разили двуглавого холоднокровно
орла меж собой младые пииты
за чашей вина, как печёного гуся.
Предположительно, оный в короне
Российской Империи выглядел грустно.
Как же ещё быть могло, если кроме
любителей од Буало и сонетов
сурового Данта не было в русской
тогдашней столице суровей поэтов?
Популязированный вид искусства
и здесь оказался один в авангарде
борьбы с потускневшим авторитетом
державо- и скипетроносного града.
2.6
То ли действительно кто-то на медном
коне напугал звонко-скачущем, то ли
загадочный сфинкс, а может, надменный
при нём временщик обманули надежды.
Ясно одно: пошатнулись устои
беспечного века, и славы мятежной
послышался зов отсель и оттоле
безумноречивый и громогласный.
Белая магия стихосложений
рассудку бывает, увы, неподвластна.
Лиробряцание граждан прилежных
легко превращается в абракадабру
тупых заклинаний в адрес безгласых
участников модного бал-маскарада.
2.7
Площадь с утра припорошена снегом
была, а Нева подо льдом притаилась в
безмолвии жутком, чуя на гневном
челе укротителя волн беспокойство.
Может, грядущего неотвратимость
могла бы кому-нибудь норов бойцовский
слегка остудить, но злы возгнездились
не только в домах раболепных вельможей.
Чёрная, низкая хата с отцовым
крыльцом недостроенным душу тревожит
до боли знакомым жалобным стоном
родных половиц и трубы русской печки.
Так невозможное стало возможным
при помощи нескольких залпов картечи.
Глава II. Алексеевский равелин
И кажется, на линию дворцов,
Через Неву, из недр иного света,
Глядят в столицу тени мертвецов,
Как Банко тень на пиршество Макбета…
С.А.Андреевский
Уж ночь прошла, с рассветом в злате