Особое положение

– Ветер в мою сторону, эл’нари Изольда. Если от чего вас и тошнит, то от запаха благовоний или количества съеденных блюд, – как можно более нейтральным тоном ответила я.

Она своими вонючими пучками трав уже весь шатер отца провоняла, считая, что они оберегают от болезней. А еще ест как не в себя, убежденная, что ей нужно как можно лучше питаться, чтобы ребенок родился сильным и здоровым. Отчего уже скоро в шатер будет бочком протискиваться.

– Ты слышала, Илгара? Она уже мне еды пожалела! – всплеснула руками мачеха, обращаясь к своей нянюшке, которую привезла с собой.

– Не нервничай, моя дорогая. Это вредно для твоего сына. Давай я тебе лучше травок заварю, – заворковала над ней Илгара, успокаивающе поглаживая ее по руке.

Неприятная старушка, с тяжелым взглядом из-под кустистых бровей, от которого у всех мороз по коже, но души не чает в своей хозяйке.

В чем в чем, а вот в травах она действительно разбирается и готовит разные зелья не хуже любой ведьмы. Но скупа на помощь для других, к ней только в крайних случаях люди обращаются. Кстати, именно она отцу заявила об ожидаемом сыне. Потому-то с этой Изольды всю беременность пылинки сдувают, исполняя любой каприз.

Пока нянька ее отвлекла, я прошмыгнула в свой шатер за чистой одеждой. Помыться мне действительно не мешает. А обмениваться колкостями с мачехой можно хоть до вечера. И так знаю, что она меня ненавидит. Ведь втайне надеялась, что отец дождется рождения ее ребенка и объявит его наследником, а он выделил меня.

Но это уже ее проблемы – как пережить горечь от несбывшихся ожиданий. Мне бы до ее родов продержаться, а там уже, кого бы она ни родила, я смогу поставить ее на место и укоротить ядовитый язык. Что бы она себе ни думала, но отец ко всем своим женам ровно относится, никого особо не выделяя. У него их семь, а я одна наследница. Он всегда будет на моей стороне.

Глава 3

– Опять ты с утра убежала, даже не позавтракав! – упрекнула вышедшая навстречу Тамарис. Служанка еще моей матери, которая вынянчила меня.

– Не ворчи. – Я быстро поцеловала ее в морщинистую щеку. – Зато я знаешь какого аквилла привела? Золотого!

– Борк заходил, расстроился, что ты без него уже куда-то унеслась, – сообщила она, наградив ласковым взглядом. Я знала, что Тамарис гордится мной и часто говорит, что я копия матери. Та тоже в юности обуздала золотого аквилла, и я давно мечтала повторить ее достижение.

Я пожала плечами, на ходу расстегивая одежду и направляясь в ванную. Борк, лучший друг брата, после его смерти считал своим долгом опекать меня. Не одобрял мои одиночные вылазки, считая своей обязанностью везде сопровождать. Я понимала причины такой преувеличенной опеки. Он до сих пор винил себя, что в тот раз Аркелл ускакал без него, и теперь окружил вниманием меня.

Но я чувствовала себя при этом словно ребенок под опекой взрослого. А я наследница, законно отвоевавшая себе право на независимость! Покушения на свою свободу передвижения воспринимаю остро. Но и ссориться с Борком не хотелось, вот и приходилось ускользать из селения втихаря, чтобы он не знал.

– Что же ты не предупредила, что возвращаешься? Я бы уже воды набрала для омовения, – захлопотала вокруг меня Тамарис.

– Вот еще, тратить на это кристалл, – отмахнулась я. – Да и не до того как-то было.

К тому же я засунула его в притороченную к седлу сумку, зная, что Борк будет связываться со мной и отчитывать. С него станется, даже магического заряда кристалла ради такого не пожалеет.

Пока раздевалась, Тамарис стала набирать мне ванну и бросила нагревающий камень. А потом наклонилась, собирая брошенную на пол грязную одежду.

– Оставь! – Стало жаль ее спину, и я сама быстро сгребла вещи в кучу. Подала служанке и спросила: – А где Илва?

– Ушла белье стирать, но уже давно ее нет. Наверное, слоняется где-то, глазки парням строит. Видела бы ты, как она Борку улыбалась. Я думала, из платья выскочит.

– Борк сильный воин и будет хорошим мужем. Ее усилия можно понять.

– Вот только он на нее даже не смотрит. Тебе подарок принес и очень расстроился, что не застал.

– Подарок? Он не оставил? – оживилась я. Борк всегда находил чем меня порадовать. То арбалет под женскую руку подарит, то хороший клинок преподнесет, зная мою любовь к оружию.

– Нет. Сказал позже зайдет.

«Ага, и отчитает заодно. А я даже огрызнуться толком не смогу, мучимая любопытством, что же он на этот раз принес», – вздохнула я мысленно.

– Ты бы присмотрелась к нему. Сама говоришь, что будет хорошим мужем.

– Рано мне еще! – отмахнулась я, расплетая волосы и вытаскивая запутавшиеся в прядях колючки. Нахватала, пока выслеживала в траве аквилла. – И он мне как брат. Я уж лучше Эрика в мужья возьму.

Если на то пошло, друг детства как нельзя лучше подходил на эту роль. Знала я его как облупленного, сильные и слабые стороны давно известны, так что сюрпризов не будет. И он никогда меня не подавлял, всегда готовый ввязаться со мной на пару в любую авантюру.

