О филантропии древних евреев: словами Закона и устами Пророков

В 1-м веке н. э. еврейский историк Иосиф Флавий насчитывал в Римской Иудее одиннадцать только крупных городов эллинистического типа. Их большинство было основано при поздних хасмонейских царях – Яннае (103—76 гг. до н.э.) и царице Саломее-Александре (76—67 гг. до н.э.). Прежде всего, на завоеванных ими и их предшественниками богатых и плодородных землях в Идумее, Самарии, Галилее и на приморских равнинах, где они обратили в иудаизм проживавшие здесь другие семитские племена. Эти завоевания обеспечили крупный избыток продовольствия, получаемый на новых территориях, и это вынудило многих крестьян покинуть малопродуктивные участки в засушливых районах и переселиться в новые города. Поскольку города эти ввозили продовольствие из полностью эллинизированных регионов, воздействие эллинизма на их повседневную жизнь стало в результате этих контактов еще большим.

Урбанизация Иудеи при Хасмонеях привела к появлению ощутимой разницы между сельской и городской жизнью, и рост влияния городов в стране становился все более определяющим. Вскоре выяснилось и непредвиденное следствие урбанизованной жизни в Иудее. Города, как и повсюду, становились благоприятной средой для притока бедных, появления и расширения очагов бедности и нищеты, захватывающих целые городские районы.

Впервые широкое использование в Иудее чеканных денег (монет, выпускаемых государством) началось еще в персидский период, хотя деньги как средство обмена, в виде весового золота и серебра, были здесь известны давно, о чем имеется немало свидетельств в Пятикнижии. Греческие монеты стали использоваться в торговле еще в 6 веке до н.э.

Но лишь начиная с 4-го века, особенно при эллинских правителях, стали широко применяться разменные монеты – даже погонщики верблюдов стали регулярно ими пользоваться. За аренду все еще платили натурой – примерно одну треть урожая, но для покупки ввозимого продовольствия и уплаты налогов нужны были серебряные монеты. Чтобы получить их в долг, крестьянину приходилось нередко заложить свою землю. Многие мелкие землевладельцы, балансируя на грани выживания и не имея шансов возвратить накопившиеся долги, могли при плохом урожае ее потерять. Урбанизация жизни и быстрое развитие денежной экономики в Иудее еще при Птолемеях привели к особенно значительному росту числа бедных, усилению социального неравенства между ними и богатыми, нарастанию напряженности и конфликтов в их отношениях.

Вот как, используя проповеднический стиль своего времени, говорит об этом иудейский мудрец Бен-Сира («Книга Премудрости Иисуса, Сына Сирахова», прим. 2-й век до н.э.): «Какой мир у гиены с собакою? И какой мир у богатого с бедным? Ловля у львов – дикие ослы в пустыне, так пастбища для богатых – бедные. Отвратительно для гордого смирение: так отвратителен для богатого бедный. Когда пошатнется богатый, он поддерживается друзьями; а когда упадет бедный, то отталкивается и друзьями» (Бен-Сир.13:22—25).

Как уже отмечалось, ухудшение жизни в Иудее началось еще в 3-м веке до н. э. из-за введенных Птолемеями высоких налогов, уже тогда казавшихся крестьянам нестерпимыми. Когда же Иудея во 2-м веке была оккупирована правителями Сирии из династии Селевкидов, население провинции было обложено еще более высокими податями. Особенно при Антиохе IV Эпифане (175—163 гг. до н.э.), который должен был платить Риму, покорившему его царство, огромную дань.

Эти налоги легли, как обычно, наибольшим бременем на бедных, составлявших к тому времени основную долю населения. Начавшийся еще ранее процесс обезземеливания, приобрел теперь массовый характер по известной цепочке. Чтобы вовремя уплатить выросшие налоги, берется ссуда под залог земли, инвентаря, дома; когда ее не возвращают, теряется заклад и, как правило, навсегда. То, что ранее было горем для одиночных хозяев, теперь превращается в социальную проблему.

Из истории известно, что быстрый и массовый рост числа безземельных крестьян обычно заканчивается социальным взрывом. То же случилось и в Иудее. Именно эти крестьяне, потерявшие землю еще при Селевкидах, составили главную ударную силу бунтов и восстаний против римских правителей, часто вспыхивавших в Иудее в 1-м в. до н.э., а также в 1—2-м вв. нашей эры[21 - Lester L. Grabbe, Judaism from Cyrus to Hadrian: The Persian and Greek Periods, London, SMS Press, 1994, pp. 334—335.].

