Свиданий не будет

— Узнать бы, кто они.

— Все узнаем. Но вы должны мне помогать. Ведь я, наверное, говорил, что в ваших краях впервые. Мне для начала надо разобраться, что это за место такое — Булавинск. И без вашей помощи не обойтись. Мне все интересно.

Самолет довольно мягко коснулся земли, взревел и побежал по бетонке. Немногие пассажиры, бывшие в салоне, по привычке захлопали, приветствуя мастерство пилота.

— Будем считать эту мягкую посадку и аплодисменты хорошим предзнаменованием.

Все же Гордееву пришлось подождать в аэропорту: чемодан студентки был велик, и Лида сдавала его в багаж. Гордеев самолично снял этот недешевый заграничный чемодан с конвейера и беглым, но внимательным взглядом осмотрел его. В Домодедове он убедил Лиду в том, чтобы чемодан был упакован в бумагу (аэропортовские мастера сделали это с удовольствием и, разумеется, небезвозмездно), а теперь проверил, не стронуты ли с места куски клейкой ленты, которые он поместил на швах упаковки.

Все вроде было в порядке.

На площади перед аэровокзалом Булавинска обнаружилось довольно много легковых автомобилей, а пассажирам пришлось идти между шеренгами их водителей, предлагающих за недорого подбросить до города. Машин с шашечками такси не было видно, но еще в самолете перед посадкой стюардесса объявила, что к прибытию рейса подается автобус, который всего за три тысячи довозит пассажиров до центра города, а затем следует в Заречье.

Автобус — маленький «курганец» — действительно стоял поодаль от легковушек, и в нем уже сидело пять-шесть прилетевших этим рейсом. Гордеев решил на всякий случай ехать именно автобусом. Тем более, сказала Лида, прокуратура располагалась в центре города, в двух шагах ходьбы от остановки аэрофлотовского автобуса. При этом от них с Лидой не отставали трое автовозчиков, желавших во что бы то ни стало отвезти московскую парочку по любому адресу в Булавинске, какой только они назовут.

Однако прошло пять минут, десять, а водитель автобуса и не думал отправляться. Кажется, уже все пассажиры вышли из здания аэропорта, но на вопрос Гордеева: «Командир, когда поедем?» — последний ответил меланхолически: «Подождем еще».

Между тем частные извозчики не прекращали свою агитацию. Наиболее энергичные из них вели ее, войдя в автобус и не обращая внимания на водителя, который, впрочем, тоже не высказывал никаких возражений против конкурентов. Посматривая на часы, несколько пассажиров перебрались со своими пожитками в автомобили и уехали. Гордеев начинал закипать. Он экономил не деньги, он просто не хотел оказаться в лимузине, услужливо подсунутом ему разработчиками операции с пакетиком.

Когда водитель автобуса, изнемогая от бездействия, сложив руки на баранке, опустил на них голову, а очередной несостоявшийся пассажир отправился из автобуса в потрепанный «жигуленок», Гордеев не выдержал. Он взялся за чемодан Лиды, подхватил свой и, не обращая внимание на коренастого угрюмца, шагнувшего к нему с вопросом: «Ну что, надумали?» — прошел вместе со своей окончательно взгрустнувшей спутницей к подъездной площадке. В этот момент туда подлетел крашеный-перекрашенный «ИЖ-комби», из которого выскочил толстяк в шляпе и с большим портфелем. Он бросился в аэропорт, а водитель не менее стремительно дал было по газам, однако, увидев рванувшегося к автомобилю Гордеева, притормозил.

— До центра довезете? — спросил Гордеев парня его лет, сидевшего за рулем.

— А куда там?

— В прокуратуру.

Парень присвистнул:

— Я извозом не занимаюсь. У меня и патента нет.

— А разве я прошу за деньги? Нас почему-то не встретили, вот и обращаюсь к хорошему человеку. По-дружески. Мы очень торопимся.

Парень посмотрел в окошко на десяток стоявших наготове машин и их владельцев.

— Значит, поиздержались в дороге?

— Вроде того, — нетерпеливо сказал Гордеев. — Поехали, а?

