Кровавый песок

– Нет, сделай, как я сказал.

– Ты сумасшедший! Влетишь. И я буду виноват.

– Если ты не можешь, я попрошу кого-нибудь еще.

– Да ладно, фиг с тобой. На какую сумму?

Денис на секунду задумался. Потом внутренне махнул рукой. Присовокупил к гонорару «Клифланда» значительную часть денег Меньшовой.

– Десять тысяч долларов. Покупай «длинные» выпуски облигаций, доходность которых в ближайшую неделю не может опуститься ниже указанного уровня.

– Дальше что?

– Тогда фиксируй прибыль.

Брокер помолчал, потом спросил:

– Тебя кто-то консультирует? Ты где таких слов набрался?

Сидя в машине, Денис изучить пять сегодняшних газет, среди которых самой интересной оказались «Ведомости». На первой полосе деловой газеты был приметно анонсирован материал, основная часть которого располагалась уже на пятой полосе. Очевидно, на эту информацию и намекала секретарша Яблонского.

«Стервятник» улетел

Похоже, завершился один из самых громких и затяжных скандалов в пока еще не долгой истории акционерных взаимоотношений в России. НК «БАНАУС» выкупила…

«Что значит НК?… А ну да, – „нефтяная компания“»

…НК «БАНАУС» выкупила акции своих дочерних предприятий у американского миллиардера Дирка Гилленсбурга, который в течение двух лет препятствовал консолидации этой компании, выступая под флагом борьбы за права мелких держателей акций.

Гилленсбург – известный на Западе «стервятник». Этим термином там принято обозначать предпринимателей, которые приобретают небольшие пакеты акций компаний и разворачивают в них деструктивную деятельность…

«Господи, да зачем?!»

…и разворачивают в них деструктивную деятельность с тем, чтобы заставить основных владельцев выкупить у них эти акции по гораздо более высокой цене.

«Остроумно! Нагло и остроумно».

…Обычно, если «стервятник» – высокий профессионал, это операции приносят высокий доход. Еще во времена ваучерной приватизации несколько принадлежащих Гилленсбургу оффшорных фирм скупили акции трех добывающих предприятий «БАНАУСа» – «Юганскнефтегаза» (45—25%), «Самарнефтегаза» (24—25%) и «Томскнефти» (24%). Долгое время эти фирмы никак не проявляли себя в качестве акционеров. Все началось, когда два года назад хозяин «БАНАУСа» Георгий Седой взялись за централизацию товарных и финансовых потоков предприятий холдинга с прицелом на последующий перевод их на единую акцию. Представители Гилленсбурга моментально развернули войну против этих планов, действуя параллельно в информационном, судебном и акционерном полях. Пафос их выступлений состоял в том, что «БАНАУС» ущемляет права малых акционеров своих дочерних предприятий. Лоббировали они и в органах власти и даже добивались временной поддержки бывшего главы ФКЦБ.

Вместе с тем, в конфидециальном порядке представители Гилленсбурга делали «БАНАУСу» предложения по выкупу принадлежащих им акций. И вот сделка состоялась. Как сообщила вчера лондонская Financial Times, Гилленсбург скоро объявит о продаже «БАНАУСу» принадлежащих ему акций «Юганскнефтегаза», «Самарнефтегаза» и «Томскнефти». Размер сделки английским журналистам пока неизвестен, однако, по сведениям газеты, она «превзойдет стоимость всего „БАНАУСа“, которая на начало прошлой недели оценивалась в 800 млн долларов».

В «БАНАУСе» ситуацию комментировать отказались.

Ну что ж, информации добавилось, но теперь, похоже, нужен квалифицированный финансовый консультант, чтобы разобраться во всех этих хитросплетениях.

Магнитофонная запись допроса гр-на Воробьева, задержанного по подозрению в убийстве сотрудника частного сыскного агентства Филиппа Агеева

Оперуполномоченный: Сначала познакомимся. Я – старший оперуполномоченный МУРа капитан Архипов. Допрашиваю вас, согласно статье 51 УПК, в качестве подозреваемого. Теперь заполним ваши анкетные данные. Фамилия, имя, отчество?

Воробьев: Воробьев Герман Андреевич. В портмоне, которое у меня изъяли при задержании, и которое лежит на соседнем столе, есть несколько моих визиток. Возьмите себе одну, считайте, что я вам ее вручил. Дайте воды.

Архипов: Подождите минуточку. Место жительства?

Воробьев: Москва, четвертый Новомихайловский проезд, дом 7, квартира 15.

Архипов: Род ваших занятий?

Воробьев: Временно не работаю. И долго еще не смогу. Потому что ваш коллега Щербак долго бил меня по голове. Прошу занести это в протокол. Прежде чем отвечать на дальнейшие вопросы, я хотел бы написать жалобу по этому поводу. Да, и дайте мне воды!

Архипов: Щербак не наш коллега! Он сотрудник частного детективного агентства «Глория», то есть частное лицо. Жалобу на его действия можно писать разве что его начальству, но вряд ли это вас удовлетворит, гражданин Воробьев, поскольку начальник Щербака такое же точно частное лицо. Можете написать заявление в милицию, на мое имя, чтобы избежать лишней волокиты. Однако, все это пустой перевод бумаги: свидетелей инцидента между вами и Щербаком нет, его слово против вашего. С той разницей, что он в высшей мере законопослушный гражданин, о чем у него есть соответствующая бумага, дающая право работать частным детективом, а вы, Герман Андреевич, просто гражданин, причем задержанный по подозрению в совершении тяжких преступлений. Я достаточно ясно излагаю?

Воробьев: Недостаточно. Дайте мне бумагу и ручку, я напишу заявление, а потом продолжите допрос.

Архипов: Нет. Поскольку Щербак, как я вам уже объяснил, не является сотрудником правоохранительных органов, мы не обязаны рассматривать ваше заявление в первоочередном порядке. Напишите его в камере. Вы знали другого сотрудника «Глории» – Агеева? Посмотрите на фотографию… Узнаете?

Воробьев: Нет.

Архипов: И никогда не бывали у него дома по адресу: Южнопортовая улица, 15, квартира 38?

Воробьев: Нет, никогда не бывал. Дайте еще воды.

Архипов: Например, позавчера?

Воробьев: «Никогда» включает позавчера.

Архипов: Может у вас, Воробьев, случаются провалы в памяти? Вы хорошо помните, что делали позавчера между 14.30 и 15 часами?

Воробьев: Раньше у меня провалов в памяти не случалось. Но после того как этот дуболом Щербак несколько раз ударил меня по голове, я уже ни в чем не уверен.

Архипов: В частности, в том, что не знали Агеева и не бывали у него на квартире?

Воробьев: Нет, в этом я уверен по-прежнему.

Архипов: А чем вы все-таки занимались позавчера между 14.30 и 15 часами?

Воробьев: Убирал в квартире.

Архипов: Как вы объясните тот факт, что вас в это время видели примерно в двадцати километрах от вашей квартиры, около дома, где проживает Агеев?

Воробьев: Ошибка!

Архипов: Ошибка?

Воробьев: Да. Либо чья-то сознательная мистификация. Дайте, еще воды, пожалуйста!

Архипов: Вы ели мороженое, поэтому вас запомнили свидетели. Капли мороженого обнаружены на пороге квартиры Агеева…

Воробьев: Простите, снаружи или изнутри?