До эпохи Хасмонеев большая часть населения Иерусалима и близлежащих поселений была так или иначе вовлечена в занятия сельским хозяйством, но c растущей урбанизацией жизни ситуация круто переменилась.

Все большее число жителей, не только лишь столицы, но и других городов, становилось ремесленниками – кустарями, мастерами и подмастерьями, полностью оставляя занятия сельским хозяйством. Бен-Сира называет их людьми, которые полагаются лишь на умение своих рук. Если несколько столетий тому назад Нехемия в перечне ремесленников Иерусалима называл лишь золотых дел мастеров, то Бен-Сира во 2-м веке до н.э. добавляет к ним резчиков, кузнецов, гончаров и парфюмеров. Все большее число крестьян переходит к ремеслу, считая, что это не столь тяжкий способ заработать на жизнь, как земледельческий труд.

Когда Бен-Сира осуждает это явление, он не столько сожалеет о прошлом, выражая свои консервативные взгляды, сколько предвидит его социальные последствия. В городской общине бедность преодолевается труднее по сравнению с сельской. Когда наступают трудные времена, житель города не может больше поддержать семью продовольствием со своего участка и вынужден обратиться за помощью к соседям и общинной благотворительности.

Бен-Сире, вероятно, были известны многие случаи, когда бедняки были лишены этой поддержки, и он убеждает своих сограждан быть более щедрыми: «И к бедному простирай руку твою, дабы благословение твое было совершенно» (7:35). Он не раз напоминает своим слушателям о помощи бедным, например, такими словами: «Но к бедному ты будь снисходителен и милостынею ему не медли. Ради заповеди помоги бедному и в нужде его не отпускай его ни с чем» (29:11—12). И в то же время он осуждает богатых, «приносящих жертву из имения бедных», говоря: «Кто приносит жертву от неправедного стяжания, того приношение насмешливое, и дары беззаконных неблагоугодны» (34: 20, 18).

Репрессивные антиеврейские меры, включая запрещение Субботы, обрезания, изучения Торы, а также осквернение Храма, предпринятые Антиохом IV, и сверхвысокие налоги, введенные его оккупационной властью, способствовали начавшемуся вскоре социальному бунту, особенно среди низших слоев. Подобная обстановка в решающей степени способствовала успеху восстания во главе с Маккавеями (60-е гг. 1-го в. до н.э.).

Это массовое восстание позволило добиться в последующие 25 лет полной независимости Иудеи от Селевкидской Сирии и создать мощное Хасмонейское царство, просуществовавшее почти 100 лет – вплоть до римского завоевания Иудеи. Хасмонеи избавили страну от изнурительной иностранной дани, укрепили страну и армию, добившись при этом создания мощного еврейского государства с расширением в несколько раз его территории, включая выход к морю.

Однако они не смогли даже частично решить главные социальные проблемы страны – безземелие и бедность большинства ее населения. Эти проблемы неизбежно приобрели еще более острый характер после захвата Иудеи Римом в 63 году до н.э., поскольку ее жители вновь были обложены высокими налогами в пользу победителя. Результатом хищнической социальной политики римлян и корыстолюбия собственной знати и богачей стало резкое расширение границ и углубление бедности еврейского населения Иудеи.

Эпоха Рима

Три ключевых события характеризуют этот период еврейской истории, и они были тесно связаны с эволюцией социального неравенства и социальной защиты в древней Иудее.

Разрушение Второго Храма в 70 году н.э. представляет собой первый поворотный ее пункт. Начиная с этого рубежа иудаизм, как религия, культура и образ жизни евреев, становится совсем иным почти по всем своим компонентам.

Появление талмудических мудрецов (фарисеев, или книжников) в качестве лидеров еврейского народа, где бы он не находился, стало вторым – после разрушения Храма – главным событием еврейской истории. Это не было ни внезапным, ни неотвратимым событием – к нему привел длительный процесс, тянувшийся столетия.