— Прокуратура действительно организация серьезная. — Парень вздохнул. — Ну что ж, садитесь.

Стоило им отъехать от здания, как следом — Гордеев внимательно следил за поведением водителей у аэропорта — за ними устремились два автомобиля: «Волга», которой, как ему показалось, управлял коренастый угрюмец, предлагавший ему свои услуги особенно настойчиво, и белые «Жигули».

Водитель Гордееву и Лиде попался лихой: он, очевидно не подозревая о предполагаемой погоне, выжимал из детища оборонки все, что оно могло дать.

— И какой же русский не любит быстрой езды! — сказал Гордеев со своего заднего сиденья, где он помещался вместе с Лидой.

— Что, слишком быстро? — спросил водитель. — А я всегда так езжу. Тем более дорога свободна.

— Нет-нет, вы хорошо едете, — успокоил Гордеев. — Просто мою спутницу немного укачало. Вначале несколько часов в самолете, а теперь этот почти полет…

Лида скосила глаза на Гордеева. Где-где, а в машинах ее никогда не укачивало. Но она уже начинала привыкать к гордеевским играм.

Водитель сбросил газ, автомобиль поехал значительно тише, и следующие за ним машины также сбавили скорость. Обе.

— Извините, как вас по имени-отчеству? — спросил Гордеев.

— Юрий, — буркнул водитель. Ему все больше не нравился этот путешественник в прокуратуру. Как знать, может, он и с ГАИ связан, прикопается еще к превышению скорости. Хотя по внешности на законника не похож, скорее, спортсмен или фирмач какой-нибудь.

— Здорово, и меня Юрием кличут.

— Очень приятно. — Тезка явно был не расположен к беседам, зато Гордеев старался изо всех сил разговорить его.

— Юра, вы можете ехать так быстро, как считаете нужным.

— Спасибо, — хмуро отозвался водитель, но тут же прибавил газу.

«Волга» и не думала отставать.

— Скажите, Юра, — через несколько минут вновь обратился Гордеев к водителю. — Я сам автолюбитель, у меня «Жигули», но вашу модель я знаю плохо. Может ли она посостязаться с «Волгой»?

— В каком смысле?

— Ну в скорости, конечно. Ваша машина может обогнать ее?

— Вообще «Иж», наверное, нет, но моя может, — с гордостью сказал Юрий.

— Почему?

— Да потому, что я у нее движок усилил и всю перебрал. — Он еще прибавил скорость. — И вообще вам скажу, этот самый «комби» — машина совсем неплохая. Довести только надо. Корпус крепкий, вообще металл без претензий… — Юрий, верно, заметил в зеркальце заднего вида «Волгу», потому что проговорил: — Понятно, зачем вы о «Волге» заговорили. Мало ли почему она тащится? Может, водитель какой престарелый, из обкомовской номенклатуры бывшей. «Волга»-то их автомобиль.

— А может, проверим?

— Как?

— Прибавьте еще скорости, и посмотрим, угонится ли он за нами.

— Можно, но здесь через пять километров пост ГАИ, так что нарушать мне вовсе не с руки.

— И не надо! Ведь пока ограничений скорости не было. Попробуем, а?

— И девушке вашей плохо не будет?

— Я уже привыкла, — отозвалась Лида и, достав из сумки апельсины, оставшиеся с дороги, протянула один водителю. — Угощайтесь. Московские, то есть марокканские.

Юрий апельсин взял, но со словами: «Или гонка, или еда!» — положил его на сиденье рядом с собой.

«Иж», и без того ехавший достаточно быстро, с каким-то низким гулом устремился вперед. Некоторое время дистанция между ним и «Волгой» увеличивалась, но затем восстановилась. Это видел и тезка Гордеева, потому что он прибавил еще и вновь оторвался от следовавших сзади. Дорога сделала поворот: вот «Волга» и, конечно, поспешавшие за ней «Жигули» вовсе скрылись из виду. Но еще через несколько мгновений «Волга» вновь повисла на хвосте у Гордеева, теперь он был почти уверен, что автомобили следуют именно за ним.