Но вот у Тамарис его кандидатура восторга не вызвала. Она лишь покачала головой, сказав:

– Как друг он хорош, но тебе рядом нужен совсем не такой мужчина.

– Это же какой? И что с Эриком не так? – насмешливо прищурила я глаза.

– Он ведомый, следует за тобой как теленок. А в супруге это не самое лучшее качество. Тебе нужен сильный мужчина, которого ты сможешь уважать, восхищаться и которому захочешь покориться.

От такого заявления я была готова взвиться на дыбы, как еще недавно золотой аквилл.

– Не родился еще такой! И в моей жизни уже есть сильный мужчина, которым я восхищаюсь и всем сердцем люблю, – это мой отец. И другого мне даром не надо.

– Вот такой тебе и нужен под стать! Любого послабее ты не будешь уважать, а самолюбие ни одного мужчины такого не выдержит. Они должны чувствовать, что ими гордятся и восторгаются.

– Подумаешь, горе какое! Я несколько мужей себе найду, благо право наследницы мне это позволяет. Одним буду восхищаться за смелость, вторым за красоту лица, третьим за доброе, великодушное сердце, четвертым за силу и умение владеть оружием, пятым…

– Иди мойся, егоза! Вода набралась, – перебила меня Тамарис и заворчала себе под нос: – Пять мужей она захотела… Ты себе пока хоть одного возьми!

Неодобрительно качая головой, она щипцами достала из воды нагревательный камень и добавила ароматных масел.

– Мне и без них пока хорошо, – ответила я, залезая в ванну и с наслаждением погружаясь в воду.

Ух, как же хорошо! Забавно, что многие считают нас дикарями, даже в Игенборге есть такие. Думают, что раз мы ведем кочевой образ жизни, переезжая с места на место, то и цивилизации у нас никакой. Стоит приехать к ним, как из достопримечательностей первым делом советуют посетить общественные бани с парными и купальнями. А у нас в Степи есть и свои горячие источники, и озер с реками полно, а если останавливаемся на несколько месяцев, то маги из разборных труб к каждому шатру подводят воду, создавая канализационную систему, ни в чем не уступающую городской. Только плати им за зарядку кристаллов, нагнетающих в трубы воду. Поэтому стирать ходят все же к реке, чтобы не растрачивать попусту деньги.

Мысли о стирке напомнили мне о нерадивой невольнице.

– Слушай, скажи Илве, как появится, что я недовольна ею. Одно твое замечание, и я ее Изольде в услужение отдам. Там Илгара спуску ей не даст и быстро покажет, как нужно работать. Это у тебя слишком доброе сердце.

Зачем я вообще ее притащила?! Показалось забавным поучаствовать в вылазке парней и заодно найти помощницу Тамарис. Среди племен в Степи принято воровать друг у друга девушек, достигших брачного возраста. Наличие такой невольницы – показатель силы, хитрости и ловкости воина.

Насилие над девушкой недопустимо. Можно смело жаловаться вождю племени на творимое беззаконие. Невольниц быстро выкупают родители, но бывает, что хитрые родные не торопятся, если укравший воин хорош. Можно и оставить погостить в племени девушку, вдруг приглянется ему или еще кому – и ее в жены возьмут. Неплохой способ показать товар лицом и поближе познакомиться. Вот и стараются девы показать себя хорошими хозяйками.

У Борка уже четыре невольницы, и никто освобождать их не спешит. Ждут общего сбора племен на праздники. В это время сговариваются о браке и играются свадьбы или девушек выкупают. Если у родных нет денег, то по желанию воин может оставить девушку у себя, а еще ее могут у него перекупить другие воины.

Правда, иногда, если уж совсем семья девушки бедна, а укравший ее воин богат, но не торопится связывать себя узами брака, молодые люди могут полюбовно договориться между собой. И тогда невольница возвращается в семью с хорошим приданым, позволяющим найти себе мужа. Чаще всего такие отношения предварительно закрепляются контрактом, заверенным у вождя племени, чтобы потом не было обвинений в насилии или обмане.

Воруя Илву, я не подумала, что стимула хорошо работать у нее не будет. С чего ей показывать мне свои хозяйские навыки? Неудивительно, что слоняется теперь по селению, строя глазки воинам в надежде, что ее у меня перекупят.

Она из обеспеченной семьи, и ее могли бы выкупить сразу, но родные не торопятся. Я женщина, наследница, переживать за ее честь не приходится, а в моем окружении Илва может найти себе хорошего жениха. Эх, и почему я не украла девицу попроще? Уж лучше бы деньгами пообещала отплатить за хорошую работу…

Ладно, посмотрим. Все же, надеюсь, угроза попасть к Изольде ее приструнит. Отправляться в набег за новой невольницей после неудачного опыта с Илвой мне пока что-то не хочется.

Хотя, чисто теоретически, я имею право себе и невольника из набега привести. В Степи у вождей племен принято многоженство. Как и у их наследников. Обычай берет корни из древних времен, когда было много разрозненных племен. Лучшим закреплением мирного соглашения или объединения являлся брак. В те времена число жен у сильного вождя племени могло и до сотни дойти. Если же он был стар, то тогда жену брал себе его сын, объявленный наследником. Если он погибал, то его жены переходили к следующему наследнику.