Третьим переломным моментом еврейской истории той эпохи было принятие Римской империей в 4-м веке н.э. христианства как государственной религии. В языческом Риме иудаизм был одной из многих терпимых религий. В христианизованном государстве его статус радикально переменился – иудаизм и его последователи систематически подвергаются гонениям.

Эти три события имели решающие последствия для еврейской истории в целом и для истории еврейской филантропии и ее организаций, в частности[22 - Loewenberg, упом. соч., с. 67—70.].

Особенно важными для понимания этих процессов были события, развернувшиеся в Иудее на рубеже старой и новой эры. В последние десятилетия правления Хасмонеев внутри царской семьи шла разрушительная борьба за корону, и каждый из претендентов обращался за поддержкой к Риму. В середине 1-го века до н. э. римский Сенат пришел к заключению, что вместо сменяющих друг друга слабых правителей, не гарантирующих безопасность направляющихся на восток римских легионов, стратегически важную Иудею следует просто аннексировать.

В 63 году до н.э. легионы Помпея навсегда положили конец ее полной независимости. А после неоднократной смены лояльных римлянам правителей Иудеи из представителей бывшей царской семьи, они в 37 году до н.э. привели к власти в качестве нового царя и «друга Рима» Ирода I (Великого), до того – римского губернатора Галилеи. Эпоха Ирода (73 г. до н.э. – 4 г. до н.э.), потомка знатной идумейской семьи, которая приняла иудаизм всего лишь двумя поколениями ранее – весьма противоречивый период в истории древней Иудеи.

С одной стороны, почти 30-летнее правление Ирода вернуло ей многие достижения, добытые ранее в упорной борьбе Хасмонеями. При Ироде I римляне вернули Иудее ранее отобранные территории, включая Галилею, а также приморские земли и города. С их же поддержкой он завоевал новые территории. Считают, что границы его царства почти совпадали с границами Иудеи при царе Давиде. Благодаря его увлечению строительством, Иерусалим при Ироде стал одним из самых блестящих эллинистических городов. Им же было построено много новых городов того же стиля. Его преклонение перед греческой культурой привело к эллинизации царского двора, а также управления, культуры и повседневной жизни в столице и других городах страны.

С другой стороны, широкие массы еврейского населения, особенно в провинциях, крайне враждебно относились к Ироду, считая его узурпатором, установившим режим, противный канонам иудейской религии, и тираном, правившим жесткой рукой с помощью наемной армии и за счет огромных налогов.

Желая понравиться массам, Ирод обновил и украсил Храм, созывал народные собрания, пытаясь разъяснять им свою политику и достижения, был щедрым филантропом, оказывая поддержку евреям вавилонской и египетской диаспоры и помогая нуждающимся в стране в неурожайные годы. Однако ничто не могло преодолеть враждебности к нему широких масс, оскорбленных в своих религиозных и национальных чувствах и выражавших их в неоднократных бунтах против него и его римских покровителей.

Вскоре после его смерти Иудея, Самария и Идумея перешли под именем «провинция Иудея» в прямое подчинение римскому наместнику (прокуратору), тогда как остальные части Иродова царства, включая Галилею, остались в руках его наследников[23 - См. Краткая Еврейская Энциклопедия в 11 томах (далее – КЕЭ), Иерусалим, 1986, т.3, с. 126—127.].

Период римского владычества, включая наместничество Понтия Пилата (26—36 гг. н.э.), при котором и начались антиримские беспорядки, был на несколько лет прерван царствованием в Иудее потомка Хасмонеев царя Агриппы (41—44 гг. н.э.). Хотя он вырос и воспитывался в Риме, в народе его приняли как «иудейского царя» – не только из-за происхождения, но и потому, что он защищал иудейские ценности и сотрудничал с религиозными лидерами. При Агриппе сильно выросла роль Синедриона, действующего религиозного, судебного и административного органа еврейской автономии, решения которого признавались римскими властями. Наряду с саддукеями – священнической аристократией, в его составе появились старейшины и соферим (писцы, нотариусы и толкователи Устного Закона и Торы). Представляя в Синедрионе поддерживаемых большинством еврейского населения фарисеев (книжников), они соперничали с саддукеями в борьбе за руководство общиной.

