокойно
сверху взирать на родные пенаты.
Впрочем, подняться к обителям лучшим
вскоре придётся натурам пернатым
и разделить лебединую участь.
Вот, наконец, завершает работу
стук топора, и бредут арестанты к
только что срубленному эшафоту.
1.4
Сколько ещё – шагов, этак, двадцать
надо пройти, прогреметь кандалами
и не спеша по ступеням взобраться
на специальный настил на помосте.
Странно, но кажется, что отделяет
от неминуемой встречи с курносой
целая вечность, что дальние дали
по сторонам разлеглись по обеим.
Вон там ползёт за зелёным откосом
жёлто-оранжевый диск, и священник
крест целовать напоследок подносит.
Десять шагов, девять, восемь осталось
из двадцати до ближайшей ступени
преодолеть – не самая малость.
1.5
Тут перед лесенкой спутались ноги
у одного – такое бывает с
тем, кто окажется неподготовлен в
нужный момент в жизни к важному делу.
Ни удальству, как в бою, ни браваде
нет больше места в глазах, но на бледных