Разбивающая оковы

– Стефан! Мне надо осмотреть её! Свяжи ей руки! – и Усман дал работорговцу ремень.

– Карл! – обратился Стефан к напарнику. – Помоги мне связать её!

Девушка не успела среагировать: Карл схватил её за руки и вывернул за спину, а Стефан стянул локти ремнём. Усман задрал на пленнице платье и принялся ощупывать Лилю, как кухарка мясо. Его пальцы поползли по её телу, надавливая, щипая, норовя влезть поглубже, словно алчные кровососущие насекомые. Лиля ахнула и рванулась – тщетно, Карл и Стефан цепко держали её за плечи. Девушка пронзительно взвизгнула, вывернулась, попыталась укусить Усмана и задела его палец зубами. Усман заорал и бросился к окну – рассматривать травму. Затем вдруг схватил бич и ударил пленницу по груди. Теперь заорали Карл и Стефан:

– Эй, почтенный Усман! Хочешь наказать рабыню – сначала купи её!

Усман остановился, задумался на мгновение и кивнул. Вынул из-под ковра большой толстый кошель и стал отсчитывать золотые. Когда он закончил, Стефан и Карл пересчитали. Неожиданно Усман расхохотался:

– А из неё в самом деле получится новая Хюррем! Слышишь, девчонка?! – он перешёл на ломаный славянский. – Я раздумал тебя бить! Однако ты мне причинила боль, а потому заслуживаешь наказание! – Он взял со столика странную палочку и поднёс ко рту рабыни. Прежде чем Лиля поняла, что происходит, у неё во рту оказался кляп, ремешок которого Усман затянул у неё на затылке.

– А теперь всё-таки закончим осмотр! – властно заявил новый хозяин. – Зубы у неё отличные, любимой женой будет долго. Я понял, что она девственна, верю, что принцесса, но порядок должен быть соблюдён. Вы, двое, держите её крепче! Я вам хорошо заплатил!

Маня возвращалась домой, когда услышала стук копыт. Насторожилась: кто бы это мог быть? Нащупала под платьем дубинку, отошла в кусты и присмотрелась…

По тропинке, ведущей к дому Яровецких, ехал парень в красно-белой одежде с польским белым орлом. Маня облегчённо вздохнула и вышла на дорогу. Парень придержал лошадь и улыбнулся:

– Дивчинка, ты с этих мест? Знаешь дом Яровецких?

– Знаю, но… извините… А вы кто?

– Я вестовой, меня отправил пан Михал – сообщить, что он и жена завтра прибудут.

– Вы правильно едете, по этой тропинке ещё пол-версты, – опуская взгляд, ответила девочка. В голове бешено стучала мысль: когда сказать о похищении Лили – сейчас или потом?

– Если ты идёшь туда, могу тебя подвезти, – предложил вестовой. Маня покачала головой.

– Господин вестовой, для панов Яровецких есть новость, но…

– Что такое? – удивился вестовой. Мане стало нехорошо. Вестовой вздохнул:

– Девочка, ведь ты и есть Маня – подруга панночки Лили?

– Вы про меня знаете? – удивилась Маня. Мужчина улыбнулся:

– В Варшаве про тебя многие знают – по рассказам пани! Она считает, что вы с панночкой хорошие подруги и ты достойна самой лучшей участи… – Он посерьёзнел. – Что-то случилось с панночкой?

Маня присела, чтобы не упасть.

– Нет мне прощения. Не уберегла я Лилечку.

Вестовой спешился.

– Что ты говоришь такое? Что? Что случилось, пока пани здесь не была?

– Злые люди украли Лилечку, – глотая слёзы и стараясь не разрыдаться, ответила Маня. – Казаки искали, но её увезли. И других девушек.

– Каких других девушек? Были ещё похищенные?

– Да. Много. Их увезли морем.

– В Крым или в Турцию, – размышляя вслух, произнёс вестовой.

– В Кефе.

– Кто-то проводит расследование? Казаки?

– Да…

– Понятно, – шумно вздохнул вестовой. – не реви. Может быть, всё не так плохо. Я доложу пану, и тогда посмотрим.

– Лилечку можно вызволить? – забыв о слезах, вскинулась Маня.

– Не знаю. Возможно. Были такие случаи.

– Выкуп, да?

– И выкуп тоже.

Маня вспомнила кое-что и погрустнела.

– А если не выкуп…

– Не знаю, – вздохнул вестовой. – Предоставь это взрослым. И… не смей винить себя! Ты всего лишь дитя, к тому же из бедной семьи.

Если молодой человек рассчитывал таким аргументом успокоить Маню, то достиг обратного эффекта: девочка опустила лицо в ладони и горько расплакалась. Вестовой покачал головой:

– Хорошо, что ты мне всё это рассказала. Я сейчас же сообщу панам, и пусть они решают.

При этих словах Маня подняла голову и утерла слёзы, но молодого человека рядом с ней уже не было – только на дороге стояла облачком пыль, поднятая конскими копытами.

– Почтенный Усман, позволишь дать тебе совет? – обратился Стефан к новому владельцу Лили, когда турок отсчитал деньги.

– Что за совет?

– Не снимай с неё железа, когда рядом вода.

– Почему это?

– Она отлично плавает, – ответил Стефан, и у Лили упало сердце.

– Что – она может доплыть до устья Днепра? До порогов? – не поверил Усман.

– С перерывами, отдыхая иногда у берега – да, может. Мы видели, как она переплыла Днепр туда и обратно.

У турка глаза полезли на лоб. Не дожидаясь, пока он придёт в себя после удивительного известия, Стефан сделал знак Карлу, и они покинули гостеприимный дом работорговца.

Дверь клетки захлопнулась, и осознание происшедшего начало понемногу приходить к Лиле. Когда Усман удовлетворился осмотром и знаком отпустил Стефана и Карла, они тотчас ушли, оставив девушку – закованную по ногам, со связанными локтями, с кляпом во рту – наедине с новым владельцем. Усман ещё раз окинул её задумчивым взглядом, затем медленно, словно смакуя удовольствие, взялся за бич.