Когда после смерти «истинно иудейского» царя Агриппы римляне возобновили свое прямое правление, страну захлестнул новый взрыв антиримских настроений. В народе стала массовой идея о том, что любая чужеземная власть, тем более идолопоклонническая, есть зло, борьба с которым является религиозным долгом всякого еврея, ибо по строгости Закона евреям вообще запрещено подчиняться какой-либо власти, кроме велений иудейского Бога и его земных представителей.

Опираясь на эту идею, в стране распространились различные мессианские движения антиримского характера, а в селах и провинциальных городах усилилось всеобщее брожение масс и начались многочисленные беспорядки. В Иерусалиме соперничество внутри правящей элиты, прежде всего, между саддукеями и фарисеями, нередко переходило в кровавые уличные столкновения. Вскоре грубо действующая римская администрация и раздираемые противоречиями органы еврейской автономии утратили контроль над страной, в которой воцаряется анархия, закончившаяся антиримским Великим Восстанием 67—70 годов[24 - См. КЕЭ, т. 3, с. 127—128.].

Кроме религиозно-национальных и политических факторов, к этому восстанию, как и к предшествующим бунтам против римлян, вспыхивающим почти каждые 10 лет их правления, привело нарастающее социальное недовольство населения Иудеи. И, в первую очередь, в связи с непосильными налогами и пошлинами. При наместниках Рима большая часть доходов римской казны в Иудее поступала от поземельного налога, усиливавшего обезземеливание и обнищание крестьян. Везде, кроме того, взималась подушная подать, а с жителей Иерусалима еще и особый подомовой налог.

Особое недовольство евреев вызывали привилегии, предоставляемые римлянами греческому населению. В Кесарии, новой столице провинции, в результате порядков, введенных Помпеем и его преемниками, греческая верхушка превратилась в высшее сословие провинции, что вызывало неоднократные конфликты еврейской и греческой общин. Один из них вылился в вооруженное столкновение, в котором римский наместник Флор встал на сторону греков и арестовал верхушку еврейской общины в Кесарии. Это стало толчком к восстанию евреев в Иерусалиме, где был уничтожен римский гарнизон, после чего кровавые столкновения прокатились по всем крупным эллинистическим городам.

Так началась Иудейская война, закончившаяся разгромом страны, разрушением в 70 году Второго Храма и Иерусалима римскими войсками под началом Тита. Продолжительность и упорство еврейского сопротивления в этой войне были в огромной степени вызваны не столько участием в ней религиозных и националистических экстремистов, сколько массовой базой восстания. В нем приняли участие все ограбленные и недовольные на селе, особенно те, кто потерял землю и иную собственность из-за непосильных поборов и долгов, а также бедные и голодные в городах, число которых повсюду, прежде всего в Иерусалиме, при римлянах резко выросло.

После разрушения Храма и Иерусалима, а вместе с ними и около 500 синагог, при каждой из которых имелась не одна религиозная школа[25 - См. Еврейская Энциклопедия Брокгауза и Эфрона (далее – ЕЭ), статья «Академии Палестины».], жизнь в Иудее характеризуется непрекращающимися беспорядками и хаосом, интеллектуальным упадком и резким ухудшением экономической ситуации, сопровождавшимся массовой бедностью и нищетой.

Эта бедственная ситуация представляла собой резкий контраст с положением во всей остальной империи, где наступил «золотой век» мира и экономического процветания, продолжавшийся более чем два столетия. В поверженной Иудее стихийно вспыхивающие бунты и восстания местных жителей сменялись новым усилением репрессий и поборов со стороны римских властей, разрушением селений и городов и изгнанием их жителей. Вслед за этим приходили всеобщая анархия, безудержная инфляция и великий голод.

Так было и после восстания Бар-Кохбы в 132—135 гг., еще более жестоко подавленного Римом. Иерусалим сравняли с землей и запретили евреям поселяться на его территории. Хотя зерно в эпоху «имперского мира» было весьма дешево, Иудею в то время неоднократно поражал голод, ибо у многих просто не было денег на покупку хлеба. Характерны поговорки книг Талмуда того времени. В одной из них говорилось, что заработать на жизнь было тогда так трудно, что, если это случалось, то успех приравнивали к чуду исхода из Египта, в другой – что заработать на жизнь вдвое труднее, чем выносить и родить ребенка.

Бедность в Иудее конца 1-го века н.э. была столь массовой, что прежняя система благотворительности в Иудее уже не могла с ней справиться. В Иерусалиме она вообще не функционировала. Традиционные и новые бедные, включая бывших богачей, были вынуждены в разрушенном городе заботиться о себе сами, вплоть до поисков съестного на мусорных свалках. Добровольных же пожертвований – там, где они еще были возможны – просто не хватало для всех из-за большого числа нуждающихся.

Даже бедные рабби, которых в прошлые времена щедро поддерживали, теперь голодали, и впервые в еврейской истории многие из них шли просить милостыню. Эта новая ситуация породила специальную молитву, сочиненную позднее, в 3-м веке н.э., учеными одной из галилейских академий: не дай нам Бог зависеть от подношений людей – ведь они дают так мало, а наш стыд оттого, что мы выпрашиваем, так велик.

После разрушения Второго Храма император Веспасиан конфисковал в свою пользу многие из принадлежащих евреям в Иудее земель. Большие поместья на этих землях в качестве награды получили высшие офицеры его армии, видные римские политики и лояльные к Риму известные евреи, например, Иосиф Флавий, перешедший, на его сторону в ходе Иудейской войны. Большинство же мелких владельцев осталось на этих землях арендаторами или издольщиками.

Спустя 60 лет, после подавления восстания Бар-Кохбы, император Адриан провел новый цикл конфискаций земель, еще остававшихся в руках евреев. Но, как видно, у них было еще немало земель, так как столетие спустя, как следует из диспута в одной из книг Талмуда, ученые рабби спорили о том, кому принадлежит большинство земель в римской Палестине – евреям или язычникам. Из-за продолжающихся земельных конфискаций со стороны римлян, а также объединения и слияния мелких участков в крупные поместья, сельское хозяйство постепенно перестает быть главной отраслью иудейской экономики.

Это был, однако, очень медленный процесс. Об том свидетельствуют множество правовых решений, притч и диспутов, рассеянных по всему Талмуду. Ведь в течение всей талмудической эпохи займы и долги гарантировались большей частью закладом земли, а вдовы и разведенные жены получали свою долю наследства или имущества чаще всего от доходов, связанных с землей. Да и размеры богатства продолжали выражать в терминах, связанных с земледелием.

Рабби Тарфон (1 век н.э.) называл богатым такого человека, который «владеет сотней виноградников, или сотней полей и имеет сотню рабов, чтобы их обрабатывать». И все же земледелие, падение роли которого началось задолго до римского завоевания, перестало быть основным источником дохода именно в талмудическую эпоху – ему на смену пришли ремесло и торговля, облегчающие и ускоряющие рост еврейского рассеяния. Авторы Мишны – свода записей Устного Закона (1—2 век н.э.), перечисляя 39 видов работ, запрещенных в субботу, упоминают только 7 работ, связанных с сельским хозяйством, тогда как работ, связанных с шитьем одежды – тринадцать.

Как известно, ни один народ, завоеванный Римом, не сопротивлялся так яростно его правлению, религии и культуре, как евреи Иудеи. Конечно, за исключением тех из них, кто крупно выиграл от римской оккупации и сотрудничал с властями. Но они составляли незначительное меньшинство. Большинство же иудейского населения провинции активно выражало свое недовольство и порыв к свободе – прежде всего, религиозной – как словом, так и действием.

Евангелие от Иоанна цитирует диспут Иисуса и сомневающихся иудеев: «Тогда сказал Иисус к уверовавшим в Него Иудеям: если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными. Ему отвечали: мы семя Авраамово и не были рабами никому никогда; как же Ты говоришь: сделаетесь свободными?» (Иоанн 8:31—33).

Бунты и восстания вспыхивали неоднократно в течение всего римского управления Иудеей, ибо большинство ее еврейского населения не признавало саму законность здесь римской власти. В этом была одна из главных причин низкой репутации тех, кто занимался здесь сбором налогов – были ли они римскими чиновниками или людьми из своей среды. Хотя мудрецы Мишны ненавидели и запрещали ложь, они постановили, что допустима даже фальшивая клятва, если она позволяет избежать уплаты налогов и ограбления. По Галахе (религиозному еврейскому праву) сбор налогов завоевателями приравнивался к краже.

Всеобщее восстание во главе с Бар-Кохбой, состоявшееся при императоре Адриане в 132—135 гг. н.э., было последним всеобщим восстанием против римлян. Но как до, так и после него неоднократно имели место локальные бунты евреев – и не только в Иудее, но и в диаспоре. Особенно кровавым, как о том свидетельствует христианский историк Евсевий, так же, как и мудрецы Талмуда, были восстания евреев в Египте, Киренаике (Ливия), на Кипре и в Месопотамии в 115—117 гг. нашей эры[26 - См. ЕЭ, статья «Квиет, Луций», а также сайт http://www.livius.org/ja-jn/jewish_wars/jwar06.html)]. Евреи провинции Киренаики, возглавляемые неким Лукой, объявившим себя иудейским царем и мессией, разрушали здесь языческие храмы и изгоняли из городов греческих верующих. Последние, собравшись в Александрии, где проживало в то время около 150 тысяч евреев, разгромили при поддержке местной греческой общины иудейский квартал и перебили многих его жителей. Через год евреи Александрии, собравшись с силами, ответили разрушением в городе языческих храмов и римских памятников, включая бюст Помпея, и новыми убийствами греков.

Наконец, император Траян, воевавший в те годы с парфянами в Месопотамии, где также началось брожение среди местных евреев, потребовал любой ценой покончить с иудейским сопротивлением в своем тылу. Его генерал из Мавритании Луций Квиет проделал это с редкой даже для римлян беспощадностью, перебив многие тысячи иудеев в городах Месопотамии, Сирии и Кипра. После своего назначения правителем Иудеи, он, как утверждается в Талмуде, продолжил и здесь свое кровавое шествие. Много позднее, в 351 году, римский губернатор Галл Цезарь подавил еврейское восстание во главе с очередным «мессией» в Сепфорисе (Галилея) – одном из талмудических центров и месте неоднократных восстаний в прошлом.

Антиримские восстания в Иудее имели много причин, но среди них тяжелые экономические условия, при которых большинство населения вынуждено было жить ниже «порога бедности» того времени, были, вероятно, главным фактором.

В ранние времена иудейской истории правители страны и общины были, как правило, выходцами из высших слоев общества – таково было большинство первосвященников, царей и крупных торговцев. Эту традицию поддерживали и римляне, что продолжалось вплоть до разрушения Второго Храма. Все первосвященники назначались с их согласия, ибо они были ответственны за сбор налогов. После 70 г. назначение патриархов, заменивших первосвященников, а также местных еврейских правителей, происходило в упорной борьбе внутри общины, продолжавшейся не одно столетие. Лидеры общины из священнической и бывшей царской знати, а также из торговой элиты, охотно и активно сотрудничали с оккупантами и нередко содействовали им в экономическом ограблении населения при сборе налогов. Поэтому они не имели массовой поддержки, тогда как ее все чаще получали ученые мудрецы, в большинстве своем, выходцы из простого народа. Хотя некоторые из мудрецов и были богаты, среди них были, в основном, ремесленники, мелкие торговцы, земледельцы и просто бедняки. Не все, однако, готовы были принять лидерство в общине талмудических мудрецов с их ортодоксально жесткими религиозными требованиями. Ведь при эллинизированной знати, хоть и сотрудничавшей с римской властью, повседневная ритуальная жизнь была облегчена.

Лишь постепенно, спустя столетия, к лидерству в общинах, как в Иудее, так и в диаспоре, пришли мудрецы, а впоследствии раввины. Основной причиной тому стала решительная перемена в еврейском менталитете, вызванная в немалой степени безгосударственностью и рассеянием. Ученость человека стала более важным критерием лидерства, чем его общественное происхождение. Повсюду в древнем мире, как в Греции и Риме, так и в Иудее, когда она бывала независимой, отношение к простому народу, как к черни, представители которой недостойны и неспособны управлять, было привычным. Еще во 2-м веке до н. э. Бен-Сира сказал об этом так: «Все они надеются на свои руки, и каждый умудряется в своем деле; без них ни город не построится, ни жители не населятся и не будут жить в нем; и однако ж они в собрание не приглашаются, на судейском седалище не сидят и не рассуждают о судебных постановлениях, не произносят оправдания и осуждения и не занимаются притчами» (Бен-Сир. 38:36—38).